Рабочая жизнь ("Правда" об "Электропередаче")

Районная Электропередача 

Сейчас настал период восстановления нашего хозяйства, для выполнения которого нам нужно не в меньшей степени вооружиться, отдавая все на фронт труда. Вопрос о восстановлении нашего хозяйства . это вопрос о нашем существовании, вопрос о том, быть или не быть. Это основа нашей социальной революции, и решим мы его тогда, когда сумеем нашему мелкому, разновидному хозяйству противопоставить хозяйство крупное. А это осуществимо с завоеванием и подчинением электрической энергии нашей промышленности, т.е. электрофикации нашей Республики. Многие к этому относятся скептически, и мне мыслится потому, что в недостаточной мере осведомлены о реальных возможностях, имеющихся у нас для осуществления электрофикации. Мы, группа студентов экономического цикла университета Свердлова, побывавшие на "Электропередаче" , о которой буду тут говорить, и видевшие реальное осуществление электрификации, убедились в том, что это не сказка, а сама жизнь.

Эта станция находится в центре огромной, покрытой болотами площади, насчитывающей тысячи десятин радиусом. Основана она была в 1913 году группой акционеров, которые учли всю ценность этой местности, не нуждающейся в транспорте для подвоза топлива, ибо последнее добывается и вырабатывается тут же. Как старое земство, так и правительство Керенского эту станцию оставляли в зачаточном состоянии. Последняя ожила только после октябрьского переворота и, начиная с 1919 года, все больше и больше расширялась. Количество торфа, имеющегося там, достигает 300 миллионов пудов, которого, по словам местных спецов, хватит на 25-30 лет, если ежегодная добыча будет от 16 до 18 миллионов пудов. Сейчас добывается 7 700 000 пудов, при 105 артелях и рабочих по 62 человека в каждой, при двухсменном 8-часовом рабочем дне.

Несмотря на тяжелые условия труда, уменьшение пайка почти наполовину - с 4 фунтов до 2. фунт. хлеба производительность увеличилась вдвое по сравнению с добычей раньше - в 3 000 000 пудов. Производительность поднималась все больше по мере увеличения отдыха. Количество рабочих постоянных достигает 10 000 человек плюс к ним 6-7 тыс. сезонных торфяников. Торфяные разработки производятся имеющимися там 57-ю формовочными машинами, из которых каждая вырабатывает по 100 тысяч пудов за сезон. Из имеющихся же по всей России семи машин по гидроторфу эта станция работает тремя. Станция обслуживает Москву и промышленные предприятия светом и энергией, и некоторую часть района.

В ближайшей задаче электрофикации стоит обслуживание близлежащих двухсот деревень. Трудно передать, сколько мощи и силы чувствуется в этом грандиозном предприятии, когда видишь, как топкое угрюмое болото превращается в свет и энергию, возрождающие нашу промышленность.

Наряду с огромными результатами, уже ощущаемыми нами, я не могу не остановиться на бесконечно тяжелых условиях поистине адского труда, в которых находятся рабочие Электропередачи. Особенно плохо приходится торфяникам. Их насчитывается 6-7 тысяч, из которых 2 000 женщин и 300 человек малолетних, начиная с 14 лет. Рабочие ямщики (Ямщики - с ударением на первом слоге! . Примеч. М.И. Классона.) , стоящие по 8 часов в день в водяной торфяной массе, в одних лаптях, в значительном количестве работают без лопат, подымая эту массу голыми руками. А между тем эти лопаты можно было бы изготовить, что значительно облегчило бы их труд. Рабочие сами сознают, как выяснилось из беседы с ними, что соответствующей прозодежды доставить всем мы сейчас не в состоянии.

Но там имеется несколько человек, работающих на гидроторфе, которые стоят по грудь в воде в течение восьми часов - вот им-то соответствующие костюмы необходимы, и можно было бы их достать. Их насчитывается около 10 человек. Для такого количества найдутся кожаные брюки, которые и сейчас у нас не в диковинку.

Что касается жилищного вопроса, то здесь станция, расширяясь производственно, отставала в смысле оборудования и постройки жилья для рабочих, и им приходится жить в палатках по 20-30 человек. Спят они на сплошных голых нарах, без матрацев, на что рабочие поселка, в котором я была, больше всего жаловались. А вопрос о матрацах, как выяснилось потом у представителя завкома, имеет свою обыкновенную историю с Центротекстилем, и ежели бы последний вернул забранные у них же брезенты, то матрацы можно было бы изготовить если не из соломы, которая нужна нам для скота, то из травы. И торфянику после адского труда не пришлось бы ночью давить свои кости на голых досках.

На 105 артелей рабочих нет ни чайника, ни куба для кипяченой воды, и вопрос о кубах, как и о матрацах, имеет свою же историю с соответствующим главком. Рабочим приходится пить грязную сырую воду, следствием чего заболеваемость поносом, по словам старшего врача тов. Шабина, доходит до 20-30 проц. в среднем. Больных в бараках имеется в среднем от 120 до 130 человек, амбулаторных (приходящих) ежедневно 160 человек. Из них 50 проц. малярии, из остальных различных болезней преобладает цынга и чесотка. Первая (понос) возникает оттого, что хлеб, который печется там же, вынимается из печки прежде времени сырым, к тому же он с суррогатами. Но одно дело суррогаты (это, может быть, вопрос, не так легко разрешимый), а другое дело мокрый хлеб - тут уже нужен зоркий глаз администрации. Вторая - чесотка свирепствует оттого, что рабочие лишены мыла и при этой грязной работе по 2-3 недели не моются, ибо баня, имеющаяся там, не рассчитана на такое количество людей. Еще и еще целый ряд других, казалось бы, мелких вопросов и даже часто местного характера, но вопросы, с которыми рабочий сталкивается ежечасно, ежеминутно . их необходимо и можно разрешить при определенном нажиме там, где нужно. Тут не следует только болтать, отделываясь общими словами и нашей разрухой, а реально, по мере возможности, облегчить этим героям труд. Такой курс улучшения быта рабочих в их маленьких повседневных потребностях и взяла наша комиссия по улучшению быта рабочих, и результаты, при всей нашей разрухе, оказались значительными.

Стоит только не киснуть и ни на минуту не забывать о своих обязанностях, что замечается там. "Как только избираем кого-нибудь, - говорит мне квалифицированный, работающий там с 1914 года рабочий, - он тотчас же забывает, для чего его избрали, и отрывается от рабочих."

Малолетние (300 человек) работают по 8-9 и больше часов. Где наш декрет об охране детского труда?

Здесь работают 2 000 женщин, поднимающих в день до 300 пудов тяжести. Их сезон продолжается не 45 дней, как для мужчин, согласно декрета, а с мая по сентябрь, пока кончится просушка. Среди них царят полнейшая тьма и невежество. Часы досуга проходят в игре на гармошке. Знает ли о них отдел работниц . не знаю, но что эти работницы и представления не имеют об отделе, для меня стало ясно из беседы с ними. При нас был устроен спектакль московскими артистами в центропередаче . Билеты продавались по 1 500 руб. Ясно, что ни торфяники, ни торфушки этой сладости не вкусили. Что касается политикопросветительной работы вообще на Электропередаче, то как подрайком, так и комсомол, имеющиеся там, проводят ее слабо.

На Электропередачу нужно обратить сугубое внимание, надо помочь и завкому, который один не в силах справиться, ибо не все от него зависит, причем помочь не разговорами, не налетами туда различных главков, комиссий и представителей, а реально, по мере возможности, улучшить их быт на 20-30 процентов несомненно можно. Только будучи там, у них, познаешь всю тяжесть этих тружеников, работающих не покладая рук.

На этот фронт должно сейчас обратить взоры, ибо в нем залог возрождения нашей промышленности, в нем залог победы нашей социальной революции.

Свердловка Х. Топоровская "Правда", 28 июля 1921 г., N164

Ссылки: