Борьба за создание института "Гидроторф" и вознаграждение изобретателям

В октябре 1920-го изобретатели еще безуспешно бодались с Главторфом по ряду принципиальных моментов: Главный торфяной комитет полагает, что нет надобности в учреждении государственного института "Гидравлический торф" , так как в 1921 г. предполагается вести торфодобывание гидравлическим способом в размере промышленной добычи. Именно потому, что уже в 1921 г. предполагается вести торфодобывание в размере промышленной добычи, мы и предлагаем основать институт "Гидроторф", так как без такового никакой промышленной постановки в будущем году быть не может. Для того мы и предлагаем основать институт "Гидроторф", чтобы было центральное учреждение, которое сосредоточивает в себе задачу как об изготовлении машин, каковое сопряжено теперь с чрезвычайными трудностями и хлопотами, так и об организации производства на отдельных существующих торфодобывающих предприятиях. Кроме всего этого институт "Гидроторф" должен будет широко поставить опытную часть и совершенствовать машины более быстрым темпом, чем это было возможно до сих пор, когда Комиссия по добыче торфа гидравлическим способом была маленьким учреждением, имевшим очень ограниченные кредиты и ограниченные штаты. <...> Если же распылить производство и разрознить заботы по изготовлению машин по отдельным торфодобывающим организациям, как это предлагает Главный торфяной комитет, то, без сомнения, ровно ничего получиться не может, так как эти отдельные организации совершенно не в состоянии будут одновременно заказывать на заводе мало знакомые им машины, добывать необходимые материалы, следить за ходом изготовления на различных заводах, объединять работы и, кроме того, подготовлять персонал и подготовлять болото для будущей выработки. Рассчитывать на успех при такой децентрализации совершенно невозможно и при таком распыленном способе работ заказы будут взаимно перекрещиваться, центральные учреждения не будут знать, кому давать материалы, кому отказывать. Словом, получится совершенно не координированная работа, в результате которой может быть только полная неудача. <...> Переходя к вопросу о вознаграждении [изобретателям], мы позволим себе указать, что сейчас мы работаем над новой моделью торфососа, который должен быть гораздо более производителен, чем до сих пор существовавший, и мы надеемся, что производительность такого торфососа на малопнистом болоте будет доведена через год или два до одного миллиона пудов в сезон. Между тем, по предложению Главного торфяного комитета, он ограничивает получение попудной платы тем сроком, пока сезонная выработка не достигнет 10 миллионов пудов, после чего всякое вознаграждение изобретателям прекращается. Получается странное положение: изобретатели будут заинтересованы в том, чтобы добывалось 9 миллионов пудов, но никак не более, так как иначе они лишаются вознаграждения, то есть интересы государства и интересы изобретателей будут взаимно противоположны, что, конечно, является несообразностью. Напротив, по нашему мнению, чем производительность машин выше, чем больше торфа вообще вырабатывается ежегодно, тем больше заслуга изобретателей и тем выше должно быть вознаграждение, получаемое им. По предложению, сделанному нами, государство не уплачивает изобретателям никакого вознаграждения до тех пор, пока польза от сделанного изобретения не выразится реально в экономии рабочей силы, полученной от применения этого способа. Мы не для того затратили 6 лет упорного труда на осуществление и усовершенствование нашего способа торфодобывания, чтобы получить за это известную сумму денег и отстраниться от всякого дальнейшего участия в работе, и нам не все равно, будет ли этот способ применяться и как он будет применяться. Наша техническая репутация тесно связана с тем, чтобы механизация торфодобывания, над которой мы так долго работали, была общепризнанна, чтобы она вытеснила тяжелый ручной труд и получила широкое распространение в России, и чтобы вся страна пользовалась выгодами дешевого топлива. Это для нас представляет главный интерес и мы поэтому ставили условия вознаграждения таким образом, что наше личное вознаграждение будет зависеть только от полученной экономии в производстве. Если государство будет получать более дешевое топливо, чем до сих пор, то из экономии 20% оно будет отдавать нам 9 . Мы думаем, что это вполне приемлемое вознаграждение. По предложению же Главного торфяного комитета мы отстраняемся от дела как раз в момент, когда оно начинает развиваться. Ведь уже при теперешних машинах добыча в 10 миллионов пудов сезон возможна при постановке ничтожного количества машин, а именно при 20 торфососах. А при более совершенных машинах, которые мы имеем в виду, уже десяток машин окончательно отстраняет нас от дальнейшего участия в работе. Если предложение Главного торфяного комитета было бы принято, это означало бы, что дальнейшее распространение гидравлического способа замерло бы. Единственно, что нам лично оставалось бы делать, это продолжать работы по совершенствованию машин вне всякого промышленного применения. Несомненно, что работу эту мы исполнять будем, но нас могла бы удовлетворить только широкая промышленная постановка, которая по нашему глубокому убеждению даст стране дешевое местное топливо в любом количестве. Ввиду вышеизложенного мы совершенно не можем согласиться с предложенной Главным торфяным комитетом децентрализацией работы по изготовлению и по применению машин гидравлического торфа и считаем, что только путем создания особого учреждения, находящегося хотя бы всецело в ведении Торфяного комитета, но обнимающего все стороны дела и облеченного известными полномочиями и самостоятельностью, может быть осуществлено промышленное применение торфодобывания по гидравлическому способу.

Правда, Главторф все же в определенных, узких пределах (но только для опытной постановки дела) поддерживал изобретателей гидроторфа. Из октябрьского письма И.И. Радченка и Е.С. Меншикова в Президиум ВСНХ: "Главторфу необходимо для постановки добычи гидравлического торфа получить из Германии электрические центробежные насосы высокого давления, непосредственно соединенные с трехфазными моторами на 1500 оборотов, каковые не могут быть изготовлены в России. Затем в настоящее время нельзя достать у нас и труб высокого давления с принадлежностями. Для подробного ознакомления с новым способом получения торфа, а также для выяснения возможности получения моторов и других аппаратов для гидравлического торфа мы считаем необходимым командировать в Германию инженера Роберта Эдуардовича Классона, являющегося изобретателем гидравлического способа, знакомого с техникой торфодобывания, вместе с его секретарем Татьяной Робертовной Классон . Попутно Р.Э. Классон, как электротехник, мог бы исполнить еще одну миссию, а именно ознакомиться с новейшими достижениями в области практической электротехники. Центральный электротехнический Совет постановил командировать двух лиц за границу, специально для указанной цели, и одним из них избран Р.Э. Классон. Срок командировки может быть установлен в 6 недель".

Из другого письма Главторфа в Президиум ВСНХ становится известно о ведшихся с изобретателями вязких переговорах по поводу вознаграждения: "Главный Торфяной Комитет ВСНХ, в целях выяснения жизненности гидравлического способа добычи торфа и устранения в нем тех недочетов, которые были констатированы при опытах на Электропередаче в сезон 1919 года, 8/V с/г. подписал с техническими руководителями вышеозначенных работ - Р.Э. Классоном и В.Д. Кирпичниковым особое соглашение, в силу которого им и их ближайшим сотрудникам П.Н. Ефимову и В.А. Постникову назначалась премия в зависимости от стоимости добытого торфа, выработанного в тот же сезон на Электропередаче.

По окончании сезона, при подсчете себестоимости торфа, добытого гидравлическим способом, между Главторфом и вышеозначенными руководителями гидроторфа возникли разногласия по поводу определения себестоимости торфа, каковые [бухгалтерскими] книжными записями не вполне удается устранить, благодаря чему каждая из сторон остается при своем мнении, что препятствует произвести расчет согласно заключенного договора. Вне зависимости от этого Главторф считал бы справедливым вознаградить руководителей гидроторфа за проведенную кампанию, тем более что изобретатели способа руководили работами, не получая вознаграждения в течение трех лет. Мы полагали бы назначить вознаграждение в размере одного миллиона рублей, каковую сумму и просим утвердить".

Миллион бумажных рублей - это примерно 5 тыс. червонных . По расчетам Р.Э. Классона и В.Д. Кирпичникова и "на основании опыта 1920 года экономия от применения гидравлического способа определилась в 2,5 коп. на 1 пуд по довоенным ценам - из проекта постановления ВСНХ, предложенного изобретателями 30 октября 1920 г. А вот отголоски препирательств изобретателей с Главторфом по поводу "разных методик" оценки производительности гидроторфа и его себестоимости (из ноябрьского письма Р.Э. Классона в инстанции): При сем мы препровождаем цифры, характеризующие добычу торфа гидравлическим способом в 1920 году, а также предположительные цифры работы в 1921 году на основании данных, полученных в конце сезона 1920 года. Эти данные совершенно не сходятся с данными Главного Торфяного Комитета. Это объясняется тем, что мы включаем в свои отчеты по эксплоатации, которые велись регулярно каждые две недели, только те расходы, которые шли действительно на эксплоатацию. Бухгалтерия же Главного Торфяного Комитета включала также посторонние работы, не имеющие отношения к эксплоатации, как то: изготовление новых машин, подготовка площадей [под добычу и сушку] для будущего, 1921 года, плотничные работы по изготовлению ледников, погребов и прочих построек. Словом, все то, что производилось персоналом, числящимся при Гидроторфе, но то, что обычно относится на актив, а не на эксплоатацию. Мы ознакомились с докладом инспектора Бехтерева , с содержанием его мы не согласны, но полемизировать не хотим, так же как не хотим полемизировать с Главным Торфяным Комитетом. Совершенно естественно, что если инспектор Бехтерев должен был в течение одного дня ознакомиться с данными по гидравлической добыче торфа и ознакомился с ними в бухгалтерии Главного Торфяного Комитета, то он получил одностороннее освещение, так как лица, давшие ему эти сведения, в свою очередь, с работой по гидравлическому торфу очень мало знакомы. Мы не хотим полемизировать, потому что сейчас с большим трудом удалось установить совместную работу с Главным Торфяным Комитетом. Времени до сезона осталось очень мало, и если мы начнем препираться с Главным Торфяным Комитетом и опровергать его взгляды и цифры, то это расстроит нашу совместную работу, что, в свою очередь, отразится на ходе дела. Поэтому мы ограничиваемся представлением цифр и считаем, что эксплоатационные результаты будущего года наилучшим образом разрешат вопрос о том, чья оценка правильнее и чьи данные ближе к действительности.

Сами изобретатели в ноябре 1920-го так оценивали свой способ: на добычу 1 тысячи пудов торфа (при 25% влажности), но без сушки требовалось 110 рабочих часов, в то время как при машинно-формовочном способе в том же имении "Электропередача" - 225 часов. При этом большая часть рабочих при машинно-формовочном способе состояла из торфяников- специалистов, а при гидравлической добыче требовалась лишь четверть квалифицированных рабочих и служащих, остальные три четверти могли составлять чернорабочие. В 1921 г. планировалось сократить отмеченные выше трудозатраты до 70 часов на тысячу пудов за счет увеличения числа торфососов с одного до четырех. Расход электроэнергии в 1920 г. при гидравлической, высокомеханизированной добыче (с меньшей долей ручного труда) составлял 300 киловатт-часов на тысячу пудов, а при машинно- формовочной добыче - 115. Но тут, еще до окончательного разрешения вопроса, "чья оценка правильнее и чьи данные ближе к действительности" произошел коренной поворот.