 |
Система "Беркут" строится ударными темпами, встреча с Королевым С.П.
1952 год выдался особенно сложным и хлопотным для КБ-1, как головного разработчика системы "Беркут" в целом и ее сердцевинной части - зенитно- ракетных комплексов. К тому же он ознаменовался рассказанным в самом начале страшным событием - доносом на меня Сталину с резолюцией на нем Берия: "Разобраться и доложить". Кто не прошел через это, вряд ли может представить, как можно было жить и работать под таким тяжким прессом.
А работать надо было? да еще как! - Разворачивалось строительство сооружений одновременно для всех 56 зенитно-ракетных комплексов и соединяющих их двух кольцевых бетонных дорог вокруг Москвы. Приходилось выдавать проектантам этих сооружений извлекаемые из воображения исходные данные по не существующей еще аппаратурной начинке: ее пошкафный состав, габариты, размещение шкафов, их энергопотребление, кабельные коммуникации, требования к охлаждению, фундаменты для антенн (тоже несуществующих), отверстия для волноводов в бетонных стенках аппаратных бункеров (рассчитанных, между прочим, на выживание при прямом попадании ФАБ-1000, то есть тысячекилограммовых фугасных авиабомб). Любые неизбежные в такой обстановке просчеты и их исправления вызывали нервозность и напряженность во всей цепочке связанных с КБ-1 организаций, начиная с проектно-технологическои группы А.Л. Минца , Московского филиала Ленгипростроя , возглавлявшегося В.И. Речкиным , и кончая строителями, которым пришлось бы при переделках проектной документации даже долбить уже застывший сделанный на совесть бетон.
Но особые сложности возникали из-за того, что аппаратура запускалась в серийное производство по технической документации, не проверенной изготовлением опытных образцов. Изготавливаемые заводами изделия невозможно было настроить без их серьезных доработок и корректировок технической документации. А для этого необходимо было время, и на это время застопоривался производственный цикл, срывались планы производства и поставок аппаратуры, с заводов в их министерства и в ТГУ шли жалобы на КБ-1 как головного разработчика. Жалобы были и по вопросам, касающимся возглавлявшегося мною радиотехнического (высокочастотного) отдела.
Официальным письменным жалобам обычно предшествовали телефонные звонки, так как начальство обычно отфутболивало письменные жалобы стандартным аргументом: "Решайте свои вопросы напрямую с КБ-1". В ответ заводчане предъявляли копии телефонограмм в КБ-1. Нелегкими и далеко не медовыми были самые первые недели и месяцы нашей совместной работы с головным антенным заводом. Это был один из прославленнейших, особенно в военные годы, патронных заводов . И вдруг по приказу Устинова заводу поручили делать какие-то шестиметровые сборки, а из них собирать еще более крупные изделия А-11 и А-12 - огромные махины, и все это по высшим классам точности. Все первые сборки пошли в брак, заменили директора завода, но дела не поправлялись, и теперь грозные тучи начали сгущаться и над самим министром Д.Ф. Устиновым.
На совещании, собранном Устиновым прямо в одном из цехов, новый директор завода заявил, что по указанию министерства при помощи технологической бригады от авиазавода проведено освоение и внедрение новой для завода плазовой технологии. Но сама конструкция изделий нетехнологична и несерийноспособна. Устинов, будто разыскивая взглядом кого-то из присутствующих, спросил:
- А кто разрабатывал конструкцию изделий? Отметив про себя наигранную забывчивость министра, я встал и назвал нашу организацию: - КБ-1.
- Как же это столь уважаемая организация ухитрилась выдать нетехнологичную и несерийноспособную конструкцию?
- Это субъективная оценка, вызванная тем, что заводу нужно еще овладеть некоторыми тонкостями новой технологии.
- Что нужно заводу - это мы уж как-нибудь сами, - перебил меня директор завода.
- Здесь присутствует руководитель технологической бригады, и у него к нам - никаких претензий. Виновата конструкция.
- В таком случае, - сказал Устинов, послушаем мнение объективного специалиста. В конструкции загвоздка или в технологии.
Сергей Павлович , вы успели ознакомиться с чертежами?
- Да, Дмитрий Федорович, - с неторопливой уверенностью, почти нараспев, ответил коренастый, плотно сбитый, с приветливым лицом, незнакомый мне Сергей Павлович.
- В освоении плазовой технологии завод продвинулся основательно- Хотя, конечно, здесь есть еще над чем поработать.
Что же касается конструкции. Чтобы обеспечить указанные в чертежах допуски - без доработок конструкции не обойтись. Последние слова Сергей Павлович произнес, повернувшись всем корпусом в мою сторону.
- Голословное заявление! - не выдержал сидящий рядом со мной руководитель нашего конструкторского отдела Н.Г. Зырин . Мы можем это доказать прямо на чертежах, элементарными расчетами.
- Зачем же горячиться? - заметил Устинов. Мы для того и собрались, чтобы разобраться и в чертежах, и в расчетах, и в технологии - и вообще в производстве изделий, товарищ директор завода! А поскольку здесь переплелись и конструкция и технология, то вам сам Бог велел создать у себя комплексную конструкторско-технологическую бригаду. Технологическая бригада от авиазавода у вас работает, а где, я спрашиваю, ваша собственная конструкторская группа? Разве нет у вас своих толковых конструкторов? Немедленно создайте заводскую группу конструкторов по изделиям А-11 и А-12 , и таких, чтоб не сваливали все на КБ-1, а сами думали и решали. Имейте в виду, что за изделия я буду спрашивать с ваших конструкторов. А за КБ-1, я думаю, дело не станет, и от них в конструкторской группе завода будут нужные представители. Правильно я говорю? - сказал Устинов, обращаясь ко мне.
- В принципе, конечно, правильно, но в практическом плане этот вопрос надо решать с нашим руководством.
- Так, значит, тебя сюда прислали только в принципе? Только теперь я понял, что своим опрометчивым ответом невольно усугубил неловкость положения министра, который нашел время лично прибыть на свой завод по делам КБ-1, в то время как начальник КБ-1, не подчиненного Устинову, но числящийся его замом, направил на совещание всего лишь начальника отдела. И еще понял, чего стоит Устинову, с его крутым нравом, сдерживать себя по отношению к представителю всемогущего КБ-1, имеющего прямой двойной выход на самого ЛП: по служебной линии и через Берия- младшего - главного конструктора КБ-1. Поэтому я тут же поправился:
- Извините, Дмитрий Федорович, я имел в виду, что в составе группы от КБ- 1 останутся товарищи Заксон , Зырин и Скигин до окончательного решения нашим руководством вопроса о составе нашей группы.
- Вот это другое дело, - подобрел министр. А за директора я ручаюсь, что он егодня же своим приказом определит состав конструкторской группы по вашим изделиям. По окончании совещания я подошел к Сергею Павловичу и спросил, не найдется ли у него в машине свободного места до Москвы. Свою "Победу" я решил оставить на заводе для Заксона, Зырина и Скигина. Сергей Павлович ответил мне, что в машине он один и место есть, но выезжает немедленно, ждать не может. Когда мы уселись на покрытое ковром заднее сиденье "Победы", Сергей Павлович, приветливо, хотя и не без иронии, улыбнувшись, сказал: - Вот мы успели поцапаться на совещании, едем в одной машине, а даже не познакомились. Моя фамилия Королев. Вашу фамилию я узнал от министра, а вот имя-отчество?
- Григорий Васильевич. И все же мы с вами не цапались, хотя вы поспешили с оценкой нашей конструкции.
- Это вашему эмоциональному товарищу показалось, что я давал ей оценку. То, что я сказал как "объективный эксперт", по существу, тривиально. Разве не правда, что любые чертежи дорабатываются в ходе производства? Конструкция как конструкция: помаетесь и с нею и с технологией, как положено, и дело пойдет. Затем с выплеснувшейся веселой хитринкой Сергей Павлович сказал:
- А если я немного и переборщил, то это тоже объяснимо: у меня свой министр, а у вас свои начальники, которые даже по его просьбе не захотели принять участие в совещании, где присутствовали и представители от самого ЛП. Я просто выручил свое министерство в смягчении тех акцентов, которые кто-то односторонне заострил на заводских вопросах.
Мне надо было немножечко сместить эти акценты в сторону КБ-1, чтобы отвести грозу от завода и министерства. А вы для ЛП свои: вас могут не более чем пожурить. Зато наш министр получил время на технологическую перекантовку завода под новые для него изделия. Вы заметили, что он и после совещания остался на заводе? Сейчас он наверняка подтягивает подкрепления со всего министерства. Дмитрий Федорович будет дневать и ночевать в цехах, пока дело не пойдет на лад.
Тогда Сергею Павловичу легко было сказать: "А вы для ЛП свои"
Нет, в моей ситуации вокруг "вредительского дела" своим оказался Устинов, а те, что рядом - вот тебе и свои.
Сравнительно неплохо складывались дела на другом заводе, которому было поручено изготовление примерно половины от общего количества антенн А-11 и А-12 и, кроме того, важных волноводных узлов для всех антенн, выпускаемых обоими заводами. Завод вышел с предложением ускоренно выпустить весь заказ на эти узлы, но для этого надо было утвердить образцы гальванопокрытий на их рабочих поверхностях. С этой целью Елян решил командировать на завод меня. В моем присутствии Амо Сергеевич позвонил директору завода:
- Володя, к тебе приедет от нас Григорий Васильевич. Прими его, как принимал бы самого меня. Если чем обидишь - считай, что меня обидел. Понял? Да нет, я не про то. Главное - разберитесь и подпишите все технические документы по гальванопокрытиям. А то, на что ты сразу подумал, - само собой, чтобы все было по-кавказски. И еще не забудь: чтобы наш молодой доктор наук не задавался и знал, на какой завод он попал, покажи ему наши штучки для Курчатова. Все покажи. Пусть посмотрит, как мы там решали проблему с гальванопокрытиями и что можно оттуда позаимствовать для наших разработок.
Закончив разговор с заводом по ВЧ, Елян достал из письменного стола документы и билет для меня на поезд, встал из-за стола, лукаво подмигнул: "У нас, Григорий Васильевич, высший сервис. Как в лучших фирмах. Правда, к поезду надо поторапливаться. Счастливого пути. По дороге на вокзал я завернул к Большому театру. Удивленная и недовольная моим поздним появлением, женщина-администратор проверила билет и шепотом объяснила, как пройти в ложу. В полумраке ложи разыскал кресло, в котором сидела жена , встал за спинкой кресла. Жена, как-то угадав мое присутствие, повернулась ко мне, показала рукой на кресло рядом и снова прильнула к биноклю. Я стоял, смотрел на сцену и слушал: "Хозяин просит дорогих гостей прослушать пастораль под титлом "Искренность пастушки". Наклонясь к жене, неотрывно следившей за сценой, виновато прошептал:
"У меня поезд через двадцать минут. До свиданья". Пробираясь на цыпочках к выходу из ложи, успел услышать со сцены: "Мой миленький дружок, отважный пастушок" - Эти слова и мелодия даже в купе поезда словно бы продолжали звенеть в моих ушах, будто исходили они от невидимого патефона, зациклившегося на старой пластинке. А мысленный взор еще долго сохранял торжественное убранство Большого театра, и льющийся со сцены мягкий притушенный свет, и полумрак ложи, и единственное незанятое место в переполненном театре, и просиявшее при моем метеорном появлении в ложе лицо жены. Когда я выходил из ложи, жена плотнее прижала бинокль к глазам, как будто этим можно было остановить набежавшие слезы. Увы, кто-то должен вкалывать ради мирного труда и отдыха "нормальных" людей.
Вращающиеся волноводные узлы для антенн не случайно попали на завод, где до перехода в КБ-1 директором был Елян. Самые трудные для производства и технологически сложные изделия, когда возникали трудности с размещением их заказа на других заводах, по предложению Еляна передавались на бывший его завод. Директорам отказывающихся заводов он говорил: - Правильно делаете, что отказываетесь. Это дело не для вашей промартели. Придется опять просить Максименко . Как, Володя? Сделаем? Солидный грузный "Володя", хотя у него пробегали мурашки от такого "арбуза", бодро выпаливал: "Вы же нас знаете, Амо Сергеевич. Не подведем. Вот только - Володя мялся, словно боялся сказать что-нибудь неприличное.
- Станками поможем, обязательно поможем, - приходил ему на выручку Елян. И тут же с "Володей" начинал прикидывать, где какой станок поставить, что снести, а что достроить.
Завершив свои дела по командировке на еляновский" завод , я уже собирался выехать в Москву вечерним поездом. Но директор завода и службы ГВФ получили команду отправить меня в Москву ближайшим самолетом. Со сказочной быстротой я оказался в кабинете главного конструктора Павла Ивановича Куксенко на подмосковном полигоне КБ-1, где проходили испытания экспериментальных образцов станции наведения зенитных ракет. Здесь кроме Куксенко были начальник КБ-1 Елян, зам. главного конструктора Расплетин, несколько немцев из разработчиков координатных блоков и русские специалисты. После моего появления Павел Николаевич сказал:
- Давайте начнем. Сначала послушаем господина Айценбергера - Где переводчик? Разыщите переводчика. Кто-то сказал:
- Обойдемся. Герр Фаульштих отлично знает русский язык. Все рассмеялись. Герр Фаульштих настолько овладел русским языком, что работавшие с ним наши специалисты совсем отвыкли считать его немцем.
Герр Айценбергер, руководитель группы немецких специалистов , видимо, не в первый раз, а теперь уже специально обращаясь к герр доктор оберст- лейтенант Кисунько, объяснил, что при испытаниях первого образца станции Б-200 обнаружились искажения формы пачек сигналов, поступающих на координатные блоки. Это приводит к ошибкам в определении координат целей, и особенно ракет. Искажения вносятся вращающимися антенно- волноводными узлами - так называемыми "запитками".
- Теперь вы поняли, что ваши запитки г-нные? - обратился ко мне Расплетин .
- А вы поняли, что они точно сделаны по вашему г-нному техническому заданию? Что заказали - то и получили.
- Не будем препираться, товарищи, примирительно вмешался Павел Николаевич, чтобы прекратить начавшийся обмен явно ненаучными выражениями между своим замом и "герр доктор оберст-лейтенант".
- Скажите, Григорий Васильевич, как этот дефект можно устранить.
- Вот принципиальная схема новой конструкции узла запитки, которая не будет иметь этого дефекта, - сказал я, рисуя схему мелом на доске. Если бы нам сразу задали правильно требования...
- А сколько времени потребуется, чтобы сделать новые запитки? -спросил Елян .
- Трудно сказать. Потребуется изготовление и проверка лабораторных макетов, инженерам лабораторий и конструкторам придется дневать и ночевать в цеху и экспериментировать с вариантами изделий. Придется вводить специальную систему газонаполнения волноводного тракта, чтобы исключить пробои на высоком уровне мощности. Без этого новые требования выполнить не удастся.
- Тогда по машинам - и поедем в КБ дневать и ночевать, - сказал Елян. И предлагаю новые узлы называть распределителями.
В этот момент я ощутил в себе жуткий холодок от мысли о том, что на заводе, откуда я только что прибыл, к моему приезду фактически были уже готовы "запитки" на всю серию системы "Беркут" и моя роль свелась к утверждению эталонов гальванопокрытий для военной приемки. Я представил себе состояние заводских умельцев, когда они узнают, что все эти изделия теперь надо выбросить в утиль, а перед тем снять с них гальванопокрытия из драгоценных металлов. С какими глазами я снова покажусь на заводе, чтобы закручивать дела по новой конструкции "запиток" или распределителей, вместо выброшенных на свалку? Какое им дело до того, что мне было выдано неправильное техническое задание? А может быть, кто- нибудь увидит в этом и очередной факт вредительства антенщиков.
Ссылки: