Губайдуллин Масгуд Габдулгалеевич: общественная деятельность

(По автобиографии Губайдуллина А.М )

Попробую разобраться, как надо оценивать общественно-политическую деятельность отца, значительная часть которой протекала на моих глазах.

Он был эрудирован, хорошо знал арабский, фарси, турецкий, узбекский и русский языки, был общительным, обладал ораторскими способностями на русском и татарском языках. Ему были чужды суеверие и предрассудки, он не верил знахарям; в домашней аптечке всегда имелся запас йода, хинина, глазных капель и других лекарств, которыми пользовались не только члены нашей семьи.

Будучи религиозным деятелем, он считал, что следует отличать требования ислама, обязательные для каждого мусульманина, от всего того, что внесено в это учение духовенством и богословами в неблаговидных целях или по их невежеству.

У нас имелся русский перевод корана. Отец находил перевод несовершенным, отмечал места, где переводчик допустил искажения. Его заветной мечтой было принять участие в переводе орана на татарский язык, были отдельные переведенные им суры, но они не сохранились. Такой подход к вопросам религии не имеет ничего общего с панисламизмом.

Ни у себя дома, ни в медресе я не встречал националистической литературы, разжигания ненависти к русскому народу или к евреям.

Выписывали газету "Вакыт", журналы "Шуро" и "Нива", "Ак юл" (для детей). Читали мы и сатирический журнал "Ялт-юлт", но отец его не выписывал, покупали в розницу. О существовании газет реакционного или панисламистского направления я узнал только по литературе, в глаза их никогда не видел.

Отец обладал большим авторитетом и пользовался большим уважением среди населения. В годы гражданской войны при последнем отступлении Белой армии, под влиянием запугиваний, исходивших от знакомых и друзей, он склонялся к мысли об эвакуации. Когда это стало известно, в наш двор начали собираться люди, их было очень много, люди все шли и шли. Состоялся обстоятельный разговор с сельской интеллигенцией и представителями населения. Народ сказал: "Не уезжай". В результате пришли к выводу, что нет никаких оснований бояться и уезжать. И он остался. В деревню вступили части красной армии, все обошлось благополучно, никаких осложнений не было.

Этот случай показал, каким уважением пользовался отец: почуяв беду, народ поднялся и сказал свое самое умное, самое нужное слово. Тогда эвакуировались многие, но отношение к ним было самое безразличное, а в нашем случае заслуженное уважение населения помогло отцу избежать роковой ошибки.

Деятельность отца после Октября заслуживает более внимательного рассмотрения, как было сказано, тогда он отошел от политической деятельности. Его философские и политические взгляды не совпадали с коммунистической идеологией, они вступили в противоречие с новой системой, все изменилось. В такой сложной обстановке, очевидно, он понял, что случилось нечто серьезное и навсегда, что сопротивление новому бессмысленно.

Ему была чужда идея контрреволюции, это подтверждается моими наблюдениями.

Во время кулацкого восстания в 1919 году повстанцы подняли соседнюю деревню, на очереди была наша. В ту ночь к нам пришли "отцы" деревни за советом. Посланцы, прибывшие из соседней деревни, требуют немедленно поднять народ, угрожают, как быть? Ответ был решительным: "Нельзя выступать, надо проявить выдержку". За эту ночь было несколько таких посещений, вызванных угрозами со стороны повстанцев, но ответ отца был однозначен. Утром прибыл вооруженный отряд из Бугульмы и началось подавление восстания.

Народное просвещение и советская школа возникли не на пустом месте, выстроенные здания и подготовленная сельская интеллигенция явились базой для создания новой системы. Просветительская работа, в которой принял активное участие отец, была необходима и полезна. Таков мой вывод.

Ссылки: