Губайдуллины: реабилитация

(По автобиографии Губайдуллина А.М ) 

Сагдуна апа в 83 года берет ручку, чтобы написать заявление , пытаясь избавить хотя бы младших членов семьи - своих племянников - от незаслуженного тяжелого клейма.

Приложив огромное усилие, старшая дочь Кашафа абыя Валида Кашафовна на основании этого заявления добивается посмертной реабилитации бабушки 3улейхи аби , а затем, через суд - и компенсации за отобранное имущество, которая в размере 8000 рублей и была получена после кризиса 17 августа 1998 г . Хотя это были уже и обесцененные деньги, но дело не в них, а в самом факте реабилитации как таковом. Получение этого документа 25 июня 1998 года явилось большим событием для всех членов семьи и особенно для Кашафа Масгутовича , которому было уже 90 лет. В июле 1999 года после тяжелой болезни он уйдет из жизни, а сейчас для него, прикованного к постели, это было огромным моральным облегчением.

Его младшая дочь Шамуна Кашафовна в письме мне так описывает это событие: "...Когда я прочитала его содержание, отец взял этот конверт в руки, со слезами на глазах несколько раз поцеловал конверт и сказал очень сдержанно: "Мертвым не сообщишь...". Ему не важна была сумма, важен сам факт реабилитации и компенсации. На нем была рубашка с нагрудным карманом. Он положил конверт в карман и несколько дней постоянно вынимал этот конверт, трогал его и снова клал в карман. Потом отдал мне и сказал: "Положи в папку с документами".

Я думаю, что многим, пережившим подобные душевные и физические потрясения, да и не только им, будет понятна такая реакция человека, всю жизнь носившего позорное клеймо спецпереселенца и, наконец, получившего бумагу от государства, как бы признавшего свою вину... Правда, очень поздно.

Мне вспоминаются редкие встречи двух братьев - отца и Кашафа абыя , уже вернувшегося с семьей из Аральска и обосновавшегося в Зеленодольске. Когда Кашаф абый приезжал к нам в гости в Казань, они с папой садились за стол друг против друга и о чем-то подолгу молчали... (А может быть, это было только при нас?) Какое странное общение, какие неразговорчивые братья! - казалось нам, детям. Было впечатление, будто они не любят говорить или им не о чем говорить. Теперь я понимаю, что им было много о чем помолчать.

В последние годы жизни отца, когда после смерти мамы мы в 1993 году воссоединились с ним в Москве, я неожиданно для себя обнаружила, что наш молчаливый папа очень разговорчив, любит вспоминать отдельные эпизоды из своей жизни, рассказывать о встречах с интересными людьми и т. д. И что особенно запомнилось, так это то, что все его рассказы о жизни были светлыми. О плохом он, очевидно, предпочитал не вспоминать.

Ссылки: