Перестройка и кризис

Даже самая богатая фантазия не могла бы представить того масштаба событий, который ждал нас в бурные девяностые годы. После череды смены маразматических генсеков, начиная от позднего Брежнева, Черненко, больного Андропова, приход М. С. Горбачева был воспринят обществом положительно, особенно в связи с его "апрельским" выступлением, когда был провозглашен курс на перестройку экономики, научно-техническую революцию и наукоемкое производство. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров о подъеме машиностроительного комплекса в стране особенно было близко нам, авиастроителям. Правда, мы при этом потеряли своего министра: Иван Степанович Силаев был назначен вице-премьером, отвечающим за машиностроение , возглавив специальное бюро по машиностроению при Совете Министров. Премьером в то время был Н. И. Рыжков , с которым у Силаева плохо складывались отношения. Само назначение Силаева было довольно драматичным. В последние годы жизни министр обороны Д. Ф. Устинов , отвечающий как член Политбюро и за оборонную промышленность, всячески поддерживал И. С. Силаева и, как мне рассказывал впоследствии бывший при Устинове начальник оборонного отдела ЦК КПСС И. Ф. Дмитриев , планировал назначить его секретарем ЦК по "оборонке", так как после ухода с этого поста Романова место было вакантно. Но после смерти Д. Ф. Устинова и с назначением М. С. Горбачева положение резко изменилось. На Политбюро рассматривались различные кандидатуры. Вызвали И. Ф. Дмитриева и спросили его мнение. Он сослался на мнение Д. Ф. Устинова, на что Горбачев среагировал репликой: "А что, неплохая кандидатура". Но решение не было принято. После этого Горбачев, впервые после назначения, выехал в Ленинград и вернулся оттуда с кандидатурой Л. Н. Зайкова , который многие годы работал в "оборонке", был генеральным директором крупного радиолокационного завода "Ленинец" , а в последние годы занимал должность секретаря Ленинградского обкома партии .

Зайков был назначен секретарем ЦК по "оборонке". Когда при подготовке Постановления ЦК КПСС и СМ СССР по машиностроению возник вопрос, кто возглавит эту работу, Зайков назвал фамилию Силаева. Кандидатура была поддержана. Мне кажется, что Зайков сделал ловкий ход, вытеснив Силаева из "оборонки" . "Оборонка" - это знаменитая "девятка" оборонных министерств, на которой держалась не только вся программа выпуска вооружений и военной техники, но и в ней были сосредоточены все наукоемкие технологии того времени. Наверное, правильнее было бы проводить некоторую конверсию оборонного производства, подгружая его гражданской продукцией, тем более что 60% объемов "оборонки" и так было связано с выпуском гражданского продукта. Так или иначе, но Силаев был "брошен" в совершенно чуждую ему среду гражданского машиностроения, где царили совершенно другие методы работы. Это в конце концов привело к возникновению трений между Силаевым и рядом директоров машиностроительных предприятий, которые были достаточно близки Н. И. Рыжкову . Вслед за машиностроительным комплексом как из рога изобилия посыпались постановления по сельскому хозяйству, энергетике и другим отраслям народного хозяйства. Практически каждое утро, открывая страницы "Правды", я находил очередное постановление ЦК КПСС и СМ СССР.

Невольно закрадывалась мысль, а на какие "шиши" все это делать? Разве страна способна сразу поднимать все направления народного хозяйства? Была явно забыта заповедь о том ключевом звене, вытянув которое, можно вытянуть и всю цепь. Все это не преминуло быстро сказаться.

Экономику стало лихорадить. Постановления остались на бумаге. Тогда заговорили об "ускорении". Что это такое? Для нас это было совершенно не ясно. Сплошные лозунги и эмоции. Газеты, партийные съезды, бесконечные совещания - все призывали нас перестраиваться и "ускоряться". Мне кажется, что Горбачев и все его окружение не представляли механизмов перестройки. Теперь, спустя более десяти лет, особенно отчетливо понимаешь всю беспомощность политического руководства того времени.

России явно не повезло с лидером. Тем более обидно, что в Китае , значительно более отсталой в экономическом отношении стране, но с близкой политической и экономической системой, был также взят курс на перестройку. Но там этот процесс шел последовательно, без ломки экономических отношений, а с наращиванием новых форм, в том числе и рыночных. При этом никто не призывал к ломке политической системы. СССР в то время по объемам производства был второй державой мира, обладая значительным экономическим и ресурсным потенциалами. Начальные условия у нас для перехода к рыночным методам управления народным хозяйством явно были более предпочтительными, чем у Китая. Однако история распорядилась иначе. Невольно задумаешься о роли личности в истории. Первый шаг, который сделало новое руководство для перехода к рыночным формам,- это постановление о создании кооперативов . Было заявлено, что кооперативы нас "накормят, оденут и обуют", станут основой малого бизнеса, особенно в сфере услуг. Все это звучало обнадеживающе, но был один принципиальный момент - кооперативам дано было право заключать хозяйственные договора с государственными предприятиями по их основной тематике. А ведь в централизованной экономике, как я уже говорил, существовали "разные" деньги . Были безналичные расчеты, которые балансировали отношения государственных предприятий между собой, и был фонд зарплаты, который обналичивался реальными деньгами и обеспечивался реальным объемом товаров и услуг. Кооперативы быстро адаптировались к этой системе. Они заключали договора с предприятиями, нередко довольно "липовые", получали по договору деньги по безналичному расчету и быстро их обналичивали. При этом не исключалась и сделка с директором предприятия об "откате" наличных в его карман. Таким образом была выброшена в оборот большая масса денег, ничем не обеспеченная. Особенно поднаторели в этом процессе комсомольские организации , создавая так называемые молодежные инженерные центры в форме кооперативов .

Помню, ко мне пришел секретарь нашей комсомольской организации и, согласно некоему постановлению Фрунзенского райкома комсомола, потребовал заключить с инженерным молодежным центром договор о выполнении ряда работ. Я предложил включиться нашим комсомольцам в работы, связанные с опытным производством, где явно не хватало людей. На это предложение я получил довольно резкий отказ. Он потребовал заключить договор по основной тематике. "Но позвольте, по основной тематике вы получаете зарплату и при этом вычленить какие-то вопросы из коллективного процесса, в котором участвуют не только комсомольцы, просто невозможно",- ответил я и отказался заключать договор. Он посмотрел на меня с явным сожалением, как на человека, который не понимает сути современной политики. Спустя несколько месяцев он, придя ко мне с заявлением об увольнении, вынул из кармана пиджака внушительную пачку денежных купюр, помахал перед моим носом и произнес:

"Вот видите, Евгений Александрович, как делают деньги. Вы их не заработаете и за год. Подобные кооперативы, естественно, нас и не накормили, и не одели, разве что "обули", обналичив большую массу безналичных денег и вызвав первый финансовый кризис в стране, который пришлось расхлебывать премьеру Павлову . Рыжков же , при котором были открыты шлюзы обналичивания бюджетных денег, благородно хлопнул дверью, уйдя в отставку. Но дело было сделано.

Мне кажется, что многие олигархи и "новые русские" начали составлять свои большие состояния не с "ваучеризации" , не в связи с залоговыми аукционами , а именно с кооперативного процесса. Конечно, не все кооперативы паразитировали на теле государства, были и честные предприниматели. Ко мне обратился один из моих заместителей с просьбой дать поручительство перед Фрунзенским райисполкомом на регистрацию кооператива "Темп" .

Организовал его В. Яковлев - сын Егора Яковлева , который возглавлял в то время Центральное телевидение. Мы поддержали этот кооператив, дав ему в аренду несколько персональных компьютеров. Кооператив оказывал информационные услуги, распространяя справочную информацию по различным бытовым вопросам, и пользовался успехом у москвичей. Через год или два В. Яковлев пришел ко мне на прием и предложил лично мне или институту, в порядке благодарности за поддержку кооператива, купить акции по первичной цене газеты "Коммерсантъ" , которую он в этот момент создавал. Мне при моем "совковом" мышлении даже в голову не могла прийти мысль о возможной выгоде от этого предложения. Я отказался, говоря, что это не бизнес для института. Когда В. Яковлев через несколько лет продавал газету "Коммерсантъ" Б. Березовскому за миллионы долларов, то я понял, насколько мое поколение далеко от рыночного мышления. Но это - некоторое лирическое отступление от темы.

Вскоре М. С. Горбачев, видя, что перестройка "буксует", выдвинул тезис, что вина за это лежит на "красном" директорском корпусе и поэтому необходимо "демократизировать" управление предприятиями , создать Советы трудовых коллективов и ввести выборность директоров. Этот тезис был типично популистским, особенно в тот момент, когда в стране нарастала волна недовольства политикой Горбачева. Единоначалие на производстве - это вовсе не продукт тоталитарного коммунистического режима, а особенность организации производственного процесса. Во всех демократических странах, в которых господствует либеральная модель экономики, единоначалие на производстве не нарушается. Директор назначается собственником прежде всего исходя из его профессиональных качеств, и несет всю ответственность за производственный процесс.

Выборность директора - это полный абсурд, тем более, что в Совет трудового коллектива очень часто попадали люди, очень далекие от интересов и коллектива, и производства, но очень активно выступающие на собраниях с критикой недостатков руководства, преследуя свои личные цели. Очень много сильных директоров и руководителей производства - золотые кадры нашей экономики - "сгорели" в этой ненужной и ложной демократизации в сфере управления производством. Коснулось это и нас, авиационников. Я уже говорил, что практически был "выброшен" этим процессом один из талантливейших наших генеральных конструкторов - академик, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий, участник ликвидации последствий чернобыльской аварии Марат Николаевич Тищенко . ОКБ им. М. Л. Миля так до сих пор и не может оправиться от потери. Та же участь постигла и Алексея Андреевича Туполева : он практически был отстранен от руководства коллективом. Впоследствии этот процесс затронул и наш ведущий институт ЦАГИ , где руководителей всегда назначали, как правило, из ведущих ученых, академиков в области аэромеханики. Это было традицией, начиная с Жуковского и Чаплыгина. Итак, мы вступили в девяностые годы на фоне бурных процессов перестройки и начала демократических преобразований. Особенно мне запомнился процесс избрания депутатов в Верховный Совет на базе альтернативных выборов. Я лично никогда свою директорскую деятельность не связывал с политической и руководствовался чисто профессиональными интересами. Но когда начался процесс выдвижения кандидатов в Верховный Совет, ко мне пришел наш секретарь парткома А. К. Агапеев , кстати, очень хороший специалист, который и до сих пор трудится в нашем коллективе, и сказал:

- Евгений Александрович, у нас в институте группа "демократов" ходит по лабораториям и явочным порядком проводит голосование по выдвижению кандидатом от института в Верховный Совет товарища Нуйкина .

- А кто такой Нуйкин? - спросил я.

- А это какой-то сподвижник О. Адамовича из Института кинематографии .

- Так причем здесь наш институт? Пусть его и выдвигает коллектив, который его знает,- ответил я.

- Партком так и считает, но процесс в институте уже идет и остановить его можно только выдвинув своего кандидата. Партком считает, что достойная кандидатура, которая пользуется авторитетом и может быть противопоставлена Нуйкину, это вы. Я стал отказываться, мотивируя тем, что я совершенно не стремлюсь в Верховный Совет и что это несовместимо с моей основной деятельностью, особенно сейчас. Но Агапеев настойчиво меня уговаривал. В конце концов я согласился, имея в виду, что у меня остается возможность взять самоотвод на окружном собрании избирателей. Это было ошибкой с моей стороны. Но дело было сделано, и наши "демократы" возликовали: Федосов вступил в борьбу. Эта была довольно немногочисленная, но очень активная группа демократически настроенных наших сотрудников. Все они были "заражены" процессом политической борьбы. А поскольку в институте не было повода для политических баталий, то выборы кандидата в депутаты создали этот повод. И началось!

Институт практически на две недели отключился от основной работы. Мне пришлось выступать перед различными группами коллектива более пяти раз. Наши "демократы" обратились ко мне, чтобы я дал разрешение на посещение института Нуйкину, который не имел допуска к секретной работе, и режимные службы не имели права пропускать его на территорию института. Но отказать Нуйкину - значит показать свою слабость. Разрешение было дано. Нуйкин выступал перед переполненным залом, который вмещал более 1000 человек. Выступление его транслировалось по внутренней системе радиовещания. Он показал себя достаточно искушенным демагогом, умеющим играть на настроениях людей. Да это и не удивительно, ведь он и был работник идеологического фронта и впоследствии возглавлял группу писателей "Апрель" , являющуюся идеологическим центром правых политических сил в нашей стране. В результате в нашем коллективе произошел определенный раскол по политическим взглядам. Нуйкин выступил с концепциями, как теперь называют, "правого" движения. Я защищал "левые" идеи, отстаивая прежде всего государственность, но признавая, что монополия коммунистической партии влечет застой в идеологическом плане. Я ссылался на В. И. Ленина , который говорил, обрисовывая политическую обстановку в 1917 году: "В России есть много буржуазных партий, но все они по существу являются единой партией буржуазии, преследуя одну и ту же конечную цель". Так и в наше время, говорил я, ничего зазорного не будет, если будет несколько партий "левого" направления, преследующих единую цель - построение социалистического общества. Путей к этой цели может быть несколько, и монополизация этого процесса со стороны КПСС вызвана прежде всего историческими факторами построения СССР. Борьба мнений и политическое соревнование в интересах развития государства - это только благо для него. Я также защищал идею профессиональной армии. Все кончилось тем, что на итоговую конференцию трудового коллектива были выдвинуты делегаты от отдельных подразделений института после проведения тайного голосования внутри подразделения за того или иного кандидата. Если выигрывали голосование сторонники Федосова, то на конференцию посылались делегаты с наказом голосовать за меня. Если выигрывали сторонники Нуйкина, то делегаты должны были голосовать за него. В результате тайного голосования на конференции, на которой ни я, ни Нуйкин по просьбе делегатов не присутствовали, Нуйкин проиграл: соотношение голосов было приблизительно 60 процентов за меня и 40 процентов за него. Впоследствии Нуйкин в печати обосновывал свой проигрыш какими-то интригами парткома, но описанная ситуация говорит сама за себя. В процессе этой политической борьбы я окончательно удостоверился, что авторитет партийной организации в институте очень низок. Многие партгруппорги отстранились от участия в избирательном процессе, и, естественно, рассчитывать на партийную организацию было бессмысленно.

Я опирался прежде всего на своих соратников по научной работе, которые знали меня не как директора, а как научного руководителя и человека. Впоследствии на окружном собрании избирателей, где должны были окончательно выдвигать одного кандидата, я сидел в президиуме собрания рядом с Нуйкиным, среди более десятка претендентов. Он был все же выбран - от Московского зоопарка и треста парикмахерских Фрунзенского района .

Почему он не избирался от своего коллектива, где работал, так и осталось тайной. На окружном собрании нам было предоставлено время в пределах пяти минут на изложение своих программ. Я, естественно, постарался выступить весьма "бледно", чтобы этим и закончить свое участие в политической борьбе. В результате из всех претендентов был избран кандидатом в депутаты А. Н. Ярошенко из НАМИ , который впоследствии сыграл значительную роль в выдвижении Б. Н. Ельцина .

Он представлял какой-то благотворительный фонд, который впоследствии финансировал первую поездку Ельцина в США и страны Европы. Сегодня он работает торгпредом России в Париже . Странно прошли тогда выборы в Верховный Совет и выборы в Академии наук . Вернее, я бы сказал, нелегко.

Ссылки: