Черток Б.Е.: первая встреча с Королевым С.П.

Источник: Книги Черток Б.Е.- Ракеты и люди

Встречая Королева в первый раз в своем кабинете в институте "Рабе" в конце сентября или самом начале октября 1945 года, я ничего о нем, кроме имени, отчества и фамилии, не знал. Когда он вошел ко мне, я встал навстречу, как положено майору перед подполковником. Мы поздоровались и представились. Без малого полвека прошло с той первой встречи. Бесчетное число разных встреч было за это время. Большинство, во всяком случае в деталях, стерлось в памяти, а эта запомнилась. Значит, есть вне нашего обычного разума некая подсознательная "дежурная" система запоминания, которая включается "на запись" независимо от нашей воли, эта запись не стирается и может многократно воспроизводиться. Новенькая офицерская форма сидела на вошедшем очень ладно. Если бы не отсутствие всяких медалей, я бы решил, что передо мной кадровый офицер. Но полная пустота "орденских" мест на чистой гимнастерке сразу выдавала "цивильного" офицера. Необычными были только хорошие офицерские хромовые сапоги вместо наших привычных кирзовых. Темные глаза с какой-то веселой искрой смотрели на меня с любопытством и вниманием. Во внешности Королева сразу обращал на себя внимание высокий лоб и крупная голова на короткой шее. Есть такое выражение - вобрал голову в плечи. Нет, Королев ее не вбирал. Уж таким его сделала природа. Что-то от боксера во время боя. Сели. Он утонул в глубоком кресле и с явным удовлетворением вытянул ноги. Так обычно делают после долгого сидения за рулем.

"Я бы хотел очень коротко узнать о структуре и работе вашего института". Я имел всегда в папке на столе схему структуры института. Конечно, нарисованную немцами, с немецкими надписями. Королев не очень внимательно и непочтительно, как мне показалось, стал ее рассматривать, давая понять, что ему не нравится, что схема немецкая. Он задал один вопрос и сразу попал в наше слабое место:

"А кто же у вас по структуре отвечает за освоение техники пуска, за стартовую подготовку?" Я объяснил, что подполковник Воскресенский изучает этот вопрос с небольшой группой немцев, среди которых есть два или три действительно стрелявших. В ближайшем будущем военные сформируют специальное подразделение, которое целиком будет изучать технику стрельбы. Мы пока сосредоточили все усилия на том, чтобы было чем стрелять. Надо заново создавать сами ракеты, и главная проблема - все приборы управления. Что касается двигателей, то их много нашли в Леестене , и там уже успешно идут огневые испытания. Он совсем весело на меня посмотрел и решил чуть приоткрыться: "Да, в Леестене я уже был. Там отлично работают, в том числе мои старые друзья". "Ах, вот что, - подумал я, - стало быть, ты двигателист. Но откуда?" Последовало несколько малозначащих вопросов. Видимо, больше из вежливости.

Я предложил Королеву пройти по лабораториям. "Нет, спасибо, - отказался Королев. - Я сегодня возвращаюсь в Нордхаузен . Но у меня такое ощущение, что нам с вами еще предстоит много поработать", - добавил он, прощаясь, и пожал руку гораздо крепче, чем при встрече. Королев вышел в приемную и чуть задержался, внимательно разглядывая стрекотавшую на машинке секретаршу. Обернувшись ко мне, спросил: "Конечно, немка?" - "Конечно, да". Он быстро спустился по устланным мягкой дорожкой ступеням. Я вернулся в кабинет и подошел к окну. Королев сел за руль "опель-олимпии". Машина давно немытая и поэтому неопределенного возраста. Резко развернулся и на большой скорости нырнул на дорогу к выезду из города.

Теперь, когда я знаю о Королеве все, что можно было узнать от него самого, от его друзей, знакомых и биографов, мне кажется, что его в тот день мало интересовал наш институт и детали нашей работы. Да, он уже обдумывал план дальнейших действий, подтвердив встречей со мной какие-то свои соображения. Но главное, что его волновало, возбуждало и вдохновляло, - это свобода движения. Позади пять с лишним лет режима советского зэка - Бутырка, пересыльные тюрьмы, Колыма, опять Бутырка, "шарашки" в Москве, Омске, Казани, наконец, освобождение.

И вдруг... Он, Королев, в Тюрингии - "зеленом сердце" поверженной Германии, в форме подполковника, с документами, открывающими все шлагбаумы, один за рулем трофейной машины несется с "ветерком", может ехать куда хочет по таким хорошим дорогам. Он может остановиться и заночевать в любом городе советской зоны оккупации. Его всегда приютят военные власти, и, даже если их нет, примет хороший местный "гаст хауз". Свобода! Как это прекрасно! Так мне представлялись много лет спустя чувства, которые должны были одолевать Королева.

Ему еще нет 40 лет! Надо так много успеть сделать! Но он имеет же право теперь что-то взять от жизни для себя.

Ссылки: