Разработка систем радиоуправления ракет

В первые годы при проектировании межконтинентальных баллистических ракет "нулевого" поколения - Р-7 , Р-7А у нас, " Атласа " и " Титана-1 " в США - не придавалось особого значения проблемам уязвимости стартовых позиций и длительности дежурства в заправленном состоянии. Самыми главными показателями, вокруг которых разгорались жесточайшие споры, были максимальная дальность, мощность боевого заряда и точность стрельбы. Для Р-7 и Р-7А по первьм двум показателям разработчики и военные заказчики так или иначе быстро договорились, ибо при данной конструкции ракеты в ее головную часть закладывался заряд максимальной мощности, масса которого определялась в Арзамасе-16 , а это было все равно, что от Бога. Масса всей головной части была фактором, определяющим дальность.

Точность, или КВО , на 90% определялась системой управления. Здесь открывался простор для многих альтернативных вариантов. В наше сознание со времени работы в Германии была заложена истина, что инерциальные автономные системы без радиокоррекции не способны обеспечить высокую точность. И расчеты, и опыт, полученные на ракетах средней дальности, показывали, что для Р-7 без радиоуправления КВО может достигать десятков километров. Разработчиком систем радиоуправления наших ракет в пятидесятых годах был НИИ-885 Министерства промышленности средств связи ( МПСС ). Однако ради исторической справедливости колыбелью советских систем радиоуправления по праву должен считаться НИИ-20 МПСС.

Из этого института ко мне в Германию в институт "Рабе" в 1945 году приехали Михаил Рязанский , Евгений Богуславский и ряд других радиоинженеров. В 1946 году группа специалистов по радиотехнике, радиолокации и радионавигации во главе с Рязанским была переведена из НИИ-20 в НИИ-885 . Рязанский был назначен главным инженером НИИ-885.

Оставшийся в НИИ-20 Борис Коноплев в том же 1946 году получил задание на разработку системы радиоуправления ракетой Р-3 на дальность 3000 км и начал НИР "Н3" по исследованию систем управления ракетами на дальности до 10 000км.

Жестокие уроки второй мировой войны для высшего политического руководства страны не прошли даром. Даже на уровне одного министерства считалось полезным дублировать НИРы по сложным системам. На этом не экономили.

В 1950 году Коноплев с группой сотрудников переводится из НИИ-20 в НИИ-885 . Здесь он принимает на себя руководство всеми разработками по системам радиоуправления ракетами большой дальности. В его подчинение переходят два противоборствующих коллектива: Богуславского и Борисенко . Они боролись за исключительное право выполнения самых престижных работ. Коноплев своей волей и авторитетом "задавил" обоих, облегчив ненадолго положение Рязанского , бравшего на себя роль миротворца. В 1953 году Коноплев успешно заканчивает разработку радиосистемы управления для Р-5, в 1954 году модернизирует ее для Р-5М и приступает к главной задаче - разработке эскизного проекта для системы радиоуправления Р-7 .

В 1955 году Коноплев, "хлопнув дверью", все же ушел из НИИ-885 . В 1959 году он был назначен директором и главным конструктором созданного в Харькове ОКБ-692 (впоследствии - "Электроприбор", а затем "Хартрон").

Логически объяснимая метаморфоза произошла в мировоззрении Коноплева к тому времени. Став главным конструктором, отвечающим за всю систему управления ракетой Р-16 , он отказался от радиоуправления и разработал чисто автономную систему. 24 октября 1960 года Коноплев погиб. Ему так и не суждено было узнать, что Р-16 - первая отечественная межконтинентальная ракета без системы радиоуправления - при дальности 12 500 км имела КВО 2700 м. Это всего на 700 м больше, чем КВО ракеты Р-7, для которой использовалась сложнейшая система радиоуправления, созданная в НИИ-885 его последователями.

В этот проект был заложен ряд принципиально новых решений: многофункциональная импульсная радиолокация для траекторных измерений, передачи команд, разностно-дальномерный метод боковой радиокоррекции, кодирование команд. Размах работ был такой, что опытный завод НИИ-885 был полностью загружен заказами Коноплева . В разгар работ по изготовлению аппаратуры у Коноплева возникли принципиальные разногласия с Пилюгиным и поддержавшим его Рязанским . Я ( Черток ) был в хороших отношениях с каждым их них. Через меня или напрямую каждый из них пытался убедить Королева в своей правоте. Когда мне пришлось вникнуть в объем работ, предстоящих НИИ-885 в Тюратаме для доведения радиосистемы управления Р-7 до полной кондиции, я пришел к выводу, что при таких сложных, хотя и очень умных радиосредствах нам некогда будет заниматься собственно ракетой. Свои опасения я высказал Королеву. Он отреагировал спокойно: "Возможно, нам надо будет решиться на пуски независимо от готовности радиосистемы. Если радисты будут "крайними", начнем летать без них, у нас своих проблем хватит. Но не вздумай об этом говорить. Мы везде будем выступать с требованием готовности точно по графику. И думайте с Пилюгиным, как все же сделать автономную систему более точной".

Ссылки: