Беклемишев А.П. в старших классах

После декабрьского восстания в Москве революционная волна пошла на убыль. Наиболее боевые восьмиклассники окончили гимназию, и гимназическая жизнь вернулась к норме.

Глеб продолжал жить у Ольги Петровны, семья которой переселилась на Пироговскую улицу, как раз напротив Скорой Медицинской Помощи, где служил теперь Анатолий Викторович. В этом же доме жила и его кузина, Мария Александровна Змунчилла , смуглая брюнетка, с приятной улыбкой и большими кольцами в ушах**.

В Скорой Помощи у Анатолия Викторовича бывали разные случаи. Раз Ольга Петровна застала его сидящим на полу и показывающим детям человеческий палец. Палец, оказывается, жена откусила у мужа. Ну, понятно, хирургу за такую демонстрацию попало от Ольги Петровны.

Глеб стал уделять больше внимания наукам, особенно математическим. Кроме того он явился организатором гимназической и в то же время внегимназической библиотеки . Она была составлена на взносы гимназистов и хранилась у Глеба, куда приходили за книгами. Тут были Салтыков-Щедрин, Андреев, Арцыбашев, Ибсен, Пшибышевский, Мережковский и многие другие*.

В свободные вечера Глеб ходил к Наде . Она жила свободной художницей и в то же время преподавала рисование в детском саду, учреждённом "Обществом народных детских садов", где учились и дети Ольги Петровны. Большую роль в обществе играла г-жа Кистяковская, Соловейчик до замужества**. У Нади постоянно толклась студенческая публика, богемных нравов. Тут завсегдатаями были Вера Мельникова , две барышни, сокращённо называвшиеся Юс Малый и Юс Большой (обе они были Нюси), Нина и Лиза Окуловы - сибирячки, студент-филолог Перлатов , студент-медик Балашов , отданный одно время в солдаты, окончивший медик Василий Михайлов и его брат Николай Михайлов , Николай Васильевич Луначарский (брат большевика Анатолия Луначарского ) и много случайного народа. Здесь и пели хором, и играли в карты, и устраивались ужины, к которым сама Надя никакого отношения не имела. Закуска и питьё покупались в складчину. Кто-нибудь шёл в винно-гастрономический магазин Воробьёва, а если он уже был закрыт, то хозяин, живший во дворе, тихонько его открывал и в темноте наполнял корзинку товарами. Посуды у Нади не было, поэтому для питья использовались приборы с письменного стола.

Такой свободный характер этих собраний Глебу очень нравился по контрасту с аскетизмом в доме старшей сестры и чопорностью дома Виктора Модестовича.

С переходом в седьмой класс у Глеба появились новые товарищи. Сергей Жекулин , болезненный юноша, сын начальницы частной гимназии и общественной деятельницы Жекулиной , Бронэк Новицкий , переведшийся из Острожской гимназии, и Олимпий Лепешинский , перешедший из Уманской гимназии. С Жекулиным Глеб позже объединился на почве общей подготовки к Политехническому институту .

Бронэк Новицкий был таинственной личностью. Во-первых, он жил не в семье, а нанимал отдельную комнату. О себе он рассказывал, что был удалён из Острожской гимназии "за политику". Здесь ему разрешили учиться в гимназии, но он должен был периодически ходить на явку в полицию. Он рассказывал, что в Остроге были богачи Зусманы и он, Бронэк, лазил к ним в сад красть яблоки, а сами Зусманы крали в кондитерской конфеты. Требовали пирожные, и когда продавщица шла за ними в другую комнату, тут-то они и экспроприировали конфеты.

Олимпий Лепешинский был совсем другого характера*. Он обладал замечательным умением всё сделать руками и притом очень аккуратно: сделать кушетку, стул, чертёж. Производил он очень солидное впечатление, за что его прозвали в гимназии "дядей". Он обладал большой физической силой и занимался тяжёлой атлетикой, а физическая сила очень ценилась гимназистами. До появления "дяди" силачом в классе считался Торичнев, парень ограниченный, с бородавкой и казацким чубом. Он привык командовать в классе, связываться с ним никто не хотел, и вот, когда он однажды что-то потребовал от Олимпия, тот не подчинился. Класс замер, ожидая столкновения, но Торичнев смолчал. Он видел, что столкновение ему не по силам.

В седьмом классе появились новые преподаватели: математики - Оглоблин и Подолянский , физик Остроменский , психолог Александр Брониславович Селиханович** . Они значительно отличались от старых педагогов, умели заинтересовать класс.

Фото: Плита на могиле А.Б. Селихановича в Пятигорске

Некоторые особенности имел Селиханович, он не произносил звука "р" и иногда, сидя на кафедре, уносился духом из класса. Бывали в классе и комические случаи. Это было, правда, позже, когда он преподавал не психологию, а логику. Был в классе гимназист Немеровский, довольно туго соображавший.

Вызывает его Селиханович и говорит:

- Неме-овский, п-иведите п-име- общего и частного понятия.

Немеровский молчит. Ему подсказывают:

- Ну скажи что-нибудь. Скажи - рыба.

- Рыба.

- Ну хо-ошо, Неме-овский, общее -ыба, ну, а частное?

- Рак, - выпаливает Немеровский.

Весь класс хохочет.

- Ну, как же, Неме-овский, да вы -ака то видели?

- Видел, такой красный.

Затем разговор идёт о клетке, как о части живой ткани. Селиханович приходит в отчаяние:

- Неме-овский, да вы знаете, что такое клетка?

- Знаю, в ней обезьян возят.

Ссылки: