 |
Роль в "Тресте" Владимира Федоровича Джунковского
Дзержинский раньше других своих сотрудников понял, что без изучения опыта бывшего департамента полиции, жандармерии, равно как военной разведки и контрразведки, ВЧК не обойтись. Джунковского, которому исполнилось тогда всего-то пятьдесят с небольшим, вызвали в Москву из его уединения в Смоленской губернии. Дзержинскому удалось на первый взгляд почти невероятное - он убедил генерала, что сейчас его патриотический долг - не прозябание в губернской глуши, а служение новому российскому государству.
В ноябре 1918 года Джунковский выступил свидетелем на процессе провокатора Малиновского , а затем приступил к своим неопределенно очерченным обязанностям негласного консультанта ВЧК. На Лубянке знали об этом всего несколько человек. По распоряжению властей бывшему губернатору предоставили квартиру на Арбате. Уже при первой встрече Джунковский произвел на Артузова сильное впечатление.
Это был крепко сложенный, подтянутый, уже немолодой человек, словно излучающий чувство собственного достоинства. Одет он был в потертый, но хорошо отутюженный офицерский китель, разумеется, без погон, в галифе и хоть явно не раз чиненные, но до блеска начищенные сапоги. Тому было простое объяснение - до революции офицеры, даже находясь в отпуске за границей, не имели права носить цивильное платье. Только форму. Так что у бывшего генерала просто не имелось ни одного гражданского костюма. На сей раз в присутствии Артузова Дзержинский и Менжинский завели разговор о том, какие меры следует предпринять в связи с активизацией белой эмиграции самого радикального толка. Размеренно прохаживаясь по комнате, Джунковский высказался примерно так:
- В конце восемнадцатого столетия немецкий доктор Самуэль Ганеман сформулировал свой знаменитый принцип - "Подобное подобным". Так появилась гомеопатия. Кто-то в нее верит, кто-то нет. Но я знавал людей, которым эти крупиночки помогли.
Весьма почитаемый мною полковник Зубатов, Сергей Васильевич , царствие ему небесное, успешно применил этот принцип в своей практике.
Дзержинский и Менжинский переглянулись. Они прекрасно помнили, кем был знаменитый полковник Зубатов, бывший начальник Московского охранного отделения и Особого отдела департамента полиции . Он насаждал легальные рабочие организации под своим контролем, тем самым по мере сил отвлекал рабочих от революционного движения. Артузов оценил, что Джунковский не постеснялся признаться в своем уважении к скончавшемуся в 1917 году полковнику, чья деятельность вошла в историю революционного движения в России под названием "зубатовщина" . Между тем Джунковский продолжал: -
Тот же Аркадий Францевич Кошко , бывший начальник Московской сыскной полиции , знаменитость своего рода, знал, впрочем, и сегодня в угрозыске хорошо знают, что в уголовную среду можно проникнуть только через агентуру, в этой самой среде завербованную. Чужого там раскусят незамедлительно. Белое движение можно разложить, лишь внедрив в него людей, близких его деятелям по происхождению и биографии. Причем люди эти должны быть проверяемы. До революции в военных, чиновничьих, думских, промышленных кругах все знали друг друга если не лично, то понаслышке. Чужого и здесь изобличат, вопрос лишь во времени. Наступила пора подбирать для работы в "Тресте" людей не из числа сотрудников ВЧК-ОГПУ, надежных агентов, а также партийцев, работающих в различных советских учреждениях, командиров Красной армии.
В частности, Артузову показалось целесообразным подобрать на роль "адъютанта", помощника будущего руководителя МОЦР , офицера в невысоком чине, "поварившегося" в контрреволюционной среде, знающего правила конспирации, энергичного, способного ввести в заблуждение любого "гостя" из-за кордона. В том, что такие "гости", полномочные эмиссары и своего рода контролеры, непременно заявятся, Артур Христианович не сомневался. Артузов перебирал фамилии людей, вовлеченных в той или иной мере в деятельность раскрытых или находящихся в разработке контрреволюционных организаций, но еще не погрязших с головой в преступления, без крови на руках. Отпали одна за другой многие фамилии. Круг сужался, пока в нем не осталась одна-единственная кандидатура: Опперпут .
Ссылки: