В Испанию ("Комсомол" с танками на борту - Феодосия - Картахена)

Крайне важно, чтобы судно было загружено по всем морским правилам, нельзя смещать центр тяжести судна, иначе на большой волне можно перевернуться.

После вмешательства Мезенцева бочки с бензином и ящики со снарядами перегрузили в другие трюмы, на вторые палубы.

Наконец наступила минута, когда Арман смог доложить Кривошеину о прибытии эшелона с танками .

Арман неторопливо обошел расчехленный танк, оглядел его критически, залез внутрь: модель старая, знакомая до последней заклепки.

Кривошеий и Арман заторопились в порт. Теплоход "Комсомол" стоял у причала недалеко от здания морского порта.

Они поднялись по трапу. Их встретил капитан Г.А. Мезенцев . Вот это замечательно! - повеселел Георгий Афанасьевич . - Кроме шуток! Прибыли весьма кстати, а то грузить танки некому. Армаша, зови наших,- распорядился Кривошеий. - Всех на погрузку!

На пристани появились "отдыхающие" - молодые грузчики в черных комбинезонах.

Крана большой мощности в феодосийском порту не было, а Т-26 весит девять с половиной тонн. Пришлось прибегнуть к помощи плавучего крана. Кран поднимал танк, отплывал с помощью лебедок от причала, а затем с висящим на стропах танком подтягивался к борту "Комсомола" со стороны бухты. Танк осторожно опускали в трюм, а там уже заводили двигатель, чтобы танк сам встал впритирку к другим машинам. Как только танк занимал с точностью до десятка сантиметров отведенное ему место, двигатель глушили. Естественно, погрузка в таких сложных условиях занимала больше времени и потому шла медленнее, чем обычно.

"Танки грузились в первый и второй трюмы, - рассказывает Кирилл Гонценбах, воентехник." Трюмы сообщались между собой, так как "Комсомол" был лесовозом, рассчитанным на длинномерные доски. В остальные три трюма, расположенные в кормовой части, грузили запасные двигатели, боеприпасы и горюче-смазочные материалы; эту работу производили грузчики порта. А танки с железнодорожных платформ сгружали мы и подгоняли к борту теплохода. Танки были с полной заправкой. Нижние трюмы превратились в плавучий гараж, тесно уставленный неподвижными машинами.

Одновременно с танками грузили автомобили ЗИС. Они проделают путешествие на палубах. Их предстояло как следует укрепить, закутать в брезент.

Кривошеин выдвинул идею: поставить на палубе четыре танка, по два с каждого борта. "В случае нападения вражеских кораблей откроем ответный огонь". Но старший начальник, прибывший в Феодосию, отверг эту идею. Грузовой теплоход ты все равно в броненосец не превратишь, - заявил он категорическим тоном. Как прикажете,- сказал Кривошеий без энтузиазма.

- А с танками на палубе было бы спокойнее и надежнее.

- На палубе - никаких танков!"

В Феодосии стояла прекрасная погода, синяя вода под лучами солнца ослепляла нестерпимым блеском, а Поль вспоминал родную Балтику в пасмурные дни. небо низко висит над заливом, серые тучи едва не задевают за верхушки корабельных мачт, а вода отбивает лишь оттенками серо- зеленого.

Впрочем, такое ощущение могло возникнуть оттого, что он работал в артели грузчиков в рижском порту, только когда стояла сырая прибалтийская зима, в летнее же время, на каникулах, батрачил на хуторе далеко от моря... Уже немало лет прошло с той поры, как студент Рижского университета Пауль Тылтынь зарабатывал себе на хлеб в порту. Сколько раз на дню ему приходилось подыматься по крутым сходням с мешком или ящиком на спине, спускаться по трапу в глубокий трюм, и с каждым разом сходни и трапы становились все круче, а поклажа тяжелее. Тогда грузчикам редко приходила на помощь даже простая лебедка, а подъемных кранов юный Пауль долго не видел...

Наконец феодосийская пристань опустела, а высокие борта "Комсомола" осели под грузом. Докеры сняли свои изрядно замусоленные комбинезоны и составили экипаж корабля: в карманах матросские документы - "мореходки". Теплоход стал на рейде недалеко от берега. Когда все было готово к отплытию, прибыли высокие военные чины. На всю жизнь запомнились Глушкову слова, сказанные старшим представителем командования комкором С.П. Урицким :

- Товарищи! Фашизм пытается задушить испанский пролетариат, и советский народ решил протянуть ему руку братской помощи. После митинга провожающие начальники крепко обняли, по-отцовски расцеловали добровольцев, пожелали им успешно выполнить задание и благополучно возвратиться на родину.

5 октября в 16.00 по московскому времени "Комсомол" дал три прощальных гудка. Никто не ушел с палубы - прощались с родной землей. В последние дни танкисты еще больше сдружились. Многие впервые поднялись на борт корабля.

"Нам, товарищи, предстоит большая работа, - сказал он. Капитан получил по радио неспокойную метеосводку. Необходимо проверить крепление танков. При сильной качке танки могут сдвинуться и пробить стенку трюма. Отвечает за выполнение задания воентехник Глушков . Закрепите также бочки с горючим и ящики с боеприпасами. Капитан теплохода готовил пассажиров ко всяким неожиданностям. Тренировались в умении быстро спускать на воду шлюпки, надевать пробковые пояса. В свободные часы Арман читал на французском Стендаля "Жизнь Наполеона. Воспоминания о Наполеоне"; главы "Война с Испанией" и "О военном искусстве" прочел внимательно, с карандашом в руке. Жалел, что у него нет испанско-французского словаря, а такие словари существуют, он еще в Париже когда-то видел подобный у испанского политэмигранта, жившего рядом в мансарде. Новак, как всегда, лучился энергией, бегал по трапам быстро, удало. Утром здоровался по- испански: "Салуд, камарада!" А прощаясь, говорил: "Аста ла виста!" - до свидания.

В Средиземном море хорошую погоду будто подменили. Ветер гнал пенящиеся волны, они становились все яростнее и с гулом обрушивались на теплоход. С опозданием на несколько суток подтвердился прогноз погоды, переданный радистом. Шторм бушевал трое суток. За это время капитан несколько раз поднимал всех по тревоге: закрепить тенты на автомашинах, стоящих на палубе. Штормовой ветер с ожесточением срывал брезент.

Наконец шторм угомонился, и танкисты вздохнули свободно. Не все легко переносили морскую качку. Воентехникам не раз приходилось спускаться в трюмы, чтобы проверить, надежно ли укреплены танки. Дышать в трюмах было трудно, скопились пары бензина. Спокойное море ласково покачивало теплоход. Плыли вдоль африканского материка к берегам Испании. И утром 13 октября "Комсомол" бросил якорь на рейде Картахены .

Октябрь здесь мало походит на русскую осень. Горячее солнце поднималось над горизонтом, день обещал быть по-летнему жарким. На рейде стояли торговые корабли: голландские, шведские, норвежские, в их компанию затесались итальянский и немецкий. К "Комсомолу" подошла лодка. По трапу поднялся испанец в синем кителе и берете - лоцман порта. Лоцман ввел теплоход в гавань. Он прилично говорил по-французски, и Арман узнал, что для защиты Картахены с моря и от "авионес" на окрестных высотах установлены батареи. Однако зенитные пушки слабенькие, снабжены устаревшими приборами наводки и не рассчитаны на скорости современных бомбардировщиков, не говоря уже об истребителях. "Комсомол" прошел мимо иностранных кораблей. На испанском линкоре "Хаиме I" , стоявшем у причала, увидели красный флаг, на палубе столпились матросы. Подняв кверху сжатые кулаки, они скандировали: "Вива Русиа!" "Комсомол" подошел к арсеналу. На берегу, за толстыми канатами, протянутыми карабинерами, собралась большая толпа. Теплоход встречал наш военный советник; он был озабочен. Кривошеин собрал на палубе командиров.

- Товарищи, меня только что предупредили: не исключена возможность воздушного налета. Фашистам, видимо, известно о нашем прибытии. Медлить с разгрузкой нельзя. Скапливать грузы в одном месте тоже нельзя. Поэтому танки, боеприпасы и горючее рассредоточить подальше от порта.

Ответственным за разгрузку назначаю капитана Армана. Запомните его новое имя капитан Грейзе . Сам я отныне полковник Мелле. Срочно еду к военно- морскому атташе. Постараюсь быстро вернуться. Лейтенант Новак со мной.

"Еще не приступили к разгрузке, - рассказывал механик-водитель Иван Григорьев, - в небе появились два итальянских бомбардировщика. Мы попрятались кто куда. Я забежал в тоннель, битком набитый какими-то продолговатыми металлическими болванками. "Куда тебя понесло" - крикнул мне вдогонку лейтенант Колосов, - ты знаешь, что там в тоннеле? Глубинные мины!? Мне стало не по себе...?

Поль Арман стоял на причале и смотрел на бомбардировщики, кружившие над Картахеной. Никто не ощущал опасность с такой остротой, как он, ответственный за разгрузку корабля. Хотелось провести операцию как можно скорее, но нельзя разгружаться на виду у вражеских наблюдателей! Весь порт, все его причалы замерли, опустели. Из щелей, из укрытий, из убежищ следили, как барражируют итальянцы. Арман не ушел с причала, даже когда итальянцы сбросили несколько бомб, к счастью, в стороне от арсенала, от "Комсомола"... Он стоял спиной к морю и лицом к городу, сиявшему в ярких красках домов, садов, бульваров. Над городом еще кружили бомбардировщики.

"Вернутся к порту или нет? Есть у них еще бомбы или нет?"

"Комсомол" был совершенно беззащитен и представлял собой плавучий склад взрывчатки. Мысленно Арман видел трюмы, набитые танками; баки до пробок залиты бензином. В других трюмах - горючее, снаряды, гранаты, патроны, мины. Не один он вздохнул с облегчением, когда итальянцы улетели восвояси. На пристани снова собралась толпа любопытных. Испанцы с интересом следили за выгрузкой автомашин, ящиков, бочек и мешков из чрева "Комсомола". Армана злило беспечное отношение испанцев к огнеопасным грузам. Курили возле бочек с бензином, бросали ящики в кузовы автомашин так, будто они не со снарядами, а с апельсинами. Мешали погрузке, путались под ногами и курящие зеваки. Карабинеры на пристани не могли навести порядок. И тогда Арман поставил свою охрану.

Чужой порт, как чужой монастырь, - предупредил капитан Мезенцев. Не полагается устанавливать свои порядки.

- Карамба! - выругался Арман, как истый испанец.

- А если чужой монастырь вместе с нашим кораблем взлетит на воздух?

Он вспылил, но тут же спокойно и твердо сказал:

- Война, Георгий Афанасьевич. Мы не можем допустить никакой анархии! Будем жить по своему уставу, воинскому.

Заурчал мотор, танк, опущенный судовой лебедкой, впервые коснулся испанской земли. В местном порту нет мощных плавучих кранов. Капитан Мезенцев вынужден был пойти на риск и разгружать Т-26 корабельной стрелой. В таких условиях важно в трюме подгонять танки точно под центр люка, а это требовало от механика-водителя большого искусства.

Расторопнее всех управлялись с выгрузкой командир Павел Куприянов, очень исполнительный, предприимчивый помпотех Василий Глушков, жизнерадостный Алексей Шабохин, спокойный механик-водитель Леонид Мерсон. Его танк, осторожно ощупывая гусеницами каменные плиты, медленно-медленно двинулся вперед. Молоденькая сеньорита задорно перепрыгнула через канат и, пятясь, как бы показывая танку дорогу, заплясала необузданный, соблазнительный фанданго, Скрежет танка не заглушал ни мелодии танца, ни кастаньет.

Сдержать толпу не удалось. Испанцы прорвались к причалу. Слышалось "Вива Русиа!" Они целовали броню, бросали цветы, береты, пилотки, предупредительно указывали дорогу танкам в лабиринте улиц Картахены. По мере выгрузки танки торопились уйти от причала и сосредоточились на окраине Картахены, прячась в складках горной местности. Может быть, кто- нибудь из осведомителей Франко уже успел доложить на аэродромы мятежников, что в гавани стоит русский теплоход, доставивший танки и боеприпасы? Пристань, где разгружался "Комсомол", огорожена высоким каменным забором. Но Картахена, как любой испанский городок, не умела хранить секретов. Едва первый танк показался из трюма, как об этом уже знал весь город - от погонщиков мулов до местных ребятишек. Картахена показалась Арману чем-то похожей на старую Ригу там, где Рига вытянулась к порту, к Даугаве, где она живет на морском сквозняке. Такие же узкие кривые улочки, старинные здания с ноздреватыми каменными стенами, потемневшими от времени. Впрочем, Рига моложе этого пыльного, знойного городка. Ослики тянут двуколки с поклажей. А стоит отойти подальше от порта - густолиственный бульвар, обсаженный веерными пальмами. Острые запахи олеандра, лимонов. По улице Калье-Майор промчался шикарный

На конторке у портье отеля Арман увидел путеводитель по курорту. Путеводитель был на четырех языках, в том числе на немецком и французском. Можно познакомиться с достопримечательностями, географическими особенностями, климатом провинции Мурсии. А климат здесь весьма своеобычный. По существу, всего два времени года: с октября до февраля - время дождей, с марта по сентябрь - сухая жара. Никогда не бывает снега, другими словами, зимы почти нет. Он не уверен, что будет здесь околачиваться в учителях до зимы, но совершенно ясно, что зимой не удастся каждое утро обтираться снегом, как он к этому привык в Белоруссии. Однако ничто не помешает делать утреннюю гимнастику: резкие прыжки с прогнутой спиной и одновременно откинутыми назад прямыми руками и ногами. Надежное средство против сутулости, какая бывает у танкистов, успевших просидеть в танках тысячи часов. Он с полным равнодушием выяснил химический состав местных сероводородных источников, но его заинтересовала история Картахены .

Когда-то этот город называли Новым Карфагеном. Порт основан в начале III века до нашей эры. Это был важный центр карфагенских владений. Картахена - лучшая естественная гавань на Средиземном побережье Пиренейского полуострова. Знаменитый полководец Ганнибал в 218 году до нашей эры начал через Картахену свой поход на Рим. Бухта глубокая, укрыта со всех сторон от ветров - идеальная стоянка для боевых кораблей.

Войско Ганнибала перевалило через Альпы, он нанес римлянам поражение при Каннах, которое вошло в историю военного искусства. Ганнибал и Суворов были любимцами, Армана с юности. Не погас его интерес к знаменитым сражениям выдающихся полководцев всех времен и народов...

Ссылки: