Про Льва Толстого

За год до восьмидесятилетия Льва Толстого, в 1907 году, в Ясную Поляну прибыла депутация московских литераторов и актеров, которые собирались устроить торжества по случаю грядущего юбилея. В частности они обратились к Толстому с просьбой написать инсценировку романа "Война и мир". Граф ответил им буквально следующее: - Господа, если бы я полагал, что это - пьеса, я бы и написал пьесу... В дореволюционном Тифлисе был присяжный поверенный, у которого было прозвище - "Неугоднолис". Причина тому была следующая. Как-то, будучи в Москве, он отправился в Сандуновские бани. Там он решил воспользоваться душем, но кабина оказалась занята. Какой-то длиннобородый человек долго и с видимым наслаждением подставлял свое тело под струйки воды... И вот, наконец, бородач покинул кабину и жестом пригласил туда присяжного:

- Не угодно ли-с? И тут юрист ахнул - это был Лев Толстой.

Нижеследующую историю рассказал А.Г. Габричевскому его друг Сухотин , отец которого вторым браком был женат на Татьяне Львовне Толстой . Будущий зять впервые ехал в Ясную Поляну представиться родителям невесты. И, чтобы добраться от железнодорожной станции до усадьбы, он нанял какой-то экипаж. По дороге возница обернулся к седоку и спросил:

- Вы, барин, часом не иностранец?

- Нет, - отвечал Сухотин. - Я - русский.

- Вот и я смотрю, - продолжал тот. - Кабы вы были иностранец, граф бы сейчас пахал вон на том поле... Году эдак в 1909-м один из сыновей Льва Толстого прибыл в Ясную Поляну. Обстановка там была жуткая, ссора между родителями - в разгаре, а потому молодой граф отправился в гости к одному из своих приятелей, к помещику, который жил неподалеку. Уже под самое утро его привезли на пролетке к воротам яснополянской усадьбы. По причине сильнейшего опьянения идти граф не мог и двинулся к дому на карачках. В этот момент навстречу ему вышел сам Лев Николаевич, он по обыкновению собственноручно выносил ведро из своей спальни. Увидевши человека, который приближается к дому на четвереньках, Толстой воскликнул:

- Это что такое?! Молодой граф поднял голову, взглянул на фигуру отца и отвечал:

- Это - одно из ваших произведений. Быть может, лучшее. Покойный актер Владимир Лепко рассказывал, что еще при жизни Толстого - в 1908 или 1909-м году он присутствовал на спектакле в каком-то провинциальном театрике миниатюр. Там с огромным успехом шел такой номер. Некий куплетист - наряженный и загримированный под Льва Толстого - характерный нос, бородища, рубаха на выпуск, а кроме того бутафорские босые ноги из папье-маше - бил чечетку и пел о том, что он не ест мяса... Публика была от этого в восторге, и только один интеллигент из пятого ряда кричал осипшим голосом:

- Позор!.. Позор!.. В пятидесятые годы в Голицыне под Москвою, в писательском доме подолгу жил Николай Николаевич Гусев , в молодости он был секретарем Льва Толстого . Помнится, какой-то советский литератор за обедом обратился к Гусеву:

- Николай Николаевич, вот Горький пишет, что у Толстого талант был больше, чем ум... Гусев взглянул на него и произнес:

- А кто он такой, сам-то ваш Горький, позвольте спросить?

Ссылки: