Михаил Ардов: Ахматова и Ф. Раневская

- Сегодня придет Фаина, и будет меня виноватить, - произносит Анна Андреевна... Среди ее друзей Фаина Георгиевна Раневская стояла особняком, ибо принадлежала театру, миру, с которым Ахматова никак не была связана. Однако же дружба их, которая возникла во время войны, в Ташкенте, продолжалась до самой смерти Анны Андреевны. Настоящая фамилия Раневской была, если не ошибаюсь, Фельдман , и была она из семьи весьма и весьма состоятельной. Помню, она говорила: - Меня попросили написать автобиографию. Я начала так: "Я - дочь небогатого нефтепромышленника..." В юности, после революции, Раневская очень бедствовала и как-то обратилась за помощью к одному из приятелей своего отца. Тот ей сказал:

- Дать дочери Фельдмана мало - я не могу. А много - у меня уже нет... В своих воспоминаниях о Чехове Иван Бунин, к вящему удовольствию моему, ругательски ругает столь знаменитые и популярные пьесы Антона Павловича, в частности, за совершенное незнание дворянского быта. И мне было очень забавно прочесть там такое: "Раневская, будто бы помещица и будто бы парижанка... (...) Раневская, Нина Заречная... Даже и это: подобные фамилии придумывают себе провинциальные актрисы".

Насколько мне известно, в своей среде, среди актеров Фаина Раневская позволяла себе весьма крутые шутки и даже вполне непристойные выражения, но при Ахматовой она всегда держалась сообразно обществу. Я даже вспоминаю и такое. Анна Андреевна послала меня с каким-то поручением к Раневской. Та приняла меня в одной из комнат своей квартиры, и во время нашего разговора уселась под большим фотографическим портретом Ахматовой. Через некоторое время я заметил, что она, быть может, инстинктивно, повторяет позу Анны Андреевны, ту самую, что запечатлена на фотографии...

Ахматова любила и иногда повторяла шутки и короткие новеллы Раневской. Дословно помню такую фразу Анны Андреевны:

- Фаина говорит: "Моя домработница мне сказала: "Да, чтобы не забыть - в субботу конец света". На Ордынке имело хождение множество цитат из Раневской. Все это произносилось с южным, с Одесским акцентом. - Ой, в вас волос густой!.. В вас воши есть?.. А шо вы обижаетесь?.. В кого их нет?.. А вы намажьте голову фотоженом, и они уси, как одна, сбегуть! - Ой, в вас нежная кожа!.. Когда я была молодая, у меня тоже была нежная кожа... Я шла по улице, так люди висовывались с форточек и говорили: "Ось, идёть иностранке".

Однажды в трамвае Раневскую узнала какая-то женщина, пришла в совершеннейший восторг, наговорила массу любезностей... Но тут, как назло, ей нужно было выходить, а потому она ухватила артистку за ладонь и сказала: - Мысленно жму вашу руку.

Всплывает в памяти беспощадный отзыв Фаины Георгиевны об одной молодой женщине: - У нее не лицо, а копыто... В театре Моссовета, где Раневская работала последние годы, у нее шла непрекращающаяся вражда с главным режиссером Ю.А. Завадским . И тут она давала волю своему острому языку. Как-то она и прочие актеры ждали прихода Завадского на репетицию, он только что получил звание "Героя социалистического труда". После нескольких минут ожидания Раневская громко произнесла: - Ну, где же наша Гертруда?

Надо сказать, Завадского Раневская пережила и, помнится, так говорила по поводу его кончины: - Да, да, это очень печально... Но между нами говоря, он уже давным-давно умер... Я поднимаю телефонную трубку. - Можно попросить Виктора Ефимовича,- говорит далекий голос. - Здравствуйте, Фаина Георгиевна, - говорю я, - это - Миша. Виктора Ефимовича нет дома... - Вы знаете, - говорит Раневская, - он написал мне письмо о моем спектакле... А я ему ответила... И там я так неудачно выразилась... Я написала, что я люблю рожать... Я имела в виду творить, создавать что-то на сцене... А то ведь могут подумать, что рожать в прямом смысле слова... - Все кончено, - говорю, - ваше письмо уже находится в Центральном архиве литературы и искусства... И теперь грядущие исследователи станут утверждать, что у вас было трое детей... И из них двое - от Завадского... - Я кончаю разговор с ненавистью, - послышалось из трубки...

Еще только раз в жизни я позволил себе пошутить с Раневской. Это было у нее дома. Я машинально взял со стола фотографию на которой были две фигуры - сама Фаина и Е.А. Фурцева , которая смотрела на актрису снизу вверх и очень преданно. На оборотной стороне снимка рукою Раневской было написано буквально следующее: "Е.А. Фурцева: Как поживает ваша сестра?

Я: Она умерла..." Повертевши фотографию в руке, я сказал:

- Фаина Георгиевна, а Фурцева на этом снимке играет лучше, чем вы... Мой выпад она игнорировала и произнесла:

- Я очень, очень ей благодарна... Она так мне помогла. Когда приехала моя сестра из Парижа, Фурцева устроила ей прописку в моей квартире... Но она - крайне невежественный человек... Я позвонила ей по телефону и говорю: "Екатерина Алексеевна, я не знаю, как вас благодарить... Вы - мой добрый гений..." А она мне отвечает: "Ну, что вы! Какой же я - гений?.. Я скромный советский работник..."

Ссылки: