Пиво для русских танкистов [Войнович В.Н. в Штокдорфе, эмигранты]

Католическое Рождество мы провели в гостинице, а Новый год встречали в доме Ланы Дейя , бывшей рижанки, и ее мужа Сташека , поляка, окончившего Ленинградскую консерваторию.

Там я первый раз столкнулся с эмигрантской средой , которая меня очень сильно удивила. во-первых, за столом все стали говорить о возможном вторжении советских войск в Германию, причем как о событии, которое вот-вот должно произойти. Хотя я, живя в Советском Союзе, ничего подобного не ощущал.

Советский Союз в отношениях с Западом, по-моему, уже давно просто оборонялся, И, застрявши в Афганистане, захватить марш-броском Европу вряд ли надеялся. Но на Западе люди беспокоились и задавались вопросом: "Что же будет?" В той компании был старый эмигрант из так называемой второй волны . По-русски говорил с акцентом и с ошибками. И когда все всерьез стали обсуждать, что они будут делать, если советские танки войдут в Мюнхен, он, пивовар по профессии, сказал:

"А я их не боюсь. Я вынесу пиво всем танкистам, и они меня не тронут".

Потом я встретил коренных немцев, которые в страхе перед русским вторжением вообще уехали из Германии. Я знал нескольких, эмигрировавших в Канаду и в Австралию, подальше от Европы, и живших там до самой перестройки. И лишь когда в Советском Союзе начались перемены, они поняли, что опасность миновала, и стали возвращаться в Германию.

Эмигранты меня удивили еще тем, что рассказывали небылицы о своей прошлой жизни так смело, как будто их собеседниками были не их соотечественники. Один, недавно покинувший СССР обыкновенным путем, по "еврейской линии", говорил, что его выслали из Советского Союза за то, что он хотел взорвать Мавзолей, и похоже было, что другие принимали эту выдумку за чистую монету, хотя по личному опыту жизни могли бы знать, что одно только намерение без реальной попытки совершения привело бы замыслившего к поездке в другую сторону.

Известный эмигрантский деятель и писатель Роман Гуль при мне утверждал, что в Советском Союзе совсем не осталось цыган , они все уничтожены. Старушка из Висбадена спрашивала меня, почему в руководстве СССР так мало русских. Я спросил:

- Вы имеете в виду, что там одни евреи? Она замялась, но сказала:

- Да.

Я привел ей полный список членов Политбюро ЦК КПСС, сказал, что в нем нет ни одного еврея. Она промолчала, но, как я понял, осталась при своем мнении. Многие эмигранты " третьей волны " врали друг другу, рассказывая, какое высокое положение они занимали в прошлой жизни и какими были отважными борцами с советской властью. Причем их отвага и бескомпромиссность возрастали по мере удаления от советских границ.

В Израиле рассказывали анекдот : по улицам Иерусалима идут две маленькие шавки, и одна говорит другой: "Ты знаешь, а в России я была волкодавом".

А когда я соприкоснулся с эмиграцией " первой волны ", то увидел, что у тех вообще совершенно дикие представления о Советском Союзе. На каком-то выступлении я, рассказывая о процессе Синявского и Даниэля, упомянул, как Михалков воскликнул:

- Слава богу, что у нас есть КГБ!

- Как, прямо так и произнес: "Слава богу" - удивились они.- Разве там можно так говорить? Потом я слышал от эмигрантов, что в Советском Союзе запрещены елки на Новый год. Они в самом деле когда-то, в 20-х годах, были запрещены. Язык старой эмиграции был совершенно другой: очень правильный, но уже занафталиненный. Они не знали современного русского языка. Мне рассказывали, что, когда Александр Галич выступал в Париже и пел свои песни, одна эмигрантка спросила у другой: "А на каком языке он поет?"

Ссылки: