Московский водопроводчик [Войнович В.Н.]

Я все еще возился со своей первой повестью и возлагал большие надежды на недалекое будущее, но есть хотелось уже в настоящем. "В рассуждении чего бы покушать" (выражение Маяковского) нашел штатную работу в газете "Московский водопроводчик" треста "Мосводоканал" . Вскоре этот трест объединят с трестом "Москанализация" и, недолго думая, переименуют газету в "Трудовую вахту" . Оклад мне положили низший для советского служащего - 880 рублей. На эти деньги, как тогда говорили, "жить было нельзя". На то, что я зарабатывал до того, жить было нельзя тем более. Но я как-то жил.

Совмещать же работу в газете с учебой было совсем невозможно. Я попросил академический отпуск и, получив отказ ректора Сазонова, сам себя отпустил. Просто перестал ходить в институт даже за стипендией.

Ответственным редактором "Водопроводчика" был некий Альберт Людвигович Кочуровский , пивший как сапожник, а, впрочем, можно и без "как".

В буквальном смысле: редакторской зарплаты на водку ему не хватало, но у него был второй источник дохода - он шил модельную обувь, и говорили, что неплохую. С утра запирался у себя в кабинете, выпивал первый стакан и принимался за шило и дратву. А газету вел и тянул весь воз ответственный секретарь Всеволод Абрамович Лифшиц . Ко мне Лифшиц благоволил: охотно читал мои стихи и всегда готов был утверждать их идейную непогрешимость. Например, строчки

"Но не могу все то, что я могу, сменить на то, чего я не могу", толковал так:

- Это очень хорошие, правильные советские стихи. Вы художественно утверждаете, что не можете сменить свои коммунистические идеалы на какие-то чуждые вам воззрения. Правильно?

Я имел на этот счет другое мнение, но не спорил. Всеволод Абрамович считал себя старым газетным волком и стилистом. Он мои тексты особо не трогал, но если попадалось, например, слово "солдаты", исправлял его на "воины", "нефть" на "черное золото", "хлопок" на "белое золото", а водопроводные трубы, писать о которых мне, разумеется, тоже приходилось, называл "водными артериями".

Я в газете сначала писал заметки на любые темы, а потом нашел себя в фельетонах о протекающих кранах, прорвавшихся трубах, бракованных фильтрах, бюрократизме, бумажной волоките и тех, кто за всем этим стоит.

Подписывался обычно псевдонимом В.Нович , но иногда брал фамилии своих друзей и чаще всего обозначал себя О.Чухонцевым .

Герои фельетонов обижались и писали опровержения, доказывая, что товарищ О.Чухонцев не заметил, не учел, исказил, преувеличил. Эти отзывы приходили ко мне, а я переправлял их Олегу с предупреждением на официальном редакционном бланке, что если товарищ О.Чухонцев и дальше будет не замечать, не учитывать, искажать и преувеличивать, редакции придется от его услуг отказаться. Олег не сердился. На работу меня приняли с полугодовым испытательным сроком, но к концу этого срока я был уволен. Подоплеку увольнения мне объяснил Лифшиц .

Оказывается, управляющий трестом просил Кочуровского устроить на работу племянника, а свободного места в газете не оказалось, поэтому редактор-сапожник освободил место от меня. Лифшиц моим увольнением был возмущен и грозился сам подать заявление. Кочуровский плакал, просил его этого не делать, потому что другого такого Лифшица, который бы его покрывал, писал за него и вообще вел всю газету, мог и не найти.

Лифшицу тоже деваться особенно было некуда, и он в газете остался, но Кочуровскому долго колол глаза, а услышав по радио песню "14 минут до старта" , сказал:

- Видишь, пьяная рожа, кого ты выгнал!

Ссылки: