Издание "Живого вещества", называемого теперь "Биогеохимическими очерками"

В конце 1939 года наконец-то сдвинулось с мертвой точки издание "Живого вещества", называемого теперь "Биогеохимическими очерками". Правда, пришлось поступиться статьей "Начало и вечность жизни", которая должна была открывать книгу. Всю осень шла упорная работа над корректурой, потому что нужно было не только читать гранки, но и проверять все фактические данные, которые в науке всегда быстро устаревают. Но издан был сборник только в июле следующего года. "15 июля вышли мои "Биогеохимические очерки". Эта книга имеет свою историю, которая ярко рисует пренебрежение к свободе мысли в нашей стране. Если это не изменится, то это грозит печальными последствиями, т.к. не [соблюдаются] принципы высоких идеалов гуманизма, равенства всех, демократии, признания силы научного знания, науки, а не религии (причем большевики ошибочно - не отделяют философию от науки). Эта книга была отпечатана и должна была выйти в 1930 г. под заглавием "Живое вещество"" 5-25 . Он посвятил книгу Наталии Егоровне, неустанной помощнице, "всегда относившейся к жизни, как делу любви к людям и к свободному исканию истины". В сборнике есть статьи, переведенные ею с французского, а кроме того, она, пока не появилась Анна Дмитриевна, вычитывала, перечитывала, писала под диктовку. В предисловии объясняется назначение сборника, где собраны статьи с 1916 года. "Мне кажется, - писал Вернадский, - хотя отдельные статьи, большей частью публичные выступления - лекции и доклады, писались независимо и ничем, кроме содержания, не связаны между собой, они не явятся для читателя повторением одного и того же. Перечитывая их для этого издания, я вижу, что в целом читатель не найдет в них много повторений. Он может читать их подряд, читать как одну книгу, проникнутую одной определенной идеей, идеей жизни как космической силы, изучаемой как проявление организованности биосферы, планетной оболочки, и сводимой к атомам, тесная связь с которыми ясно проявляется и в области явлений жизни и ее закономерностей" 6-25 .

Сняв "Начало и вечность", может быть, уменьшил пафос утверждения космичности жизни, но содержанием не поступился. О нем говорила каждая строка. Его личностным началом в понимании всегдашности и всюдности жизни пропитана книга от первой до последней страницы. Голос, свидетельствующий о новом взгляде на мир, тих, одинок, но тверд и спокоен: "Наша материя, наш атом, наше пространство с его симметрией и с его излучениями, существование в космосе человеческого разума и сознания стоит в резком и, по-видимому, непреоборимом противоречии с этой материей, с тем атомом, с тем пространством и с тем космосом без разума и без сознания, которые удовлетворяли так долго искателей научной истины, но были даны им не научным исканием, а получены извне, из иной, по сути чуждой науке, области духовной жизни человечества" 7-25 . Эти слова из включенной в сборник "Новой физики" вполне можно было бы поставить еще одним эпиграфом к книге. В предисловии точно указано, какие именно произведения, кроме самого сборника, представляют читателям новое мировоззрение: "Биосфера" (1926), "Очерки геохимии" (1927), "История природных вод" (1934), "Проблемы биогеохимии" (к тому времени вышло четыре выпуска без третьего).

Ссылки: