О разуме (размышления К.Б. Вакара)

Источник:  "Дорога": воспоминания К.Б. Вакара

Амбициозность человечества просто поразительна. Люди присвоили себе право именоваться разумными, "высшими", венцом творения и т.д., не дав себе труда даже сформулировать понятия, которыми так лихо пользуются. Заглянем в советскую энциклопедию. Разум - способность понимания и осмысления. Мышление - высшая ступень человеческого познания, процесса отражения объективной действительности. Сознание - способность идеального воспроизведения действительности в мышлении. Интересно, перечитывали ли авторы этих определений собственные творения опохмелившись поутру. Вместо определения трех понятий (а на самом деле двух, ибо разум есть не что иное как способность к мышлению) авторы использовали пять понятий, требующих своего определения. Все же у штатных философоф способность к мышлению весьма ограничена. В определении понятия разума единственное правильное слово - способность.

Гораздо ближе к существу дела определение у Ожегова:

"Разум - способность творчески мыслить". Здесь достаточно выбросить скользкое слово "творчески" и все станет на место, уж очень много неясности в этом слове - человек уже успел столько "натворить" на нашей бедной Земле, что потомкам долго не разобраться. В определении мышления вообще словесный блуд, - прежде всего мышление это глагол, который не может являться ступенью куда бы то ни было, и почему "высшая" (кто это доказал?), и почему человеческого, и отражения чего, куда, на что? Не буду тратить время на дальнейшую критику. У Ожегова гораздо лучше: "Мыслить - рассуждать, сопостовлять данные опыта, мысли и делать из них выводы". Определение близко к житейскому пониманию этого слова, но лишено строгости.

Понимая всю сложность определения разума, попытаемся это сделать, хотя бы для того, чтобы предоставить возможность для его коррекции, обсуждения и дополнения. Прежде всего необходимо отрешиться от того, что способность к мышлению суть прерогатива человека, поэтому далее будем говорить о мыслящей системе. И еще пустяковый вопрос: "А зачем нужно это определение, жило ведь человечество без него?" Оказывается, что при достаточно строгом определении этих понятий (с моей точки зрения), можно сделать некоторые любопытные выводы.

Итак: разум - это способность системы:

- воспринимать, анализировать и накапливать информацию;

- принимать решение о необходимости постановки задачи и формулировать ее;

- выбирать и создавать алгоритмы на всех этапах решения задачи;

- принимать решение по результатам.

Попытаемся рассмотреть все пункты этого определения. Но прежде несколько общих замечаний. В определении умышленно не говорится о самой системе, ее происхождении (эволюционном или технологическом), структуре (конструкции, способе ввода и вывода информации), способе мышления (конкретном или абстрактном, образном, многоуровневом и т.д.) поскольку понятие разума должно быть развязано от каких бы то ни было конкретных систем. Для определения разума не имеет значения также и то снабжена ли система рецепторами и исполнительными механизмами. Если да, то мы будем иметь дело с активной системой, способной влиять на поступление информации, "задавать вопросы" окружающей среде. В противном случае систему следует рассматривать как пассивную, использующую лишь ту информацию, которая тем или иным способом введена извне и всегда в большей или меньшей степени ограничена. Это ставит систему перед необходимостью решения задачи на основе неполной информации без возможности ее дополнения в процессе решения. В таких случаях решение, как правило, получается в вероятностнов виде. Первое положение определения достаточно очевидно, однако существенным является не только восприятие информации, но и способность ее анализа, классификации, отбора и сравнения с уже хранящейся в памяти. При этом принципы анализа, сравнения и сортировки очень тесно связаны с вторым пунктом определения - заложенной в системе возможностью принятия решения о постановке задачи и ее формулировка. В этом пункте неявно заложено крайне важное требование наличия цели. Конечно, цели как правило имеют очень частный, сиюминутный характер, но если иметь в виду глобальное понятие, то рассуждение о цели, или, что тоже самое, о смысле жизни - предмет нескончаемых философских споров, ринуться в которые меня останавливает элементарное благоразумие. И все же в данном случае без этого обойтись не удается. Используя биологическую терминологию, будем понимать под целью достижение оптимального соответствия системы со своей экологической нишей. Такое определение достаточно общо, так как достижение соответствия может идти и по пути переделки окружающей среды и по пути приспособления к ней, а чаще всего т того и другого одновременно. Понятие экологической ниши в данном случае должно быть расширено и охватывать всю совокупность условий существования и отдельной системы и их сообщества, включая сферу "духовной" жизни.

Здесь же необходимо сказать несколько слов о морально-этических нормах , поскольку при наличии цели именно они определяют способ ее достижения или, другими словами, выбор алгоритма решения задачи. Морально-этические нормы представляют собой совокупность правил поведения, полученных в результате обобщения и усреднения опыта, оптимизирующего соответствие некого сообщества систем окружающей среде.

Видимо, в ближайшее время встанет и вопрос о морально-этических нормах, регулирующих взаимоотношение разнородных мыслящих систем, но это уже совсем другая тема. Таким образом, понятие о морально-этических нормах является производным от понятия цели и прямого отношения к определению разума не имеет. Заметим, что понятие морали соотносят обычно с человеческим обществом. С этим трудно согласиться, так как любой набор правил, регламентирующих взаимоотношение внутри одного или разных видов существ (систем) с полным правом может носить то же название.

Наиболее значимым можно считать третий пункт, где говорится о возможности системы не только выбирать алгоритмы решения задачи, но и создавать их. Это то, что можно назвать творческим началом, присущим лишь разумным системам. Необходимость создания алгоритмов возникает тогда, когда ставится новая, не имеющая аналогов в прошлом задача. Однако появление таких задач является следствием естественного развития, подготовлено предисторией существования системы (сообщества систем) и не мыслими без наличия базы в той или иной степени соответствующей уровню данной задачи. Поэтому создание новых алгоритмов происходит путем комбинации уже известных, применявшихся для разнородных типовых задач. При этом можно выделить простой и сложный метод создания алгоритмов. Простым следует назвать путь, при котором полученный комбинационный алгоритм подвергается проверке на соответствие установленным логическим правилам и постулатам. В сложном случае изменяются и постулаты логической схемы проверки. Естественно, что чем больше объем хранящейся в памяти информации, чем больше свободы в комбинациях допускает система при образовании новых алгоритмов, чем выше ее способность к проверке нового алгоритма (гипотезы) на соответствие установленным или модернизированным правилам, тем разумнее система, тем выше вероятность "гениальных" решений.

Однако систему, способную создавать даже простейшие алгоритмы уже следует отнести к мыслящим.

Наконец, очевидный пункт о принятии решения. Для систем, снабженных исполнительными механизмами и рецепторами решение может быть активным, выраженным в адекватном действии, для иных только пассивным: - считать решение тривиальным, не заслуживающим хранения в памяти; - считать исходные данные недостаточными и запросить недостающие; - занести результаты в память Необходимость последнего пункта диктуется еще и тем, что в большинстве случаев сторонний наблюдатель имеет доступ лишь к входной информации и результату решения, выраженному либо в действии, либо выведенному на индикаторное устройство. При этом для наблюдателя остаются неизвестными все промежуточные этапы: - имевшийся ранее объем информации, - наличие готовых алгоритмов, - способ классификации и анализа информации. На этом этапе наших рассуждений скрывается основное противоречие между понятием разума и житейским пониманием разумности, ибо конечный результат может быть совершенно различным в зависимости от объема и характера имевшейся ранее информации. Поэтому и выводы о разумности системы должны делаться не по конечному результату, а по способу его получения. Казалось бы здесь мы пришли к неразрешимому противоречию: с одной стороны мы не можем знать промежуточных этапов решения задачи, а с другой - без этих знаний невозможно сделать вывод о разумности системы. Однако это не так. Изменяя входные условия и наблюдая за изменением результата, можно сделать вывод и о не известных промежуточных этапах получения решения. Кроме того, исследователь всегда обладает и некоторой априорной информацией. Таким, хорошо известным в радиотехнике методом изучения четырехполюсников удается определить не внутреннюю структуру системы, а характер выполняемого им функционального преобразования, то есть ее образ действия, что в данном случае и нужно хотя, разумеется, любая радиотехническая задача неизмеримо проще тех проблем, которые здесь обсуждаются.

Описанным выше способом обычно поступают при исследовании поведения животных, видоизменяя предлагаемые им задачи. В правильной по существу постановке подобных исследований в подавляющем большенстве случаев содержится одна существенная ошибка: предлагаемые задачи не соответствуют всему предыдущему опыту, имеющнмуся объему информации животного, а следовательно требуют создания алгоритмов без необходимой для этого основы. А такое положение противоречит сказанному выше относительно условий создания алгоритмов. Если предложить человеку с высшим образованием, например философу, в виде теста несколько задач из области математической физики и, убедившись в его полной беспомощности, сделать вывод об отсутствии разума у подопытного, мы получим аналогичную ситуацию с опытами по определению разумности животных.

И, наконец последнее. До сих пор мы рассматривали разумные системы как нечто обособленное. Не принималось во внимание то, что система есть часть биологического или механического сообщества, организма, системы более высокого ранга, а следовательно наличие у системы возможности решать некую задачу совсем не означает необходимости это делать. Последнее определяется способом существования сообщества, функцией рассматриваемой системы и многими другими факторами.