Книги (размышления К.Б. Вакара)

Источник:  "Дорога": воспоминания К.Б. Вакара 

Немного надо сказать о моем увлечении книгами. От детской приключенческой литературы я быстро перешел к классикам. По каким-то неведомым причинам меня больше привлекала англоязычная литература. Очень много перечитал Дикенса, Филдинга, Смоллета, позже Голсуорси, Свифта, Олдингтона, Моэма, Уайлда. Потом настал черед американской классики: Драйзера, Хемингуэя, Твена, Стейнбека и других. Это не значит, что я не читал книг французских, немецких, итальянских авторов - просто меня больше тянуло к англичанам.

А вот русская классика у меня, как говорится, не идет. Мало прочел Тургенева, Чехова, Толстого. Неоднократно пытался взяться за Достоевского - стыдно, весь мир слюни пускает - не читается и все тут! Прочел как-то его дневники и мелковаты показались мне эти заметки. "Войну и мир" так целиком и не прочел. Нравятся мне и многие современные писатели, но во взрослый период жизни уже не увлекался автором, как в юности, когда перечитывал чуть ли не полное собрание сочинений какого- нибудь писателя. В чтении проявились присущие мне черты: я никогда не анализировал прочитанное произведение, не пытался составить в уме "рецензию", часто забывал авторов. Просто пока я читал роман - его содержание, его герои на это время становились частью моей жизни. И если что-то из прочитанного мне импонировало, трогало, заставляло задумываться, то в конце концов этот кусочек переосмысленный и пережитый становился частичкой моего Я. Потом уже нельзя было вспомнить откуда что взялось. От мамы перенял манеру читать сразу 2, а то и 3 книги, брал то, что соответствовало состоянию души в данный момент. К стихам особой склонности не было. Однако если в стихотворную форму была облачена некая понравившаяся мне мысль, читал с удовольствием. А вот музыка стиха, коль не было в нем глубокого смысла, меня как-то не очень трогала. Впрочем, это тоже зависело от настроения. Мое отношение к стихам не мешало мне иногда сочинять нечто стихоподобное по тому или иному случаю. С годами стали привлекать философские произведения. Тут, однако, выяснились некоторые штрихи.

Оказалось, что почти по всем философским проблемам у меня уже есть определенная точка зрения и я либо сразу же соглашался с автором, радуясь, что сам дошел до некой мысли, либо задумывался над другой точкой зрения и в подборе аргументации защиты своей позиции создавал новую, но свою. Особо надо сказать о текстах где автор, по моему убеждению, несет ахинею. В этом случае я мысленно подбирал доказательства в опровержение сей ахинеи и, оказывается, в процессе спора с автором очень хорошо формулируется и образуется собственная позиция. Я упомянул об этом потому, что в советское время большинство отечественных "философских" работ были заказными и пытались создать теоретическую основу политике КПСС. Но "основы" эти оказывались шиты гнилыми нитками и разъезжались как только начинаешь всерьез задумываться о содержании этих произведений. Частенько авторы философских трудов излишне многословны, они продолжают жевать пришедшую им в голову мысль до тех пор, пока в ней не остается ни вкуса, ни соли. Меня это раздражает.

И, наконец, последнее замечание о философах. Многие стараются умышленно засунуть свою идею в такой поток псевдонаучного словоблудия, из которого нормальный человек выбраться не в состоянии. А уж если сильно напрячься, то зачастую оказывается - мыслишка столь примитивна, что не стоила труда ее извлечение из вороха бессмысленных словестных нагромождений. Особенно этим качеством отличается классическая немецкая философия. Впрочем, извлекать глубокие мысли о самых важных проблемах человечества можно не только из специальных философских трудов.

Не могу удержаться от того, чтобы не упомянуть Уитмена его "Листья трав", здесь каждая строчка полна философского смысла. Часто возвращаюсь к книгам: "Подводя итоги" С.Моэма, "Все люди враги" Р. Олдингтона, "По-весть о хадже Насредине" Л. Соловьева, "Сумма технологий" С.Лема. Как мне кажется, в этих книгах очень много размышлений о самых главных вопросах бытия.