Отец женится на Александре Ильинской, тетя уезжает в Петербург

Возобновилась переписка с Петербургом. Оказалось, что Ильинская похоронила отца, тетку, сестру, зятя и живет с воспитанником, своим единственным племянником от сестры, перешедшим на ее попечение еще с годовалого возраста. Александра Владимировна свято исполнила этот долг родной воспитательницы, но в ту минуту, когда возобновились ее сношения и давнишнее знакомство, сама судьба толкала ее в Смоленск. Единственный племянник ее умирал в чахотке . Доктора приказали ему ехать в сосновые леса, и хорошие знакомые предложили к его услугам свое имение в Смоленской губернии, куда тетка и отправилась одна, чтобы предварительно осмотреть местность и все устроить. Как теперь помню мое удивление, когда меня позвали знакомиться с новою петербургскою тетею, и сказали что она будет моею мамою. Никак не могла я уяснить себе такого превращения, всех спрашивала, действительно ли это возможно, но видя ласковое обращение отца с новою тетею, и узнав, что она привезет с собою хорошеньких собачек из Петербурга, я предалась мечтам о новой жизни, отнюдь не воображая, что лишусь прежней. Отец, считая себя личным должником и желая поручить сирот материнским заботам, возобновил своё предложение уже 50-летней невесте, говоря, что он имеет средства к обеспечению её и семьи. Романическая свадьба через 33 года была назначена осенью, но прежде чем она состоялась, было еще маленькое препятствие. Больной племянник Ильинской, Владимир Викентьевич Добровольский , умер, не доехав в деревню, а тетушка его вдруг стала богатой невестой, так как по завещанию юного покойника ей достался 60-тысячный дом в Петербурге. Отец после такой перемены немедленно отказался от брака, говоря, что не желает допустить толки о возможности брака по расчету, и едва после долгих убеждений согласился поступить по первому решению, но с условием, что он сам будет содержать всю свою семью и знать не хочет о том, куда и как будет тратить свои средства жена. Так сказано, так и было всегда. 9 Сентября 1860 года в сельской церкви нашего имения по Московскому шоссе была свадьба. Кроме родных никто не присутствовал, а я дома ожидала папу с новой мамой, держа хлеб-соль (я забыла упомянуть ранее, что отец еще для здоровья покойной жены купил прелестное именьице в 10 верстах от города.

1860 год был полон перемен: во-первых, у меня явилась новая мать, во- вторых, старший брат Алеша кончил курс гимназии и, несмотря на горячее желание поступить в университет, определился прямо на службу, потому что отец ни за что не пустил его в университет. Как бывший инспектор его, он предвидел и предсказывал университетские бунты, боясь которых, дал себе слово не допускать детей до этого высшего образования. В этом же году из Петербурга приезжал в первый раз дядя мой Платон Алексеевич . Он, как ученик Гензельта , пришел в восторг от музыки Оленьки и решил, что глохнуть таланту в провинции грешно, после чего увез ее в Петербург, где она через несколько лет вышла замуж за полковника Цытовича . Вот - прелестная парочка, оба артисты, сошлись во всем так, что просто удивительно, скоро 20 лет как они женаты, а счастье их всё растет и растет, прелестная группа детей окружает их, но судьба далеко занесла мою первую учительницу, Цытович ныне состоит директором военной гимназии в Омске . Улетела моя родная учительница , и вот для меня нашли постороннюю, но не долго побыла она, не умев справиться с живою девочкой, которая не замедлила проткнуть себе нёбо зонтиком и проболела целый месяц, потеряв возможность не только есть, но даже говорить, так что питали меня только молоком и бульоном. Между тем, в семье пошел разлад с двумя старыми хозяйками. Тетя-Мама охала, охала и решилась уступить свое место вполне, тем более, что другая любимица ее, Оленька умоляла приехать в Петербург и жить вместе с богатыми братьями ( Модестом и Платоном Алексеевичами ). Господи, какое горе настало для меня. Неутешно плакала я, провожая свою золотую Тетю-Маму, плакала, не зная еще, что значила эта перемена.

Остался у меня один баловник - старичок- дедушка. Крепко любил он меня, чего только не делал он для своей крошки, но годы брали своё, и родной старичок перестал видеть любимую внучку, стал уже плохо слышать ее голосок. См. Между тем, Поль

В 1862 году мы, по обыкновению, проводили лето в своем имении Горбунове , что на Московском шоссе, в 8 верстах от Смоленска. Хорошо было мне там среди прелестной живописной природы, огромного фруктового сада, вольного леса с чудным хором птичек, массою грибов и ягод, за которыми позволялось ходить даже в компании одного баловавшего меня дедушки, уже почти слепого.

Ссылки: