Юличка и Лелечка (Вайнштейны)

Юличка млела от восторга, узнавая о моих служебных успехах, и окружила меня еще большим вниманием и заботами. Особенно она ценила, что я избегал пьяных оргий. Как-то я ей рассказал, что, будучи еще холостым, вернулся с пирушки и проспал всю ночь в одном сапоге. Такой случай действительно был со мной. А милая Юличка, конечно, шутя, часто поминала этот эпизод до старости моих лет. Дети, несомненно, помнят об этом.

Маленькая Лелечка , окруженная заботами матери, росла прекрасно, если не считать золотухи, появившейся в полугодовалом возрасте. Ее неистово купала Юличка с мылом, без мыла, в разных зельях и в конечном счете благодаря безукоризненной чистоте и опрятности золотуха прошла. Ребенок стал чист, красив - Лелечка становилось всеобщей любимицей.

Глядя с умилением на изящную, юную Юличку с ребенком на руках, я иногда думал, что это не мать, а девочка с куклой. Как жаль, что не догадались сфотографировать на память потомству маленькую Юличку с первым ребенком на руках. Была бы картина, достойная кисти великого художника. В то время был очень популярен портрет юной графини Потоцкой, считавшейся всемирной красавицей. А мне кажется, что Юличка с первым ребенком на руках была тогда куда интересней хваленой графини.

Не могу не упомянуть о пеленании Лелечки, да и остальных наших детей. Юличка была уверена, что ребенок может нормально расти и правильно физически развиваться, если до восьми-девяти месяцев его туго пеленать, в противном же случае ребенок будет косым, слепым, кривым - словом, калекой. Не знаю, откуда позаимствован этот варварский обычай, но мне доподлинно известно, что разумная, опытная тетя, Анастасия Андреевна, не только не протестовала, а даже поощряла тугое пеленание ребят. Как росла, развивалась Лелечка? Как она относилась к окружающим? Сердилась, поднимала рев, если ее голод не утолялся немедленно, безотлагательно.

Затем стала постепенно узнавать меня и охотно шла ко мне на руки, когда я ей рассказывал сказку про "сороку-ворону". Хватала ручонками свою ножку, тащила ее в рот, любила все, что блестит, например, мамины бусы, стекляшки, бутылки, рюмки, тянулась к самовару. Как-то раз обожгла ручку о горячий самовар и с тех пор его не трогала, называя "бяка". Любила игрушки, издававшие звук, стук, свист. Как будто сознательно нажимала или хлопала то место, откуда исходил звук. Купаясь, требовала в ванну все свои игрушки, что не всегда возможно было, и тогда поднимала рев, крик на весь дом. Когда Юличка приобрела какую-то резиновую "Катю", которую можно было безвредно купать в теплой воде, то Лелечка швыряла эту Катю вон, требуя то, что ей желательно, а не то, что дают. Вообще была девицей "с характером". Но надо признать, что ее голова работала хорошо. Ее любимым занятием было открывать и закрывать всякие коробочки, флакончики. Сравнительно рано проявились у нее математические способности. В три года она уже правильно стала считать по пальцам и решать задачки на спичках, яблоках. Антоновских яблок у нас в Золотухине было много. Юличка их искусно пекла, варила, делала яблочные пироги и еще что-то. Яблоки были в постоянном обиходе, и с помощью яблок мы решали большинство задач. Насколько припоминаю, Леля, Шура, покойный Женя, Володя в раннем возрасте быстро и правильно решали задачки.

Сохранился в памяти и такой эпизод. Кто-то из Щекиных привез из Москвы какие-то необычайного размера сливы. Проверяя математические способности Шуры, дал ему три сливы, сказав: "Если ты две сливы отдашь Леле, старшей сестре, сколько тебе останется?" - "Ничего Леле не дам, все сам съем", - ответил Шура в возрасте трех лет. Но о Шуре речь будет впереди. К 10 месяцам Лелечка стала крепко на ножки и, почти не ползая, пошла самостоятельно. Возник вопрос о башмачках, так как вязаные шерстяные уже были негодны. Тетя Лена купила для Лелечки в Курске прекрасные кожаные туфельки на подошве за... 20 копеек. Да, за 20 копеек - это не описка.

По этому поводу Сергей Щекин сочинил такую шутку: "Все знают, что подлецы лавочники запрашивают втридорога и как Леночка любит торговаться до обалдения. Так вот, Леночка торговалась до того, что лавочнику стало дурно, и он упал в обморок, Леночка положила на прилавок 20 копеек, взяла туфельки и ушла. Учитесь у Леночки покупать дешево".

Живя с Юличкой в счастье, довольстве, став счастливым отцом двух славных детишек, успешно работая, я полагал, что так можно прожить в Золотухине до "скончания века", и о дальнейшем как-то не думал. С другой стороны, чувствовалось, что золотухинский масштаб работы я перерос и дальнейшее пребывание на одном месте или, вернее, бег на месте не заменит необходимого движения вперед. Значит, надо хлопотать, просить или, как тогда выражались, "проситься", то есть пойти на поклон к кому- то из вышестоящих, рассказать о себе, как принято было говорить: "Дитя не плачет - мать не разумеет" или "Под лежачий камень вода не потечет".

Но я считал, что если я нужен, то мне предложат, пригласят, а не я буду о себе просить. Такой мой взгляд разделяла и Юличка, в которой я все больше и больше души не чаял. Власти я никогда не искал, довольствовался имевшимся - забегая вперед, скажу, что начальником станции Золотухино я пробыл около 5 лет, ревизором движения на одном месте (в Серпухове) около 11 лет и столько же, опять-таки на одном месте, - начальником отделения в Перми.

Ссылки: