Вайнштейн Г.М. о кантонистах

Из событий далекого прошлого припоминаю рассказы матери, сестер, братьев о кантонистах . Рассказы, полные апокалиптических ужасов. Я лично этих печальных эпизодов не видел, но много слышал от очевидцев и затем в дальнейшем мне приходилось встречать бывших кантонистов-евреев или их потомков.

По закону того времени брали в солдаты на 25 лет детей 9-10 лет от роду с тем, чтобы из таких ребят воспитать надлежащих служак царю и отечеству. (Действительная служба считалась не со времени приема, а с 19-20-летнего возраста.) Можно себе представить, как там, вдали от родины, дядьки воспитывали детишек в страхе мордобоя и угнетения, в особенности "жиденят", которых и людьми не считали. По этому вопросу имеется обширная литература. Многие бывшие кантонисты оставили потомству свои воспоминания, полные трепета и ужаса. Те, которых я встречал во время своего зрелого юношества, служили в учреждениях сторожами, рассыльными, полицейскими, городовыми, вспоминая нередко в своих рассказах "минувшие дни". Некоторые, конечно, единицы, очевидно, исключительно талантливые, устойчивые, выдвигались, стали заметными.

Так, например, известный герой Кавказа генерал Гейман происходил из кантонистов. Старейший в Москве пристав Басманной полицейской части Шварцман любил рассказывать, где и как его "взяли", как учили уму- разуму. Из полка он ушел с чином подполковника и попал в московскую полицию лишь по особой протекции.

Когда мне было 8 лет, я увидел как-то у отца блестящего офицера в сопровождении евреев с типичными пейсами и старой женщины. Этот военный, как рассказывал отец, командир какого-то полка, вспомнив своих родных, приехал на родину обеспечить мать и брата. Он купил им дом, дал денег. Эти дарственные от полковника Иванова еврейке Фейгельман юридически оформлял отец. Но, повторяю, такие счастливцы попадались редко, остальные кантонисты или погибали, или тянули лямку на действительной военной службе и затем, на старости лет, в сторожах под лестницей или в дворницкой будке.

Как вербовались кантонисты из среды евреев? Помню такие рассказы. Ежегодно еврейское общество города Староконстантинова с населением около 10 тысяч обязано было "сдать в кантонисты" около 40-50 ребят. Дети купцов и некоторых привилегированных слоев были освобождены от этой повинности, и к этим привилегированным принадлежала наша семья. Ребята, подлежавшие призыву, персонально не намечались администрацией, состояние здоровья и фактический возраст призываемых никем не проверялись. А так как никому не было охоты отдавать своего ребенка и на этой почве возникали пререкания, бесконечные жалобы, то какая-то "умная" голова решила этот вопрос проще. В каждом городке были особые "ловцы", которые ловили ребят на улице днем, а ночью брили им головы и сдавали администрации счетом, как сдают кур, гусей или цыплят. Ловцы были вправе явиться в дом в любое время дня и ночи, чтобы искать намеченного ребенка. Можно себе представить, какие сцены разыгрывались при этом. Рассказывали, что матери прятали ребят под подолом, под перинами, в печных трубах, в выгребных ямах, но искусные "ловцы" знали все лазейки и, конечно, находили ребят. Тогда поднимался вой, крик, как по покойнику, а "ловец", крепко сжимая в объятиях свою жертву, уходил преспокойно, охраняемый полицейскими. Наконец, когда партия была укомплектована, этих малышей с бритыми головами, связанных веревками, "угоняли из города". Если жутко было глядеть на отцов и матерей, то можно себе представить состояние угоняемых, связанных, как воров, малышей, непосредственных жертв этого ужаса, шагавших по тысяче и более верст до места своей гибели. Этими "ловцами" пугали к ночи капризных ребят много лет спустя, когда подобных ужасов уже не было.

Небезынтересно, что "ловцами" являлись евреи же, не знаю, право, за какое вознаграждение. Ясно, какой репутацией пользовались эти "ловцы- молодцы". В нашем городке одним таким "ловцом" был наш случайный однофамилец, и когда этот Вайнштейн в конечном счете попал под суд за какое-то уголовное преступление и его родные обратились к моему отцу за юридической помощью, отец отказал. Это, очевидно, был первый и единственный случай отказа отца кому-либо в помощи.

Прошло много лет. Я давно забыл об этом проходимце. Моих родителей уже не было в живых, сам я стал отцом большой семьи. Старшая дочь Леля была в восьмом классе гимназии, Шура в шестом классе, Володя в четвертом классе. Меня перевели на Урал, и я поселился в Перми. Проходя как-то по одной из центральных улиц города, около базара, увидел такую вывеску:

"Торговля кожевенным товаром Вайнштейна". Не знаю почему, но наличие такой вывески в центре мне было весьма неприятно. Как-то раз я невольно заглянул в раствор этой лавки, где типичный еврей с длинной седой бородой и такими же пейсами важно восседал в кресле. Я вспомнил печальной памяти "ловца" Вайнштейна, своего земляка. Не он ли? Навел справки - оказалось, что мое брезгливое предчувствие меня не обмануло. Отбыв где-то наказание, этот герой поселился в Перми, удачно стал торговать, даже разбогател, стал домовладельцем. К тому времени ему, очевидно, было уже далеко за 80 лет, имелись взрослые внуки. Один внук был владельцем аптеки, младшие еще учились в средней школе. Стыдно сознаться, но у меня и к третьему поколению этого "героя" было какое-то физическое отвращение, и я всячески старался не встречаться с ними. Без вины виноватые. Но чувство презрения и омерзения к их родоначальнику я был не в силах преодолеть.

Ссылки: