Тихомолов Б.Е.: Дезертирую на фронт

Два самолета, стоявшие в укромном углу за ангарами, вот уже третью неделю привлекают мое внимание. Каждый раз, проходя мимо них на работу, я останавливаюсь. Что за машины, откуда взялись? Самолеты мне нравились. Это были совершенно новые, цельнометаллические монопланы с низким расположением крыла. Упрятанный в обтекатель звездообразный мотор. Трехлопастный воздушный винт. Антенна. Убирающиеся в полете шасси. Несмотря на объемистый фюзеляж, самолет выглядит изящно и строго. Пытаюсь разгадать его назначение. Если в военном варианте, то это, очевидно, разведчик дальнего действия. Если в гражданском, то почтово- грузовой. Хотя при нужде на нем можно было бы возить и пассажиров. Хорошие машины, что и говорить! Но чьи они, кому принадлежат? На мои расспросы в порту все пожимают плечами. Известно только, что пригнали их военные летчики. Пригнали и поставили. Вот и все. Военные? Но почему они тогда стоят на гражданском аэродроме? Странно.

Однажды, идя на работу, я, сделав добрый крюк, зашел посмотреть на самолеты. Ага, наконец-то! Возле них кто-то копался. На бетонной площадке лежали аккуратно сложенные чехлы, стояла тележка с батареей аккумуляторов, и два человека, сидя на корточках под крылом, -что-то укладывали в открытые люки. Я подошел:

- Здравствуйте!

- Здравствуйте. Продолжают копаться. Начинаю издалека:

- Скажите, пожалуйста, чьи это самолеты? Щуплый механик с флегматичным лицом не торопясь вылез из-под машины, разогнулся, расправил под новеньким ремнем складки новенького комбинезона. Очевидно, ему не очень хотелось копаться, или было не к спеху, или он обладал общительным характером, только через несколько минут я уже знал, что моего собеседника зовут Иваном, по фамилии Архангельский , что самолеты этой конструкции принадлежат особой группе связи при Генеральном штабе Красной Армии и что их нужно перегнать в Москву по назначению. Экипажи приехали вчера, но вот беда - с одним летчиком случился внезапный приступ острого аппендицита, и Вася Челышев отвез его в больницу. Я чуть не подпрыгнул от радости:

- Кто, кто? Вася Челышев?! Среднего роста? Круглолицый? Симпатичнейший, добрейшей души человек? Он?!

- Он.

- Ч-черт побери! Надо же быть такой удаче! Я и сам не знаю, чему так обрадовался. Васю Челышева я знал, во не очень близко, по Балашовской авиашколе , которую вместе кончали. И обрадовался- то я, пожалуй, не столько Челышеву, сколько тому еще пока не твердо определившемуся в моем сознании обстоятельству, которое благодаря ему, Васе, должно сложиться. С Челышевым я встретился в тот же день. И вот она - моя судьба!

- Слушай, - сказал Челышев.- Чего ты здесь, в тылу, отираешься? Пошли к нам в группу. У нас хорошо. Интересные полеты. В Ленинград летаем, через линию фронта! Он неторопливо рассказывал мне про летную работу в группе связи, а я слушал его, затаив дыхание.

- Ну, а с фашистскими истребителями встречаться приходится?

- А как же - часто!

- Ч-черт побери! Бывают воздушные бои?

- Ну, какие там бои! Удираешь во все лопатки, и все тут. Самолеты-то наши почти не вооружены. Я разочарованно молчу. Нет, не то. Это не по мне. Удирать не годится.

- Вот у нас был случай, - продолжает Челышев.- Летел летчик на "ПО-2" , генерала вез. Вдруг откуда ни возьмись "мессер"! Увидел, развернулся и с ходу - трррах! - дал очередь. А нашему-то куда деваться? Лететь нельзя - собьет. Тогда он выключил мотор и сел на лесную прогалинку, которая как раз перед ним оказалась. Полянка ровная. Самолет пробежал и остановился. Выскочили летчик с генералом, хотели в лес бежать. А летчику машину жалко. Он и кричит генералу: "Хватай за хвост, опрокидывай!" Схватили машину за хвост, подняли, поставил на нос, на мотор - "свечку" сделали, - и сами тут же притаились: бежать-то уже поздно. А фриц на второй заход идет. Смотрит - "свечка" стоит и никого нет, никто не шевелится, значит, все - подбил! И ушел. История эта меня развеселила, и я проникся глубоким уважением к летчику, как видно, в достатке обладавшему находчивостью.

Ссылки: