Татищев и школы

Особое внимание Татищев неизменно уделял школам . Побуждать к обучению грамоте и письму предписывалось и в инструкции земским исправникам. Однако никто с них за это не спрашивал и никто этим практически не занимался. В 1721 году в Кунгуре и Уктусе были открыты "высшие" учебные заведения, куда учениками принимали уже тех, кто был обучен письму. Здесь изучали арифметику, геометрию и горное дело, с тем чтобы сразу готовить специалистов для заводов. В августе 1721 года в Уктусе было двадцать девять и в Кунгуре двадцать семь учеников (четырнадцать изъявивших желание учиться были отпущены назад, поскольку "грамоте не знают"). Учителями были ученики Артиллерийской школы Братцов и Одинцов. Они занимались этим попутно со своей основной работой, без дополнительного жалованья. Но учителю разрешалось "взимать себе" за труд от родителей по возможности, если родители были зажиточными. В то же время Татищев требовал допускать к учению и неимущих и от них предписывалось ничего не требовать. В начале XVIII века учеба в школах почиталась по тяжести чем-то вроде солдатской службы. С 1714 по 1722 год открытые по губерниям цифирные школы приняли 1389 учеников, а окончили их лишь 93 ученика. Остальные разбежались. Татищев поэтому изыскивает самые разные способы, чтобы "заинтересовать" недорослей и их родителей в учебе. Он попытался привлечь в школы довольно многочисленных дворянских "нетчиков" (нетчик - от "нет" - не находящийся налицо), укрывавшихся от службы. Но тобольское губернское начальство, естественно, заверило Татищева, что таковых не имеется, а Берг-коллегия резонно советовала не связываться с этим делом: пришлось бы разбираться, почему недоросли своевременно не явились на смотры, а потом договариваться с Военной коллегией об освобождении их от службы в армии. С разрешения Берг- коллегии Татищев установил рацион обучающимся в школах сиротам и детям бедных родителей по полтора пуда ржаной муки в месяц, а также по рублю в год на одежду. Для тех же учеников, кто имел в год более десяти рублей, та же помощь за счет казны полагалась лишь на последней стадии обучения. Наряду с "высшими" школами были созданы и "низшие". В Алапаевской школе училось тридцать два человека. В слободах выделялись особые избы для школ, где священникам и другим церковнослужителям предписывалось обучать хотя бы по десяти крестьян в слободе.

Сопротивлялись этому начинанию, естественно, не только служители культа, на которых возлагалась лишняя повинность, но и сами крестьяне. Поэтому Татищев пользовался любым случаем для разъяснения крестьянам прямой выгоды для них отдавать детей в обучение. Так, рассмотрев жалобу крестьян на приказчиков, он распорядился 21 июня 1721 года:

"Объявить крестьянам, что жалобы их на приказчиков многие в разных обидах некоторые уже изследованы. Однакож мужикам одним управиться невозможно; також в сборах денежных и работах заводских, за незнанием письма, нужда им поверить подьячим, которые уже обыкли в шалостях; и в том крестьянам может быть тяжчайшая обида. Того ради велеть лучшим мужикам детей своих грамоте обучать, хотя б читать умели, дабы их подьячие не так могли обманывать. И в том их обнадежить, что оные обученные в солдаты и в заводскую службу никогда взяты не будут, но всегда останутся в слободском управлении".

Льготы, обещанные Татищевым, в целом не выходили за рамки разрешаемых законом, тем более что набор в рекруты обычно осуществлялся по решению местных властей (это вменялось в обязанность земскому комиссару). Льготами Татищев как бы признает и то, что заводская служба немногим легче солдатской. Он постоянно стоит как бы между пониманием важности личной свободы для "довольствия подданных" и необходимости обеспечения заводов рабочей силой любой ценой. Но ради просвещения он готов был поступиться даже и тем, в чем состояла его непосредственная и главная обязанность.

Татищев во всем любил порядок. Поэтому он вникает и в вопросы организации быта, в особенности благоустройства сел и поддержания чистоты в домах и на улицах. Каждая десятидворка знала свои обязанности по поддержанию чистоты и порядка, а также свое место в случае возникновения пожара. От комиссаров он также требовал неукоснительного внимания к этим вопросам. Решались эти вопросы обычно миром, в рамках крестьянской общины. Здесь же задача осложнялась, поскольку слободы населяли выходцы из разных мест. Поэтому не все начинания Татищева привились в первый его приезд на Урал.

Ссылки: