Стогов Э.И. о пользе биографии

I. Почтенный редактор "Русской Старины" неоднократно изъявлял желание, чтобы я написал подробно о моей жизни все, что сохранила моя память; это называется, кажется, чет редактора и издателя; но выставив меня на сцену перед вашими читателями, вы вызываете меня рассказать о нравах во времена моего младенчества и юношества. С начала знакомства нашего вы изъявляли желание, - автобиография; я долго не соглашался, мое убеждение было, что жизнеописание принадлежит людям почему-нибудь славным, гениальным и, по крайней мере, возвысившимся над средним уровнем народа: такие жизнеописания служат поучением читателям.

Я был и есть человек толпы, моя жизнь прошла по течению, не выделяясь из 80 миллионов [россиян], но, конечно, долгая жизнь не могла не пройти без борьбы с препятствиями, без счастия, несчастия. Все это было, но так мелко, так незаметно, как в любой из жизни 80 миллионов.

Чтобы исполнить хотя частью желание редакции "Русской Старины", я счел достаточным, в моих простодушных и искренних рассказах, поместить периоды моей службы. Так, вспоминая о жизни Сперанского в Иркутске, я коснулся причин решимости моей ехать в Камчатку. Вспоминая об Иринее, я рассказал о невольном занятии должности начальника адмиралтейства в Сибири. Вспоминая о службе моей в Симбирске, я объяснил причину желания моего перейти из флота и удачу поступления в корпус жандармов. Заканчивая службу в Симбирске, я кратко упомянул о невольном поступлении моем на службу в Киев, где и окончилась моя почти сорокалетняя служба. Мне казалось слишком довольно для публики о такой скромной жизни? - Но вот и портрет мой пред читателями "Русской Старины", а потому, волею-неволею, приличие требует сказать без утайки - кто я такой.

Уж если вы, уважаемый Михаил Иванович, по праву редактора и издателя журнала, заставляете меня высказываться, то я имею право оговориться: в разное время я вел записки для памяти, были и рисунки замечательных мест; одни записки зачитались, другие исчезли с многими переездами, рисунки украли в Якутске, следовательно, рассказ мой есть воспроизведение памяти; что будет искренно и только правда, за это отвечаю, а что не будет последовательности, будут пропуски, на том не взыщите, портрет мой будет моим оправданием, - в такой старой голове отвердевший мозг нелегко поддается впечатлениям воспоминания давно прошедшего.

Ссылки: