Стогов Э.И. о переделе крестьян в Симбирской губернии

VIII. При чтении в "Русской Старине" изд. 1878 г., том XXIII, Записок Ивана Степановича Жиркевича , главы XXIV-й (стр. 33-54), с каждой строчкой оживали мои воспоминания почти за 45 лет назад.

И.С. Жиркевич выводит меня на сцену, и я, вместо подписи букв Э..в, являюсь Эразм Иванович Стогов. Написал и я свои воспоминания о своей службе в Симбирске, писал только то, что резко запечатлелось в памяти.

Читая ныне Записки И.С. Жиркевича, я вижу, что многое пропустил, что казалось мне неважным, например, ослушание одной татарской деревни сенатскому указу. Этот случай казался мне столь неважным, что я и не упомянул о нем в своих воспоминаниях. И.С. Жиркевич смотрел на это ослушание серьезно, но не рассказал причин этого ослушания татар; может быть, он и не знал подробностей. Я расскажу, что знаю.

Татарская деревня была очень большая, а земли имела еще больше. Далеко от деревни, на краю дачи, между холмами протекает ручеек. Помещик Коптев (кажется, не ошибаюсь), по знакомству с старшинами татар, получил согласие общества: дозволить на ручье поставить мельницу; это было сделано на бумаге, а словесно - Коптев обещал дешево молоть рожь татарам. При мельнице нужен дом для мельника, понадобились домики для рабочих. Так мирно тянулось более десяти лет. Говорили, при мельнице людей было немного, но, по свидетельству полиции и соседних крестьян, оказалось, что крестьян, живущих в урочище 10 лет, много. Без ведома татар, последовал указ правительствующего сената: крестьяне Коптева, живущие оседло более десяти лет, наделяются по десяти десятин на душу, и приложен план нарезки. Указ был получен и объявлен татарам осенью.

Исправник выехал с землемером и поверенным Коптева. Татары, не понимая законного права, прогнали всех. Исправник явился с понятыми и инвалидами - татары прогнали. Это было еще при губернаторе Z .; наступила зима, дело было оставлено до лета. Назначен губернатором И.С. Жиркевич ; наступило лето, исправника с указом к татарам - прогнали. И.С. Жиркевича очень встревожило это обстоятельство. Войска нет - самый несчастный баталион из 300 калек; татар озлобленных - до четырех тысяч.

Губернатор хотел подействовать на татар комиссиею из важных лиц. Пригласил жандармского полковника Флиге , управляющего удельной конторой, статского советника Бестужева , меня и советника губернского правления - сначала для совещания, а потом внушить силу указа татарам на месте. Флиге и Бестужев с вечера обещали быть, а ночью уехали.

И.С. Жиркевич обратился ко мне: какое мое мнение? Я отвечал, что о деле этом слышал, но подробностей не знаю, донесениям полиции не всегда доверяю, а потому полагаю, нужно прежде узнать на месте повернее; для этого я съезжу один, а узнав и сообразив - доложу о средствах, какие должно предпринять. И.С. Жиркевич благодарил меня и согласился. Перед вечером я приехал с своим жандармом-татарином Абрешиткой.

Тогда я еще не был так знаком с татарами, как после, но имел понятие о нравственном строе татарских обществ. Ласково, как гость, обошедшись с богатыми и выпив с ними полдюжины стаканов чаю, я постоянно направлял разговор на указ Сената. Набралась полная изба татар, и когда они попросили меня прочитать и растолковать им указ, то я встал и приказал всем встать, потому что указ - по воле Государя Императора! и прошу слушать молча, а толковать будем после. Прочитал внятно, после растолковал на каком законе указ. Татары поняли, что вся беда от дозволения Коптеву построить мельницу без всякого условия и не означая срока. Из разговоров я подметил, что они недовольны действиями исправника.

Я объяснил, что когда я возьмусь за дело, то исправнику незачем тут быть. Разумеется, я не поскупился на ужасные беды от их ослушания. Главное - я беру их под свое покровительство; хотя губернатор и очень гневен, но если они послушают меня, то я даю свое ручательство, что его превосходительство помилует их. Хотя я знал И.С. Жиркевича как неумолимого служаку, человека сдержанного, сухого, но вместе с тем человека честнейшего, преданного пользам службы, и, зная как тревожило его это дело, надеялся убедить простить татар, виновных по неразумию.

Утром собрались все татары, требовали, чтобы я прочитал всему народу указ. Став в середину толпы и зная, как на простой народ действуют наружные аксессуары, - вынув указ, снял [треугольную] шляпу и приказал всем снять шапки, стоять смирно и слушать молча. Прочитал; знающие по- русски переводили толпе, разговоры татар длились полчаса. Толпа просила прочитать другой раз. Прочитал. Заговорили, что надо согласиться (мой жандарм-татарин сообщил мне условленною мимикою), но поставили условие: исправника не надо. Пусть губернатор простит, потому что виноват исправник, а не татары: он не хотел растолковать.

Чтобы землемер мерял под моим надзором. Если так, то они согласны. Я принял условия. Исправник, землемер, поверенный Коптева и понятые были в соседней русской деревне. Я потребовал всех, кроме исправника. Я сам ходил за астролябией и поверял углы, шел за цепью. Поверенный вздумал заспорить, я так на него прикрикнул, что он немедля замолчал. Это понравилось татарам, только и слышу: "Так, бачка, так, это разбойники!"

Я сознавал, что дело слишком обидное для татар, но когда увидал, что цепь пошла под самые заборы огородов татар, и увидал слезы - признаюсь, надобно иметь запас хладнокровия, чтобы не выйти из роли важного начальника. В один день отмежевана дача по указу.

Уговорил татар выбрать депутатов к губернатору, которые, принеся покорность, привезут прощение для всех татар. Выбрали трех самых богатых. Предварительно объяснив кратко И.С. Жиркевичу, я просил о прощении. Кажется, в этот только раз и видел его смеющимся. Татары прощены. После я познакомился с Коптевым . Барин не молодой со смыслом <...>. Коптев при первом свидании показывал мне законные дарственные предку его от которой-то государыни на весь правый берег Волги от Симбирска до Саратова, шириною, кажется, шесть верст. Коптев хотел начать дело! ***

Ссылки: