Шефтель И.Б. на инженерном поприще 1963

После закрытия "Московского железнодорожника" содействие в устройстве на работу оказал Александр Борисович Бейлинсон , бывший ответственный секретарь бывшей дорожной газеты. Он рекомендовал Илью Бенциановича в конструкторское бюро "Газстроймашина" вместо себя, сам он раздумал пойти туда, так как имел более радужную перспективу: "Экономическая газета"! А в ожидании работы в этом еженедельнике ЦК партии он трудился в грузовой службе Управления дороги. Хоть Бейлинсону фортуна улыбнулась более приветливо, повезло и Шефтелю, который с апреля 1963 года стал старшим инженером отдела информации СКБ "Газстроймашина" .

Педагог - журналист - инженер! Впрочем звание "Инженер" было приложено к фамилии Шефтель много раньше, еще в редакции дорожной газеты. В то время работники железнодорожного транспорта носили погоны и имели звания подобные воинским. При аттестации Илье Бенциановичу присвоили звание "инженер-лейтенант административной службы". А несколько позднее Шефтель был назван инженером в газете "Московская правда". Он написал фельетон о неурядицах с теплофикацией дома, в котором проживал. Редакция поместила материал в подборке писем жителей. В таком случае обязательно требовалось указать профессию или должность автора. Читателем может быть человек любой специальности, но только не журналист. Так редакция "Московской правды" провозгласила моего современника инженером, и это оказалось пророчеством.

Работа в СКБ не была трудной, оплачивалась значительно лучше, чем в дорожной газете. Тут Илья впервые ощутил такой парадокс: чем труд легче и меньше, тем выше он оплачивается. Чувствовал себя в СКБ Илья Бенцианович хорошо, коллектив, начиная с начальника бюро, Георгия Альбертовича Аренда и главного конструктора Владимира Владимировича Покровского и кончая рядовыми конструкторами, был отличный - все люди порядочные, никаких склок и интриг. Специфику работы Шефтель освоил довольно быстро, успешно готовил материалы для "Экспресс информации", выпустил два издания каталога машин для строительства трубопроводов. Работать бы тут и работать. Но в семье подрастали сыновья, и заработка, хотя и более хорошего по сравнению с прежним, стало не хватать.

Однажды во ВНИИСТ е, где Илья Бенцианович часто бывал по делам службы, работник информационного центра Леонид Давидович Шор спросил его, не хотел бы он зарабатывать в месяц рублей двести? Такой заработок в нормативно-исследовательской станции по строительству магистральных трубопроводов, куда требуется сотрудник для выпуска плакатов, пропагандирующих трудовой опыт. Шефтель, ужу занимавшийся подобными плакатами в Главоргнаборе, охотно принял предложение.

Вскоре состоялось знакомство с начальником нормативно- исследовательской станции - ЦНИССТРОЙГАЗ - Виктором Ивановичем Золотаревым . Совершенно неожиданно для себя Илья Бенцианович получил блестящую рекомендацию от начальника отдела организации труда и зарплаты министерства, который для ЦНИССТОЙГАЗа был чуть ли не богом. Этим высоким начальником оказался Петр Николаевич Вовженяк , знавший Шефтеля по совместной работе в Главоргнаборе , более двадцати лет назад. Петр Николаевич возглавлял один из отделов организованного набора рабочих, а Шефтель работал в отделе информационно-массовой работы. Дружбы между ними никогда не было, обыкновенное знакомство сослуживцев. Тем не менее, услышав от Золотарева фамилию Шефтель, Вовженяк вспомнил его, отозвался чрезмерно хорошо и пожелал встретиться.

Беседуя о предстоящей работе, Золотарев не сразу сообщил Илье Бенциановичу, что речь идет о должности начальника отдела. Это выяснилось перед самым оформлением. Хотя, судя по работе в школе, моему современнику не даны были административные способности, но он не нашел в себе мужества отказаться от поста начальника отдела изучения и пропаганды передовых методов труда на строительстве магистральных трубопроводов. Если бы только он знал тогда, скольких нервных клеток будет стоить ему новая работа, он не польстился бы на высокую зарплату.

В отделе встретили нового начальника довольно недружелюбно. Очень скоро это вылилось наружу. Месяца полтора спустя после начала работы Илье Бенциановича В.И. Золотарев оставил НИС, перешел на должность начальника управления нового строительного министерства. Тут-то все работники отдела, вдохновляемые Романом Ивановичем Ереминым, настрочили в парторганизацию заявления, обвиняя Шефтеля во всех смертных грехах. Хотя исполнявший обязанности начальника Леонид Владимирович Побединский и другие руководители НИС не придали значения этим заявлениям, в которых не было и грана истины, взаимоотношения в отделе сложились ненормальные.

Не ведал Илья, что в коллективе нормативно- исследовательской станции интриги вошли в традицию. Очередной жертвой этой печальной традиции и стал Шефтель. Кто-то пустил слух, что он не удовлетворен кадрами отдела и намерен всех заменить. Как ни абсурдно такое намерение, сплетня взбудоражила людей, восстановила их против начальника. Первый удар не принес желаемого результата, но это не остановили Еремина со товарищи. Вторую попытку свалить Шефтеля они предприняли, когда Илья Бенцианович был в отпуску. Незадолго до этого Шефтель принял на работу в отдел квалифицированного редактора Александра Ковальчика. И вот однажды, после очередной премии, в отделе состоялась выпивка. Захмелевший Ковальчик высказал что-то крамольное в адрес Л.И. Брежнева и других партийных лидеров. Еремин и некоторые другие в отделе воспользовались этой репликой, чтобы обвинить Ковальчика в антисоветизме, а заодно и Шефтеля, рекомендовавшего на работу "не нашего" человека. Администрация предложила Ковальчику уволиться, но не нашла оснований для претензий к Шефтелю. Однако атаки сотрудников отдела на своего начальника не прекратились. С новой силой они разгорелись, когда начальником ЦНИССТРОЙГАЗа был назначен Петр Павлович Щербак . Хотя Щербак внимательно прислушивался к жалобам, но оргвыводов, как говорится, до поры до времени не делал. Хотя и один шаг к этому, довольно болезненный для Шефтель совершил: мотивируя некоторой структурной реорганизацией, он превратил Илью Бенциановича из начальников отдела в исполняющего обязанности начальника.

Не имей за плечами горького опыта бесплодных поисков работы, мой современник тут же уволился бы, но теперь он только попытался подыскать себе другое сколько-нибудь подходящее место и не сумел. Так и остался он в "подвешенном" состоянии в ЦНИССТРОЙГАЗе.

Между тем, взаимоотношения в отделе мало помалу налаживались, начальник и его подчиненные притирались друг к другу. Способствовало этому и то, что теперь люди были отвлечены другими событиями в НИС. В коллективе началась междоусобица, он разделился на два враждующих лагеря. Один из них состоял из аборигенов станции и возглавлялся Л.В. Побединским, второй лагерь состоял из приверженцев Щербака, принятых им на работу. Шефтель не вникал в сущность споров, а враждующие стороны не информировали его о принципах своих позиций. Но это не помешало ему стать "болельщиком" сторонников Побединского уже по тому, что Щербак и его присные использовали недозволенные методы борьбы. Сколотив из своих ближайших сподвижников партбюро, Щербак использовал его как сильное наступательное оружие. Вошедшие в бюро люди, утратившие партийную принципиальность, не ставя в известность о своих действиях парторганизацию, выступали на стороне Щербака во всех инстанциях, помогли ему избавиться от Побединского и других неугодных, хотя и многоопытных работников.

Неизвестно, как бы еще преуспел Щербак, если бы на свою беду не оказался бы еще и нечистоплотным по отношению к казенному имуществу. Это обстоятельство, не без содействия враждующей стороны привело Петра Павловича на скамью подсудимых, лишению партийного билета и кабинета начальника нормативно-исследовательской станции. Но до этого он все-таки успел сместить Шефтеля с должности начальника отдела.

Обладал Щербак одной примечательной чертой характера. Он мог быть резок, даже груб в разговоре с подчиненными, но в таких случаях не надо было ожидать от него ничего худого. Но вот он становился необычно приветлив, ласков. Это не предвещало ничего хорошего. И вот наступил прилив доброжелательности по отношению к Илье Бенциановичу. Шефтель стал ждать удара, и он был нанесен.

Как-то Илью Бенциановича пригласили в кабинет Щербака. Тут находились секретарь партбюро Ткачева и инспектор по кадрам Сныткин - ближайшие подручные Щербака.

- Вы, Илья Бенцианович, не раз говорили о трудностях своей работы. По совету начальника управления организации труда и зарплаты Донского мы решили освободить Вас от обязанностей начальника отдела, назначить заместителем начальника. Вы будете заниматься редакционно- издательскими делами. А отдел возглавит инженер, к тому же и экономист.

Из этой короткой речи Щербака стало ясно, что начальником отдела назначается один из ближайших его сторонников, Николай Сергеевич Унтилов. В недавнем прошлом тот был директором небольшого лакокрасочного завода, но по какой-то причине снят с этой должности и строго наказан по партийной линии. По протекции своего двоюродного брата, начальника отдела одного из Главков Министерства, Унтилов был принят на должность старшего инженера ЦНИССТРОЙГАЗа. Услужливый вышестоящим лицам, Щербак не мог долго держать на скромной должности родственника "Большого начальника" и решил продвинуть его. Для руководства каким-нибудь производственным отделом у Унтилова не было ни знаний, ни опыта, а вот возглавить отдел пропаганды передового опыта, по мнению руководящих товарищей, может каждый. 

Хотя самолюбию Шефтеля был нанесен болезненный удар, но, в сущности, положение заместителя начальника отдела вполне удовлетворяло его. В зарплате он пострадал весьма незначительно. Плохо было лишь то, что обязанности Ильи Бенциановича ничуть не изменились: Унтилов долгое время находился в отпуску по случаю дипломной работы (он заканчивал заочное отделение экономического института имени Губкина), потом часто выезжал в командировки. Так что фактически Шефтель продолжал руководить отделом. А когда Николай Сергеевич находился на месте, работали они дружно. Унтилов оказался неплохим человеком. Их совместная работа могла продолжаться многие годы, если бы не пришел конец самой центральной нормативно-исследовательской станции.

Повинуясь моде, Министерство решило создать Центр научной организации труда. Для него требовалось очистить структурное место, и ЦНИССТРОЙГАЗ был ликвидирован. Ряд работников НИС перешли в Центр НОТ, но для Шефтеля там места не нашлось. Он позвонил в Министерство, заместителю начальника управления М.Д. Филиной:

-Неужели, Марина Дмитриевна, я настолько плохой работник, что не достоин работать в Центре НОТ?

-Да что Вы, Илья Бенцианович, совсем не так. Дело в том, что Бойко просил Вас к себе, и мы решили, чтобы не ущемлять Вас в зарплате, перевести к Бойко...

Шефтель тут же позвонил Дмитрию Андреевичу Бойко , начальнику нормативно-исследовательской станции при Сварочно-монтажном тресте, и выяснил, что тот не проявлял никакой инициативы, но не только не возражает, даже рад такому перемещению Шефтеля.

А несколько дней спустя Александр Геннадиевич Добренко, старый знакомый Шефтеля по СКБ и кандидат на пост заместителя директора центра НОТ, доверительно сообщил Илье Бенциановичу, что Министерство решило направить Шефтеля в Центр. На следующий день тот же Добренко опять-таки по секрету известил Илью Бенциановича, что Министерство изменило свое решение, оставило в силе перевод Шефтеля в НИС к Бойко. Кстати сказать, в отношении самого Добренко Министерство тоже изменило свое намерение: он был назначен не заместителем директора, а всего начальником лаборатории.

Так в канун нового 1974 года Илья заполнил еще одну анкету и был в порядке перевода зачислен старшим инженером в технический отдел НИС Сварочно-монтажного треста -НИССПЕЦМОНТАЖГАЗ. А через короткое время в НИС был создан отдел организации социалистического соревнования и пропаганды передового опыта. Илье Бенциановичу предложили расписаться в приказе, которым на него возлагались обязанности начальника нового отдела! По несколько раз в день он встречался с начальником НИС Д.А. Бойко. Но тот почему-то не нашел времени или посчитал излишним пригласить к себе Шефтеля по поводу производства его в руководители отдела, объяснить, почему его назначают не начальником отдела, а лишь исполняющим обязанности. Сам Илья Бенцианович не пошел за объяснениями и стал "исполнять обязанности".

Руководить было не кем: отдела фактически не существовало, и Шефтель продолжал единолично заниматься тем же самым, чем занимался в чине старшего инженера. А весной семьдесят четвертого началось строительство газопровода Торжок-Минск-Ивацевичи . И Илья Бенцианович почти безвыездно находился в штабе стройки, в Минске. В один из его коротких приездов в Москву Бойко обрушился на "и.о." потоком возмущений по поводу неготовности одной справки. Обиженный несправедливым обвинением (ведь он все время находился в Минске!) Шефтель тут же подал заявление с просьбой освободить его от обязанностей начальника отдела.

Бойко протянул ему бумагу обратно:

- Ну зачем это, Илья Бенцианович, ведь все равно вы будете выполнять ту же самую работу, только при меньшей зарплате... Возьмите свое заявление...

Замечание было дельным, и Шефтель внял доброму совету, взял да порвал свое заявление. А минут через пятнадцать он узнал, что... начальником отдела назначен Игорь Павлович Максимов, старший инженер соседнего отдела. Так Илья Бенцианович второй раз переместился на служебной лестнице на ступеньку ниже, опять стал заместителем начальника отдела.

Впрочем, как и предупреждал Бойко, его обязанности ничуть не изменились. Максимов, довольно симпатичный молодой человек, был совершенно несведущим в работе, не связанной с нормированием труда. Всеми делами отдела по-прежнему занимался Шефтель. Изменилась только зарплата. Это окончательно укрепило в Илье Бенциановиче мысль, воспользоваться привилегией инвалида Отечественной войны: в 55 лет уйти на пенсию.

Ссылки: