Шефтель И.Б.: Барнаул 1942

В январе 1942 года с дипломом преподавателя русского языка и литературы и направлением на работу Илья прибыл в центр Алтайского края, в Барнаул

Длинным и долгим был путь в Алтайский край. Из столицы Илья отправился в эшелоне, который был сформирован мужем Паши Василием Георгиевичем Лохиным . Тот работал тогда в особом КБ конструктора авиационного вооружения Шпитального, и ему было поручено вывезти сотрудников и оборудование конструкторского бюро в Ижевск. В одной из теплушек нашлось место для Ильи Шефтеля. Поместил Василий Георгиевич в свой эшелон и брата жены Леонида Золотусского с супругой Тамарой Жестковой. Те держали путь в Алма-Ату, куда эвакуировался Московский авиационный институт, где учился Леонид.

Более двух недель не спеша продвигался эшелон до Казани . Дальше им было не по пути с Лохиным и его эшелоном. Здесь, в Казани жила двоюродная сестра жены Ильи Ольга Евсеевна Осмоловская , эвакуированная из Москвы еще летом. У нее-то нашли путники временное пристанище. Дней десять они пробыли в столице Татарии, проводя с утра до позднего вечера время на вокзале в надежде достать билет на какой-нибудь поезд. И сам вокзал и примыкающая к нему обширная площадь были забиты семьями эвакуированных и их скарбом. Все они держали путь на восток, но касса выдавала лишь по нескольку билетов в сутки. Чтобы вывезти из Казани скопившийся тут народ, Управление железной дороги сформировало специальный состав из товарных вагонов. В этот поезд удалось попасть Илье Шефтелю и его родственникам.

Медленно продвигался и этот эшелон. Около двух недель понадобилось ему на путь от Казани до Ташкента. Здесь Илья расстался с Леонидом, и больше с ним встретиться не пришлось: полгода спустя Леонид Золотусский был мобилизован в армию и вскоре погиб на фронте.

Спутник Ильи по теплушке ленинградец Михаил Борисович Подосек пригласил Илью остановиться у него. Его семья раньше прибыла в Ташкент и уже имела комнату. Такое гостеприимство было очень кстати, потому что потребовалась целая неделя, чтобы достать билет на поезд Ташкент- Новосибирск. Билет этот был куплен с рук, и Илья выложил за него все до последней копейки имевшиеся у него деньги. А надо было еще заплатить за багаж и хоть немного на питание в дороге. Илья был обут в чесанки с галошами. Дни в Ташкенте стояли морозные. "Можно обойтись без галош", подумал он и к радости своего хозяина Подосека продал ему за сто рублей галоши.

Погода, однако, подшутила над Ильей. На следующее утро, когда надо было отправляться к поезду, выглянуло солнце и растопили покрывавший город снег. Ботики были в багаже, а на распаковку не оставалось времени. Шефтель пошлепал в чесанках по воде. Промочив ноги, он не мог покидать вагон на остановках, пока поезд не миновал Алма-Ату и не завернул к северу. К этому времени валенки просохли, и погода была уже морозная.

С этим поездом Илья мог доехать до самого Барнаула, но на пути лежала станция Аягуз , где жила его семья, эвакуированная летом из Москвы. Можно ли было не повидаться с родителями, женой и дочуркой! Илья сошел в Аягузе, прожил с семьей недели две, встретил здесь новый, 1942 год.

В краевой отдел народного образования в Барнауле Илья Шефтель прибыл только в начале января. Тут молодой педагог получил назначение в Краснощековский район. Снова многодневные мытарства на вокзале. Наконец с помощью какого-то сжалившегося над ним железнодорожника Илья достал билет на поезд до станции Поспелиха. А дальше путь длиной более ста километров был на лошадях.

В селе Краснощеково , районном центре, он остановился в доме заведующего РОНО Романа Петровича Воронова . Получил назначение в школу Покровского совхоза, что километрах в тридцати от Краснощекова, Шефтель вместе с директором этой школы Иваном Тихоновичем Чирковым на следующий день отправился к месту назначения в кошовке, как здесь называли легковые сани.

Покровский совхоз был мясомолочным. Но несмотря на такое аппетитное название молодой учитель не получал здесь ни молока, ни мяса, никаких других продуктов. Один только хлеб, но зато целый килограмм. Хлеб был пшеничным, но с примесью полыни и потому с горчинкой. Правда, по приезде совхоз выдал ему мешок картофеля, но он быстро был съеден. Иногда бывала открыта совхозная столовая, где можно было получить тарелку "затирухи" - суп, заправленный мукой и напоминавший клейстер. Только несколько дней Илья пировал в столовой. Молодой конь сломал ногу и его забили на мясо для столовой. К сожалению, не надолго хватило этого лакомства. Большую часть дней рацион молодого специалиста на селе в военное время составляли кило хлеба да два литра молока, которое Илье Бенциановичу любезно продавала мать семиклассника Коли Бычкова. Это действительно было большой любезностью с ее стороны. За деньги тут ничего не продавалось, только за вещи. А их-то у Шефтеля не было, лишь самое необходимое, без чего он не мог бы прожить.

Работы в школе было много. Кроме русского языка и литературного чтения Илья Бенцианович преподавал еще... физику и химию. Парадоксально, но подготовленный к преподаванию языка и литературы Илья Шефтель успешно проводил уроки химии, методику которой никогда не изучал. Тут сказался достойный пример Николая Дмитриевича Захарова , рабфаковского преподавателя химии.

Пока дело ограничивалось уроками, оно кое-как ладилось. Но весной Ивана Тихоновича мобилизовали, а обязанности директора школы были возложены на Шефтеля. Почувствовав, что не справляется с работой, Илья Шефтель попросил районный отдел народного образования перевести его в другую школу рядовым учителем или завучем, по возможности в полную среднюю школу. В РОНО тоже поняли, что молодой директор "не тянет" и удовлетворили его просьбу.

В августе Илья Бенцианович переехал в село Березовка. Здесь ему предстояло преподавать русский язык и литературу в старших классах средней школы. Но шли каникулы в школе и уборочная компания в колхозе. Илье поручили агитационную работу в полевом стане. Однако ему не пришлось дождаться начала учебного года. Даже агитационную работу он прекратил прежде, чем косцы убрали последний гектар пшеницы: Илья Шефтель был призван на военную службу.

Ссылки: