Воспоминания Шатуновской О.Г.: Судьба бакинских комиссаров

Советская власть фактически пала, и наши народные комиссары и руководящее ядро большевистской организации во главе с Шаумяном решили покинуть Баку, и они погрузились на пароход "Колесников". Это один из пароходов нашего торгового флота. Там команда была просоветской. Вот избрали этот пароход и сели на него. Однако Центрокаспий за ним погнался и у острова Жилого нагнал и стал обстреливать из орудий.

Пришлось сдаться. И забрали наших всех, кроме одного - отца Алика Шеболдаева Бориса . Тот через борт прыгнул и уплыл на остров Жилой. И он жив был до тридцать седьмого года. Потом его Сталин прикончил. Он был заместителем председателя военно-революционного нашего комитета. Отец Алика, Борис. А остальных всех забрали, и они сидели в военной тюрьме на Баилове .

А когда уже турки совсем спускались с гор - кругом моря-то горы - то чтобы их вырвать из тюрьмы, часть из нас пошла к тюрьме с гранатами, и решили, что когда турки уже совсем близко подойдут, администрация и охрана разбегутся, мы проложим себе дорогу и освободим их из тюрьмы.

А в то же время Микоян пошел в президиум бакинского совета. А они тоже уже эвакуировались. Турок-то боятся все, и оставался один член президиума Сако Саакян .

И вот этого Сако Саакяна Анастас стал убеждать, что вы социалисты и мы социалисты. Ну наши пути разошлись. Мы по разному смотрим на пути революции, но неужели вы, социалисты, допустите, чтобы наши народные комиссары попали в руки турок, чтобы турки их растерзали. Это же навсегда останется в анналах истории, как позорное клеймо для социал- революционеров. Этому Сако Саакян внял. И на бланке президиума - вот такой большой бланк бакинского совета, написал начальнику тюрьмы:

"Приказываю освободить всех задержанных большевистских комиссаров". И вот мы там стоим, уже темнеет, эта тюрьма близко от военного порта, Микоян бежит к нам и держит эту бумагу. А мы же с гранатами. Не надо, говорит, сейчас я их выведу. Вот указание.

И, действительно, он вошел в тюрьму, и их освободили. А уже бомбежка такая, что по пристаням палят. А на пристанях тысячи людей рвутся уйти, уехать, особенно армяне. Ну на одну пристань мы пришли, и там на Пароход "Туркмен" грузится отряд Татевоса Амирова. А Татевос Амиров это дашнак , и весь его отряд дашнакский. А в числе наших - его родной брат Арсен Амиров , редактор "Бакинского рабочего", член бакинского комитета большевиков. Татевосу говорят, что вот так, а он: - Ну, давайте, пожалуйста, тут весь мой отряд. И погрузились. Все наши, и Микоян, в том числе, с ними сели. А мы остались, человек двенадцать, молодежь.

Корабль взял курс на Астрахань. А в море команда судовая взбунтовалась, что мы не хотим в совдепию плыть. И менять курс предъявили капитану на Красноводск. Мы не желаем в Астрахань. Оттуда нас не выпустят, и мы не увидим своих семей. И там голод. А вот мы хотим в Красноводск. А из Красноводска обратно приплывем.

И отряд Татевоса Амирова, ведь все это дашнаки, присоединился к судовой команде и вышел из подчинения Татевоса. И в результате поплыли в Красноводск, и все оказались во власти правых эсеров и англичан. И этот Татевос, командующий этим отрядом, тоже ведь погиб, хотя большевиком он не был.

Дело в том, что когда они сидели в Красноводской тюрьме, их обыскивали, и в кармане у Карганова, а Карганов был наш председатель военно-революционного комитета, у него в кармане нашли список тех, кто сидел в Баиловской тюрьме . А для чего был этот список? Он был старостой камеры, и по этому списку сухари выдавали, голод же был. Сухарный список. И вот по этому списку всех и расстреляли.

А Микоян-то там не был. И другие военные не были - Брегадзе и другие, эти все уцелели. Расстреляли всех тех, кто был в этом списке. А Татевос Амиров не был, он не был в сухарном списке, но он все же был во главе отряда, и он изо всех сил нажимал на судовую команду, чтобы вели корабль в Астрахань, и его тоже прихватили как командира отряда. Так что он тоже погиб.

Ведь мы задумали сначала, что их надо будет вывести из тюрьмы, когда турки совсем будут спускаться с гор. В это время договорились с одним кораблем, где была большевистская команда - маленький корабль "Севан". Он стоял в военном порту близко от Баиловской тюрьмы. А когда турки стали бить по пристаням, то начальник военного порта приказал всем кораблям, которые стояли в военном порту у пристаней, отойти на рейд, и этот корабль тоже отошел на рейд. А с этим кораблем мы договорились, что когда нам удастся освободить наших, то мы их приведем в военный порт, погрузим к ним, и они уплывут. Если бы это удалось, они были бы живы. Но он отошел, и поэтому, когда мы пришли в военный порт, его не было. Вообще ни одного корабля не было.

Мы пошли дальше. На пристани стоял пароход "Меркурий", но далеко. А тут нашелся вот этот "Туркмен", куда грузил Татевос Амиров свой отряд. Вот туда и посадили. А там ненадежная команда была. Видите, какое сцепление обстоятельств. Одно за другое цеплялось, и вот так получилось- Может, он просто струсил и ушел, тот маленький корабль?

Да нет, там большевистская была команда. Если бы мы успели посадить их на этот корабль, то все было бы в порядке. А не пришлось. Вот и на Микояна Сталин пустил такую сплетню, что, мол, почему Микоян уцелел?

Во-первых, он не был народным комиссаром. Он был комиссаром бригады на фронте. Во-вторых, он не был в сухарном списке. Он же не сидел, он оставался. Тогда в составе бакинского комитета многие остались еще. И он оставался.

Ссылки: