Воспоминания Шатуновской О.Г.: На конференцию с Суреном

Нас выбрали на конференцию учащихся Закавказья, меня и Сурена. Мы должны вечером уезжать, а у меня туфель нет. Я тогда дома жила с мамой и с Таней. Мама пошла, купила мне туфли, только они жали. Что делать? А вечером мне ехать. Я пошла к сапожнику на Эриваньской улице, разговорилась с ним, и оказалось, что я училась с его племянницей. Снимай, говорит, и посиди. Дал мне тапки, а сам набил на колодки планочки в тех местах, где туфли жмут, и залил их спиртом. Так я с ним сидела и разговаривала, и через полтора часа туфли были как по ноге. А потом мы всю ночь сидели с Суреном на ступеньках вагона и разговаривали. А что у вас билетов не было? Нет, наверное, были. Просто так интересней. Тогда же не так быстро как теперь поезда ходили. И мы говорили, какой цвет что значит: белый - верность, желтый - измена, красный - любовь. А в Тифлисе Сурен повел меня к своим теткам знакомиться, у них в саду розы росли. Он сорвал красную розу, ничего не сказал, только посмотрел, подал мне. На конференции мы с Суреном сидели в президиуме. Там выступали, говорили, что девушкам надо поступать в университет. Ведь нас так не принимали, нам надо было досдавать латынь и греческий, мы их не проходили, как гимназисты классической гимназии. Ну, кажется, латынь нам прощали, а греческий обязательно. Как мы познакомились с Суреном? В школьном кружке. Там многие наши друзья были: Леля Давыдова, Марк Выгодский, Митя Стопани, Маруся Крамаренко, Маруся Романова, Андрюша Ефимов. Мы собирались на квартире Александра Митрофановича Стопани и выпускали на гектографе журнал "Товарищ" и газету "Ровесник", распространяли их среди молодежи. Кружок, он назывался общеученический, был создан в 1915 году, мы читали там рефераты под замаскированными названиями, например "Детерминизм и индетерминизм", и устраивали дискуссии.

Мы спорим, а Марк сидит в углу и пишет за нами.

Потом говорит: - Хотите послушать?

Зачитывает: - Вот это ты, Оля, сказала, вот это Маруся. Получается глупо, и все хохочут. Почти все погибли в гражданскую войну. Стопани были три брата: Митя, Юра, Вадим. Всех убили. Осталась только сестра Нина.

До Сурена я дружила с Андрюшей Ефимовым . Мы плавали на баркас затонувший и сидели там, ногами в воде болтали. Я плавать рано научилась, мне сказали, тянись как за конфетой, я стала тянуться и поплыла. На нос листочек от солнца наклеивала. А Юрий потом, когда мы жили в Баку, однажды поплыл со мной в море и чуть не утонул.

Андрюша был сирота, его родители погибли в землетрясении в Шемахе . Он жил у тетки. Писал стихи. Мы с ним гуляли, разговаривали. А потом он познакомился с Нюсей Брейтман. Мне было четырнадцать, а ей шестнадцать. С ней отношения стали другими. Когда он провожал ее, они заходили в подъезды, целовались. Этим вначале очень она его завлекла. Ну и постепенно мы перестали встречаться. А потом он опять пришел ко мне, сказал, что не будет с ней больше встречаться, что она ему противна, что она по всем подъездам с ним целуется. Но я уже не стала больше с ним встречаться, я уже любила тогда Сурена. А потом Андрюша уехал в Киев на сахарный завод, в контору, кто-то там был из родственников. А потом в восемнадцатом году был убит в отряде Красной Армии. А как я узнала, что Сурен меня любит? Я взяла у него задачник. Учебник по геометрии у меня был, а задачника не было. И вдруг где-то на полях или на обложке вижу надпись - Омираям Шаминаид, Мадонна в небесах высоких. Я так огорчилась, задумалась - он кого-то любит, кого же? Кто эта Омираям Шаминаид? И все сидела и повторяла эти слова. Так грустно мне было. Все повторяла, повторяла и вдруг поняла - так это же я! Это же он мое имя зашифровал... так обрадовалась. Я книжку отдала ему, конечно, ничего не сказала.

Бывало играем в салочки, я бегала быстро, но нарочно, если он водил, замедлюсь, он догонит, схватит на всем ходу в охапку, я вырываюсь, а самой так приятно, что он меня обнял.

Ссылки: