Сын богатого киевского домовладельца. По материалам следствия имя
преступника - Мордко Гершович Богров, иудейского вероисповедания. Это
обстоятельство стало причиной возбужденных настроений, возникших в Киеве
как в среде правых и националистов, так и среди евреев, ожидавших
погромов.
Ещё в студенческие годы Богров был замешан в революционной деятельности,
несколько раз был арестован, но быстро получал освобождение, благодаря
влиянию своего отца, вхожего в высшие городские круги. В разгар мятежных
волнений в Киеве состоял членом Революционного совета студенческих
представителей и одновременно вёл агентурную работу. По свидетельству
начальника охранного отделения
Кулябко, Богров выдал много
революционеров, предупредил террористические акты и тем заслужил
доверие.
Прямо из театра Богров был отправлен в киевскую крепость «Косой Капонир»,
где был заключён в одиночную камеру.
На одном из допросов 10 сентября 1911 года Богров дал следующие
показания:
При его появлении 16 августа «Стёпа» […] заявил мне, что моя провокация
безусловно и окончательно установлена […] и что решено о всех собранных
фактах довести до сведения общества […] Когда я стал оспаривать
достоверность парижских сведений и компетентность партийного суда, «Стёпа»
заявил мне, что реабилитировать себя я могу только одним способом, а именно
— путём совершения какого-либо террористического акта. […] Буду ли я
стрелять в Столыпина или в кого-либо другого, я не знал, но окончательно
остановился на Столыпине уже в театре.
Исполнение смертного приговора было приведено в действие весьма поспешно 13
сентября.
История этого чрезвычайного дела до сих пор таит массу неясностей. Ни одна
политическая партия не взяла на себя ответственность за это убийство.