Рябчиков Е.И.: Открывая новые темы... Переход в "Огонек"

Переход в "Огонек" Рябчиков стал готовить загодя. Он трижды обращался к руководству "Комсомолки" с подобной просьбой (последний раз 11 января 1950 года). Но - не отпускали. В свою очередь и "Огонек" не торопил события, пока не подстраховался рекомендациями, которые предоставили журналисты "КП" Ю. Добряков и Н. Иванов.

Наконец, 28 января "Комсомолка" "сдалась". Однако руководство "Огонька", прежде чем окончательно определиться, решило на первых порах обойтись трудовым соглашением, которое, со стороны "журнала", подписала редактор отдела информации М. В. Марина . Обязательства "другой стороны" - выполнять литературные задания по темам отдела информации, согласованным с редакцией, в количестве не менее двух в месяц.

Но Рябчиков работал с таким напором, энтузиазмом, что уже через три месяца зам. главреда "Огонька" Е. М. Склезнев после необходимых согласований подписал приказ, согласно которому Рябчиков был зачислен в штат - литературным сотрудником отдела внутренней жизни (с 25 марта 1950 года).

А жизнь эта, как внутренняя, так и внешняя, определялась - новость ли? - разновекторными, противоречивыми процессами. См. 1950-е годы

А что же Рябчиков? Свидетельств того, как Евгений Иванович реагировал на все эти события, нет. За исключением. Но об этом еще будет повод сказать. Полагаю, он старался избегать участия в публичных обсуждениях, не писать "заказных" статей с разоблачениями. И даже дневнику не доверял свои мысли. Да и когда предаваться размышлениям на "опасные" темы? Он то летит "навстречу солнцу", то днюет и ночует на Волго-Доне, то едет на целину, то плывет по Енисею (или Иртышу, Ангаре), то знакомит читателей с Антарктидой.

Судя по диапазону интересов, у Рябчикова конкурентов, похоже, не было. Поводом для поездки, полета, для высказывания служило не только несомненно важное событие (освоение целины, уборка урожая, строительство МГУ, запуск спутника Земли.), но и вполне рядовое, однако затрагивающее интересы многих людей или обладающее познавательным "зарядом" (ну, скажем, работа "фабрики" писем - Главпочтамта, репортаж о часах на здании МГУ, очерк о первой комсомольско-молодежной бригаде СТЗ, собиравшей первый сталинградский трактор, и жизненных судьбах молодых рабочих, экскурс в историю телевидения и отечественного "голубого экрана").

Рябчикову интересно все, что связано с людьми. И кажущаяся "всеядность" - это желание побывать везде, ничего существенного не пропустить, в каждом событии увидеть конкретную личность, представить читателю типичный коллективный портрет современников. Открывать новые темы ему помогало острое чутье незаурядного журналиста, широкий круг знакомств позволял быть в курсе многих процессов, и он первым поспевал к знаковому событию. Вызывая профессиональную зависть коллег. Или желание других, не менее популярных изданий переманить "неистового" репортера и очеркиста. "Покушалась" даже "Правда" , предложив (1955 г.) - через зам. главреда П. А. Сатюкова - переход в орган ЦК КПСС разъездным корреспондентом.

Тон практически всех публикаций - мажорный, проникнут верой в торжество планов партии. Но если что-то раздражает, Е. И. обязательно вмешается. Однажды рейдовая бригада "Советской Кубани", в составе которой был и Рябчиков, - возможно, был инициатором ее создания, намереваясь дать оценку негативным фактам организации отдыха в Сочи - "прошлась" по курортным объектам сервиса (критический репортаж перепечатала и газета "Красное знамя", орган Сочинского горкома КПСС и горсовета депутатов трудящихся).

Хотя в большинстве случаев Рябчиков обличает редко, "прокурорский" настрой ему не свойственен, борьбу "с недостатками" он оставляет другим. Его привлекает яркое, солнечное, позитивное.

Чувствуя поддержку редакции, Евгений Иванович работает самозабвенно. Успевая не только выполнить ее "производственные" задания, но и отметиться в других изданиях.

Его архив пополняется изо дня в день. Словно "член семьи", он "требует" места и внимания. У Б. Е. Рябчикова , сына, это "нашествие" хорошо отложилось в памяти:

"Родительская комната стала, по сути, кабинетом отца. Бумаг было так много, что сначала они "захватили" его стол, потом заполнили "надстройку" (типа секретера), а следом появились полки с папками в коридоре.".

"Продуктивность" Е. И. поражает и даже может вызвать недоумение. Прислушаемся к тому, что пишет Евгению его отец - от себя и мамы. Тем более, что родители были в числе самых преданных и пристрастных его читателей: от них он слышит не только поздравления с удачной публикацией, но и сочувствие, критику, подсказанную сердцем.

"Для нас большая радость и удовольствие, - пишет отец (лето 1951 года), - получать так интересно изложенные тобой впечатления о новых для тебя местностях, встречах с людьми. Надо сказать, твои печатные работы последних лет выдают поспешность в их создании. Нам кажется, что такие работы, как о Попове, Можайском, геологе, "Северное сияние" написаны совсем по-другому и в других условиях. Они продуманы, прочувствованы, люди и их облик описаны ярко, они хорошо видны и запоминаются. Этого нет в работах последних лет.

В своих путешествиях навстречу солнцу, на Волго-Дон и в 16 республик ты собрал громадный материал, который при тщательной обработке мог дать захватывающее дух содержание литературным произведениям. Но последние работы не захватывают, будучи просто интересными. Мы с мамой это объясняем тем, что обстоятельства вынуждают больше заработать денег.

По-стариковски мы считаем, что лучше из-под пера выпускать меньше продукции, но высокого качества. Ведь печатные произведения критикуют не только читатели - современники авторов, но и грядущие поколения.

Не скрою, что, как и раньше писали, мы очень беспокоимся по поводу твоей перегрузки - если тебе приходится метаться, чтобы не сорвать рабочих планов. Мы дивимся, как ты ухитряешься одновременно выполнять несколько ответственных работ?!".

Наверное, родители, по-своему правы, пытаясь удержать неуемного сына- журналиста от скорописи, разбазаривания таланта, деградации слова. Но Рябчиков вряд ли прислушивался к советам: он уже давно запрограммировал себя на такую "частоту", когда отсутствие времени и обилие самых разнообразных обязательств - привычны и служат адреналином.

Е. И. очень ценил работу в "Огоньке": "Здесь, в редакции, обстановка заставила меня по-другому видеть жизнь и писать" (Как это - "по- другому". Жаль сам Евгений Иванович не расшифровал многозначительный вывод). В свою очередь и огоньковцы дорожили своим вездесущим, безотказным литсотрудником.

Ссылки: