Рабичев Л.Н.: Часовая мастерская

После окончания войны почти у всех бойцов и офицеров армии было по две, три пары трофейных ручных часов, и существовало такое развлечение. Подходит на дороге незнакомый лейтенант и говорит: - Махнем не глядя! Махнем - это означало поменяемся. Были у меня немецкие часы, а у него? Улыбающееся доброе лицо. - Махнем, махнем, - говорю, - и получаю великолепные швейцарские, циферблат прозрачный, корпус прозрачный и видно, как вращаются колесики. - Ну, тебе повезло, - говорит незнакомый лейтенант. Все это происходило на глазах у старшины моей роты Чумикова. Он тогда подошел ко мне и говорит: - "Махнем не глядя!". Мне просто хотелось сделать ему подарок, от Москвы до Кенигсберга прошли, и кроме хорошего, ничего я от него не видел. - Махнем, махнем, - говорю. И вот у него мои швейцарские, а у меня обыкновенные немецкие, но рады мы оба.

Вот с этими, чумиковскими, я в 1946 году демобилизовался, а спустя двенадцать лет они у меня остановились, и зашел я в часовую мастерскую на углу улицы Герцена и Суворовского бульвара. Протягиваю в окошечко часы. Мастер заполняет квитанцию и спрашивает:

- Как фамилия?

- Рабичев, - говорю я.

- Да нет, - говорит он, - как Ваша фамилия?

- Рабичев, Рабичев! - говорю я, а он:

- Вы что, не видите фамилию мастера над окошком, это я, - говорит, - Рабичев, а Вы?

- Да я тоже Рабичев.

- Как здорово, - говорю я, - такая редкая фамилия и вдруг мы встречаемся. А он:

- Какая редкая? У меня двадцать родственников и, все Рабичевы.

- А где же Вы живете?

- Я рядом, на Суворовском бульваре, а они - в Киеве.

- А кто-нибудь из них воевал?, - спрашиваю я.

- Да почти все, - отвечает он, - был даже один генерал.

- Слушайте, - говорю я, - я художник, у меня рядом мастерская, может быть, после работы Вы зайдете ко мне?

- Не могу, - говорит он, - и не хочу. - Надоели мне мои родственники, а тут еще и Вы, часы починю, а заходить не буду. Через неделю я получил часы, а мастер Рабичев не узнал меня, даже не посмотрел на меня.

Ссылки: