Рабичев Л.Н.: Вопросы и ответы?

Утрата блокнота была для меня тяжелой потерей. Особенно переживал, что не переписал фамилии изменников и предателей. В 1945 году образ мыслей умирающего офицера целиком совпадал с моим. Первым моим желанием в момент, когда я читал его дневник, было переслать его на Лубянку. Но чем это отличалось бы от "подвига" Павлика Морозова? Образ врага, страх возмездия? Если я не ошибаюсь, и это на самом деле были власовцы, то какой же ужас, какой страх возмездия заставлял их ценой предательства друг друга пытаться спасти от гибели себя.

Так ли они отличались от штрафников фронта, от партийных функционеров времен чисток и единогласных голосований? Не тот ли же это менталитет человека тридцать седьмого года? Как во мне могла совмещаться психология интеллигента, народника, передвижника, поклонника декабристов и Герцена с этой жаждой разоблачить и наказать? Но ведь это было. Господи! Слава Богу, что утопил я на жуткой ночной переправе ту записную книжку и остался, волею случая, человеком чести и не вступил, тоже волею случая, в партию большевиков. Перечитываю свой текст и снова озадачен. Кто были эти люди, проходившие в 1945 году мимо меня?

Ссылки: