Травин С.О. о Пурмале А.П.

Психотип Анатолия Павловича был мне не просто близким - родным. По возрасту, жизненному пути, социальному статусу он напоминал моего отца - доктора технических наук, физхимика, всю жизнь проработавшего в Институте черной металлургии. Я наотрез отказался распределяться в Чермет, в лабораторию известного ученого Льва Александровича Шварцмана, чтобы доказать миру, что я способен что-то сделать и без папашиного прикрытия, не по блату. Но как же мне повезло, что, распределившись к незнакомому человеку, я увидел столько черт, знакомых и любимых с детства! Отцовских черт. Одна из главных - сдержанная, но непрерывная насмешливость над всем. Ее не надо путать со смехом идиота над показанным ему пальчиком. Насмешливость Пурмаля - это антипод "звериной серьезности", о недопустимости которой говорил Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский . В ее основе - искреннее любопытство по отношению к устройству мира и необыкновенная неленивость.

Я удивлялся отцу, как он уже в очень солидном (профессорском) возрасте столько всего читал и писал, и так же удивлялся Анатолию Павловичу, который до самых последних дней переписывал свой учебник "А, В, С химической кинетики" . Таких людей осталось сегодня очень мало, если они вообще еще не перевелись.

Анатолий Павлович был мастер ярких выходок. Во время работы в Японии он посоветовал командированному на короткий срок коллеге из родного ИХФ, который не мог понять, что именно ему принесли в ресторане (а это была туго свернутая наподобие рулета ароматическая салфетка для вытирания рук - и вид она имела совершенно съедобный), съесть это. Мол, традиционное национальное блюдо - иначе хозяева обидятся. И сохранял невозмутимость, пока тот тупым ножом пилил салфетку, готовясь запить ее водой, предназначенной для ополаскивания пальцев. Остановил страдальца, под общий хохот, буквально за полсекунды до того, как тот готов был ЭТО проглотить.

Другая история из "японской серии" связана с практическим исследованием: правда ли, что японский презерватив выдержит ведро воды. Герои этой "АПупеи" во главе с самим А.П. прямо в гостиничном номере зафиксировали изолентой зарубежный аналог знаменитого бакинского "Изделия * 2" на водопроводном кране и открыли воду. Исследователи осознали серьезность своего эксперимента только после того, как презерватив раздулся и перекрыл доступ к самому крану с любой стороны. Им оставалось только в немом ужасе созерцать растущий шар, пока он, вместив литров 60 воды, не лопнул со всеми вытекающими из него последствиями - опять же под общий хохот.

Пурмаль обожал яркие истории про своего отца, называл его единственным гусаром, дожившим до нашего времени. Не исключено, что это было правдой: шестнадцати лет, приписав себе призывной возраст, Павел Мартынович сбежал из дома, поступил в лейб-гвардии гусарский полк и, конечно, принимал участие в Первой мировой войне. Во время одной из конных атак был ранен, сбит с коня и жесточайше растоптан: сначала наступающей кавалерией противника, потом отступающей, потом преследующей ее нашей... Повреждения от конских копыт оказались намного тяжелее самого первоначального ранения, но Пурмалю-старшему чудом удалось выжить и восстановиться. Послужной список Пурмаля-старшего - это легенда сама по себе. "И носило его от Амура до Туркестана", в самом прямом значении этих слов, как незабвенного товарища Сухова. В 1932 г. он случайно задержался в Москве, успел за это время окончить военную академию по специальности "Комсостав РККА", после чего незамедлительно был назначен уполномоченным Главсевморпути и начальником полярной экспедиции. Его радиообмен со знаменитым Отто Юльевичем Шмидтом , начальником Севморпути, мог бы стать основой для интереснейшего повествования, но прямому опубликованию никак не подлежит, поскольку состоит почти целиком из матерных слов и выражений. То же относится и к телеграммам. А еще на Дальнем Востоке он возглавлял строительство крупнейшего химкомбината. И, было время, работал в должности дипломатического курьера Народного комиссариата иностранных дел СССР. В другое время (конечно же, без него обойтись было никак невозможно) работал председателем апелляционной ко- миссии по рассмотрению жалоб о наложении партвзысканий и исключению из партии. В историю города Долгопрудного вошел как руководитель Дирижаблестроя . В общем, ничего удивительного, что в его сыне, А.П., слились черты мореплавателя, адмирала, авантюриста, искателя приключений, ученого, исследователя, руководителя и верного сына партии и народа.

Разумеется, самым верным и нежным сыном он был для своей мамы - Татьяны Павловны . Анатолий Павлович рассказывал, что отец "железной рукой привел его к обожанию матери". Насчет этого обожания - чистая правда: когда его мама умирала, он срывался из института на такси, чтобы разогреть ей супчик. А началось все с того, что еще в самом нежном возрасте "под угрозой расстрела" был приучен к уважительному обращению с мамой. Во всяком случае, А.П. рассказывал, что в ответ на какую-то несуразную выходку (за такие и ремня-то не во всех семьях дают) Павел Мартынович достал наган и пригрозил "пристрелить щенка", если еще раз будет что-либо подобное. "Грохнуть" единственного сына - это, конечно, вряд ли, но Пурмаль-младший в серьезности отца как-то не счел возможным усомниться, и на всю жизнь впечаталось в сознание: "Мама - это святое!"

Учитывая послужной список Пурмаля-старшего, Пурмаль-младший имел совершенно безупречную анкету, что способствовало его неоднократному выдвижению на выборные партийные должности. Но вот любопытный момент: во времена, когда партийная вертикаль была крепка и строга, нас она практически не касалась. Да и сам облик А.П. никак не ассоциировался с образом "партайгеноссе". Скорее наоборот: громоотвод от всяких глупостей. В научной среде, где мы обитали, догматизму никак не было места. Наоборот, поощрялось, когда студент на публичных выступлениях спорил с академиком.

Ссылки: