Познер В.В. понял, что не станет биологом

Наступил момент, когда я понял окончательно и бесповоротно: биологом- ученым я не стану, и все мое свободное время стало уходить на переводы поэтов елизаветинского периода.

Последние два года учебы были посвящены дипломной работе на тему

"О дыхательном центре у костистых рыб". В течение долгих часов я вводил электроды в определенные участки мозга карпов и затем следил за вспышками на экране осциллографа, одновременно пытаясь найти русский эквивалент словам:

Blasted with sighs, and surrounded with tears,

Hither I come to seek the spring,

And at mine eyes, and at mine eares,

Receive such balmes, as else cure everything. Дословно:

Вздохами взорван, слезми окружен,

Иду сюда искать ручей,

И своими глазами, и своими ушами

Получить такой бальзам, что вылечивает все другое. 

За те два года я стал чрезвычайно популярен в общежитии биофака. Уж не знаю, скольких я извел карпов во имя науки, но многие мои сокурсники рассчитывали на меня как на поставщика свежайшей и вкуснейший рыбы, которой в магазинах не было никогда.

Мою дипломную работу оценили на "отлично", и я даже получил предложение поступить в аспирантуру, но отказался, чем очень огорчил своих родителей. По законам того времени меня ожидало распределение - своего рода трехлетняя отработка за пять лет бесплатной учебы, которую предоставляло государство. Закон, однако, диктовал одно, а реальность - другое. Часто случалось так, что вуз предлагал место, которого на самом деле не было, а выпускник соглашался, понимая при этом, что работать там не будет ни одного дня. Волки оставались сытыми и овцы целыми. Когда я отказался от аспирантуры, мне официально предложили место в институте научной и технической информации . Я подписал соответствующую бумагу лишь тогда, когда мне сообщили (разумеется, не официально), что на самом деле в Институте нет мест, - ведь я не собирался зарабатывать на жизнь переводами с русского на английский и, наоборот, научных статей о достижениях в биологии. Я выполнил все, что было предписано: дал письменное согласие на работу, получил письменный отказ от института и стал свободным - а заодно и одним из очень немногих безработных в Советском Союзе.

Тем не менее начал зарабатывать я именно переводами медицинских и биологических текстов с русского на английский - безо всякого удовольствия, правда. Но платили за это значительно больше, чем за переводы с английского на русский.

Зарабатывать же было необходимо: к этому времени я был уже и мужем, и отцом. Я упоминал, что, учась на пятом курсе МГУ, женился на Валентине Чемберджи , студентке пятого курса классического отделения филологического факультета; спустя два года родилась наша дочь Катя . Как и подавляющее большинство молодоженов в стране социализма, мы не имели своего жилья и должны были сделать выбор между квартирой моих родителей или ее матери.

Тридцать лет тому назад проблема жилья стояла столь же остро, как и сегодня. Меня всегда поражает, что серьезные люди в России удивляются большому количеству разводов и пожимают плечами, если просишь их объяснить причины такой ситуации. Я не сомневаюсь, что именно квартирный вопрос фигурирует среди главных причин. Итак, я переехал в квартиру матери Валентины, Зары Александровны Левиной , известной талантливой пианистки и композитора.

Володя Познер на Целине

Ссылки: