Оглавление

Форум

Библиотека

 

 

 

 

 

Несмеянов А.Н.: университет замерз, первая работа

По возвращении с зимних каникул я с ужасом узнал, что университет замерз . Дров не было. Батареи отопления лопнули, казалось, вся жизнь прекратилась. Конечно, можно было учиться по книгам и сдавать экзамены. Но надо было работать, служить. Уже не меня следовало содержать родителям, а мне им помогать материально по мере сил. Тот же Николай Сергеевич Моргунов - художник по профессии - устроил меня "на службу" в отдел изобразительных искусств Наркомпроса , начальником которого был его друг темпераментный брюнет Аверинцев . Сначала, насколько помню, этот отдел помещался на Пречистенке, позднее в здании Наркомпроса на Крымской набережной. Напутствуя меня на новом поприще, Аверинцев сказал, что в мои обязанности будет входить связь с профсоюзами. Из предыдущего изложения должно быть ясно, что вряд ли можно было для такой функции найти человека менее подходящего, чем я, тем более, что Аверинцев сам не умел объяснить, в чем должна была заключаться эта связь. Что-то делать, однако, было надо, и я избрал более ясную для меня деятельность - сел на регистрацию "входящих" и "исходящих". В наш отдел заходили художники, больше все "левых" направлений - Малевич, Родченко, его жена, маленькая женщина в ягуаровой шубке, и многие другие. Устраивались конкурсы, помню конкурс на проект камина с расписанными изразцами. Первую премию получил проект в стиле русской сказки с Иванушкой дурачком. Но что в целом делал этот отдел, для меня было так же мало понятно, как для питекантропа жизнь современной столицы. По-видимому, мыслилось поощрение кустарных художественных ремесел. Я чувствовал себя утопающим.

Однажды в дверях отдела показалось знакомое лицо старика с наружностью ученого. Боже мой, это был профессор МГУ геолог А.П. Павлов (брат Ивана Петровича Павлова - физиолога) . Меня осветило как солнечным светом. Оказалось, что ему нужен мольберт. Я тотчас заказал его и сказал, что мольберт будет доставлен. Действительно, я сам отнес А.П. Павлову домой этот мольберт. Он жил в двухэтажном жилом корпусе рядом с замерзшим, казалось навеки, зданием химического факультета МГУ. Блаженно-грустное видение кончилось. После работы в отделе изобразительных искусств я шел репетировать двух старшеклассниц - сестер, или кузин, в один из кривых арбатских переулков. Довольно скоро они мне надоели "до страсти". К моему счастью, объявили допризывную подготовку, под которую подпадал и я, и под этим предлогом я отказался дальше совершенствовать знания обеих девиц. Я уже проходил в старших классах гимназии допризывную подготовку, нас обучали строю и винтовке, и я отправился в мою гимназию. Разыскал Петра Николаевича Страхова , который жил в доме во дворе гимназии. Он расспросил меня о жизни, мне хвастаться было особенно нечем. Зато он похвастался Викторовым (Кторовым) , сказал, какой из него получается актер. По поводу же требующейся справки отослал меня к тому самому Андрею Кузьмичу Голубкову, который экзаменовал меня при приеме в первый класс. Сам он в школе не работал. Я получил справку за столь знакомой с детства подписью "А. Голубков" и был избавлен от новой допризывной подготовки. Окончив рабочий день, я шел пешком от Крымского моста до Домниковской улицы, сворачивая по ней во второй переулок налево и во двор, и оказывался в квартире Сергея Петровича Виноградова , где меня теперь приютили и где, как я говорил, отвратительно для меня пахло варящейся кониной. Шел я через Москву неторопливо и в мечтах заказывал разные необычно вкусные кушанья в больших количествах. Здесь были смешанные овощи, и гречневая каша с маслом, и картошка во всех видах. Я ничего не запомнил из этого периода жизни у Сергея Петровича и Анны Андреевны Виноградовых , кроме запаха варящейся конины и того, что там я впервые узнал о существовании Александра Блока и о его стихах. Не помню, где спал, что ел. Снедало беспокойство о моих в Щелкове, ведь они голодали. Выручило нас то, что вскоре папе дали так называемый академический паек . Ежемесячно мы получали его, стоя в очереди. Как и чьими заботами попал папа в список получающих этот паек, не знаю. Может быть, это был тот же Николай Сергеевич Моргунов ? Но он сам не получал этого пайка. В очереди мы стояли с людьми, некоторые из коих впоследствии стали знакомыми мне учеными. Старших по положению ученых в этих очередях не припоминаю. Прошла зима, и я чувствовал, что моей деятельности в области художественной промышленности подходит конец.

Нельзя терпеть безделье вечно. Действительно, как-то Аверинцев темпераментно закричал на меня: "Ни черта не делаете". Трудно было что- либо возразить на это. К этому времени, по-видимому, мама разузнала, что в Сокольниках существует "Станция юных любителей природы" и что в ней активно участвуют отпрыски некоторых киржачских фамилий. Я был сведен с ними, подарил этой станции свою коллекцию птичьих яиц и получил приглашение наладить с юными любителями какие-либо занятия по химии. Меня это страшно вдохновило - опять химия, опять Сокольники. Однако в распоряжении директора Всехсвятского была только штатная единица смотрителя зданий. Ничего. Я гордо заявил Аверинцеву, что ухожу от него и буду работать по специальности. В мое заведование как смотрителя зданий поступило несколько реквизированных дач по 5-му просеку, в одной из которых я и поселился. Сама станция располагалась в одной из дач по Ростокинскому проезду. Там кроме "юных любителей" было еще большое количество клеток с разнообразными птицами. Из юных любителей, с которыми я начал занятия по химии, запомнил карапуза в коротких штанишках - Виктора Плескова, впоследствии видного химика карповского института. Для меня как будто солнце снова взошло: весна, Сокольники, щебечущее естествознание в клетках, возрождение химии.

Ссылки:

  • НЕСМЕЯНОВ АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ДО ВОЙНЫ
  •  

     

    Оставить комментарий:
    Представьтесь:             E-mail:  
    Ваш комментарий:
    Защита от спама - введите день недели (1-7):

    Рейтинг@Mail.ru

     

     

     

     

     

     

     

     

    Информационная поддержка: ООО «Лайт Телеком»