Мясоедов Владимир Александрович (1831-1855)

Владимир Александрович Мясоедов, родившийся 21 мая 1831, поручик Камчатского Егерского полка, был убит 26 мая 1855 в Севастополе . В книге М. Майорова приведено письмо Эразма Львовича Маевского отцу Владимира Александровича о гибели сына:

"Милостивый Государь Александр Николаевич! Из Инвалидов, вероятно, Вам известно, что сын Ваш убит. Все офицеры потеряли лучшего из товарищей, а я лучшего и единственного, истинного друга; будучи в том же деле тяжело ранен и взят в плен, я по сегодняшний день не знал о смерти его, а из Константинополя послал к нему два письма, не зная, что тот, к кому они адресованы, не получит их уже.

Бедный Володинька. Как будто предчувствуя близкий свой конец, в самом начале бомбардировки города, 25 Мая вечером, прощаясь со мною, когда я уходил в передовую траншею, сказал эти слова: "Смотри же, братику, если меня убьют, то проводи меня до самой могилы, а возвратившись домой, сейчас напиши письмо от моего имени к Генералу Ростовцеву и проси об исхождайствовании постоянного вспомоществования моему отцу". Я поручил ему взаимно мою маленькую сестру, которая должна остаться сиротою после моей смерти; прощаясь, мы оба были уверены во взаимном исполнении просимого; но как будто, предчувствуя разлуку навсегда, оба плакали. Я ушёл в траншеи на сутки, он остался дома; на другой день в 12 часов прислал мне обед с солдатом и записку, что будет ожидать меня после смены у ворот бастиона. Но, увы. Через час после получения записки напали на меня в траншеях Англичане, а во время самого сражения, когда Владимир прибыл с батальоном на выручку меня, мы успели пожать друг другу руки, и это было уже в последний раз. Через три минуты после того как я тяжело ранен, взят в плен, а он в темноте, может быть отыскивая меня, сам убит. Сегодня я прибыл из плена в г. Одессу, а прочитывая Инвалиды, нашёл то, о чём постоянно семь недель думал и что предчувствовал. Отец любимого мною товарища, единственного и истинного друга! Позвольте хотя с Вами разделить печаль мою; для Вас, окружённого семейством, потеря одной части оного не должна казаться так чувствительною; мне же даже грусть не с кем разделить.

Лишившись родителей, братьев и сестёр, я нашёл себе друга по характеру и чувствам; друга, с которым в продолжении трёх лет не разлучался, разделял взаимно удовольствия и все невзгоды нашей жизни, для которого не имел ничего скрытного, равно как и он для меня, оба мы в один день родились, так хорошо знали друг друга, что мысли свои даже угадывали; ох, трудно теперь будет жить мне одному; скоро поеду в Севастополь, по выдержании карантина, не могли похоронить по его желанию, отыщу могилу и назначу себе место, котором должны меня похоронить рядом с ним; буду убит. Но покуда, чтобы хотя в половину исполнить завещание друга, написал желаемое им к Генералу Ростовцеву и уверен, что он будет внимателен к просьбе павшего на поле чести своего воспитанника. Прибывши в Севастополь, узнаю все обстоятельства смерти Володи и тогда напишу к Вам другое письмо, а теперь умоляю Вас не оставить меня без ответа на это письмо, чтобы я, встретившись с другом на том свете, мог смело сказать: "Исполнил твоё желание". Напишите хотя несколько слов, а письмо Ваше будет для меня столь же дорого, как бы то было от моего отца. Ещё раз прошу Вас, Александр Николаевич, ради любви Вашей к покойному, напишите ко мне, и он за гробом будет Вам благодарен. Зовут меня Эразм Львов Маевский. Поручик Камчатского Егерского полка, адрес Севастополь. Пожелав Вам и всему семейству всего лучшего, незнакомый Вам лично, но вернейший из друзей, если позволите так называться, честь имею быть Ваш, Милостивый Государь, Покорнейший слуга, Э.Маевский. Одесса, 12 июня 1855 года. Карантин".

Ссылки: