Кончаловский Андрей: "Но счастье все-таки было..."

"У меня много картин о любви. Практически все, что я снял, о любви. Если не о любви мужчины и женщины, то о любви к человеку". Интерес к женщинам у Андрона проснулся очень рано. Очевидно, это наследственное. Он вспоминает самые первые свои впечатления в детстве о мягкой, большой няниной груди, о том, какое удовольствие доставляло ему, стоящему в детской кроватке, мять эту теплую, колышущуюся грудь няни, склонившейся над ним. Следующее эротическое воспоминание о женской бане в войну, в которую ходил с мамой.

"Приятно тереться возле здоровых баб, пусть я всего-то не выше их ног, касаться плечами рубенсовской плоти, видеть перед самым носом обилие пышных телес, кучерявых завитков над загадочными треугольниками. Непонятное волнение, неосознаваемое удовольствие, неосмысленное желание осязать..."

Несколько позже появились первые детские, романтические влюбленности - к дочке дворника, к соседке, живущей этажом выше, чью благосклонность одиннадцатилетний Андрон пытался завоевать с помощью украденных у мамы духов, за что его даже выгнали из дома. На полтора часа - так пытались отучить от воровства. Потом, конечно, случился первый сексуальный опыт, который устроил, как это ни покажется сейчас кому-то странным, отец. Но Сергей Владимирович родился еще до революции и в дворянской семье. А там подобное было принято: отец брал на себя сексуальное образование сына. Потом случилась ранняя женитьба, в которой тоже свою роль сыграл отец. Однажды он взял сына в гости к своей приятельнице. Был большой обед, пришел Касьян Голейзовский , замечательный хореограф, балетмейстер Большого театра. Голейзовский был приглашен не случайно - дочка хозяев, красивая, застенчивая девочка Ира училась в балетном училище при Большом театре, шла речь о ее трудоустройстве. Детей, естественно, посадили рядом, и они друг другу очень понравились. На это родители и надеялись. Фамилия Иры была Кандат , ее отец, первый муж ее матери, был латышом. Потом Ира приезжала к Михалковым в выходные на дачу кататься на лыжах, потом летом они вдвоем поехали на юг - родители уже считали их состоявшейся парой. А вот Андрон еще не был в этом уверен и потому долго не мог решиться лишить девушку невинности. Хотя влюблен был, как пишет, до полубезумия. И она тоже была влюблена, и она тоже этого хотела... Интересный штрих, на котором он никак не акцентирует внимание читателя. Между прочим, та же история случилась и со второй женой, Натальей Аринбасаровой, с которой тоже не было близких отношений до того, как он твердо принял решение о женитьбе.

Однако это многое говорит о человеке, которого общепринято считать плейбоем. Конечно, с тех пор много воды утекло, но все же, все же... Из рассказа о влюбленности в первую жену для любителей кино, наверно, более всего интересен эпизод, который потом был отражен на экране.

"...Незабываемым было путешествие в Бахчисарай. Поели чебуреков с вином. Вниз с Ай-Петри в Ялту возвращались на грузовике, нагруженном яблоками. Шофер разрешил нам устроиться в кузове. Пошел грибной дождь. Жара, солнце, машина летит, мы валяемся на яблоках, льет с неба вода, вся одежда прилипла. Я смотрю на Ирину чудную фигуру, грузовик мчит сломя голову вниз по мокрой дороге, захватывает дух. Где-то в конце самого спуска машина вдруг стала, выскочил перепуганный шофер.

- Ну, как вы?

- В чем дело? - не поняли мы.

- Тормоза у меня отказали! Я боялся, что вы вывалитесь. И вообще думал, что сейчас в пропасть свалимся! Мы не ведали о том, что случилось, и всю дорогу были безмятежно счастливы... Счастье без тормозов... Потом эта сцена (без истории с тормозами) вошла в "Иваново детство": мальчик и девочка в кузове грузовика с яблоками - память о моем романтическом увлечении первой женой". Вскоре Андрон с Ириной поженились, была пышная свадьба в ВТО с большим количеством друзей и родственников с обеих сторон. И с дракой, потому что жених к кому-то приревновал невесту. Словом, все, как надо. Их совместная жизнь продолжалась около двух лет. "Не могу сказать, что я был образцовым мужем. Но что с меня взять? Девятнадцатилетний мальчишка", - самокритично-снисходительно пишет о том времени Кончаловский. Брак кончился, когда он узнал о ее измене. Она ушла от Андрона к дирижеру Большого театра Альгису Жюрайтису. "Но счастье все-таки было".

Ссылки: