 |
Маяковский, 12 апреля - не адекватен
Когда следующим утром в половине одиннадцатого Павел Лавут пришел к Маяковскому в Гендриков, чтобы поговорить о несостоявшемся выступлении, тот еще лежал в постели. На стуле рядом с кроватью лежала бумага, на которой Маяковский что-то записывал. Когда Лавут приблизился, Маяковский перевернул бумагу и остановил его. "Не подходите близко, а то можете заразиться, - мрачно произнес он и объяснил: "Выступать не буду. Плохо себя чувствую. Позвоните завтра". Лавут, работавший с Маяковским много лет, был поражен недружественным приемом и подумал, что это вызвано либо проблемами с пьесой "Москва горит", либо тем, что Маяковского все еще беспокоила история с приветствием, изъятым из журнала "Печать и революция". В то же утро Маяковский позвонил Асееву и настойчиво попросил его устроить партию в покер у того дома в той же компании, что и накануне вечером; согласно Асееву, просьба звучала почти как приказ.
Но Асеев не смог найти Яншина , который был занят на репетиции, и план не осуществился. "Обычно невыполнение его просьбы вызывало возмущение и гром в телефонной трубке", однако на этот раз, как вспоминал Асеев, Маяковский реагировал вяло. Несмотря на душевное состояние, в первой половине дня Маяковский принимает участие в дискуссии об авторском праве в Федерации советских писателей, где на его угрюмость обращают внимание Шкловский и Лев Никулин. Последний попытался разрядить атмосферу вопросом о том, доволен ли Маяковский своим "рено". "Мне показалось, что <... > он рассеется, он всегда любил поговорить о технике", - вспоминал Никулин. Но Маяковский посмотрел на него "удивленным взглядом", промолчал и ушел. "Я видел в окно, как он уходил в ворота тяжелыми, большими шагами".
Днем, в антракте утреннего спектакля, он позвонил Норе . Он был возбужден, говорил, что плохо чувствует себя, не только сейчас, а вообще. Нора - единственная, кто может его спасти. Без нее окружающие его предметы - чернильница, лампа, ручки и книги на столе - лишены смысла, только она может даровать им жизнь. Нора успокаивала его, уверяя, что тоже не может жить без него, и обещала прийти после спектакля.
"Да, Нора, - говорит внезапно Маяковский, - я упомянул вас в письме к правительству, так как считаю вас своей семьей. Вы не будете протестовать против этого?" Нора ответила, что не понимает, о чем он говорит, и что он может упоминать ее где угодно. К их встрече, которая состоялась после спектакля, Маяковский скрупулезно подготовился и даже составил план разговора:
1. Если любят - то разговор приятен
2. Если нет - чем скорей тем лучше
3. Я - первый раз не раскаиваюсь в бывшем еще раз такой случай буду еще раз так же поступать
4. Я не смешон при условии знания наших отношений
5. В чем сущность моего горя
6. не ревность
7. Правдивость человечность
8. нельзя быть смешным
9. Разговор - я спокоен
10. Одно только не встретились и в 10 ч.
11. Пошел к трамваю тревога телефон не была и не должна шел наверняка кино если не были Мих. Мих [гулял?] со мной не звонил
12. Зачем под окном разговор
13. Я не кончу жизнь не доставлю такого удовольст [вия] худ[ожественному] театру
14. Сплетня пойдет
15. Игра способ повидаться если я не прав
16. Поездка в авто
17. Что надо прекратить разговоры
18. Расстаться [?] сию же секунду или знать что делается План содержал прямые ссылки на конкретные события и обиды - свидания в кафе, где над ним смеялись официантки, ложь о походе в кино, хождение под окнами Норы, - но два важных пункта касались будущего: они должны прекратить разговоры и решить, что делать дальше.
После объяснения они оба "смягчились", по словам Норы: "Владимир Владимирович сделался совсем ласковым. Я просила его не тревожиться из-за меня, сказала, что буду его женой. <... > Но нужно обдумать, сказала я, как лучше, тактичнее, поступить с Яншиным".
Поскольку Маяковский находился в "невменяемом и болезненном состоянии". Нора взяла с него обещание пойти к доктору и поехать отдохнуть хотя бы на пару дней. "Я помню, что отметила эти два дня у него в записной книжке. Эти дни были 13 и 14 апреля".
По пути домой Норе показалось, что она заметила на тротуаре Льва Гринкруга , но Маяковский сомневался. "Хорошо, если это Лева, то ты будешь отдыхать 13-го и 14-го. И мы не будем видеться", - сказала Нора. Маяковский принял вызов, они вышли из машины и добежали до человека, которого Нора считали Левой и который именно им и оказался. Гринкруг обратил внимание на то, что Маяковский был в чрезмерном возбуждении, и сказал: "Что у тебя такой вид, как будто тебе жизнь не в жизнь". Криво улыбаясь, тот ответил: "А может быть, мне действительно жизнь не в жизнь". Но Нора выиграла пари, и он пообещал, что пойдет к врачу и два дня отдохнет; он также обещал оставить ее в покое. Когда он позвонил ей вечером, у них состоялся долгий и хороший разговор. Маяковский рассказал, "что пишет, что у него хорошее настроение, что он понимает теперь: во многом он не прав и даже лучше, пожалуй, отдохнуть друг от друга дня два".
Ссылки: