Публичное обсуждение доклада Комиссии по проверке Горок Ленинских

Тем временем Президент Академии наук СССР М.В.Келдыш торопился довести дело до конца. Было назначено время, когда комиссии надлежало отчитаться о проделанной работе. 22 апреля комиссия обсудила текст подготовленного доклада с Лысенко. Он стоял на своем, охаивая работу комиссии, но конкретных возражений с его стороны так и не последовало.

В эти дни в апрельском номере журнала "Наука и жизнь" появилась статья Н.Н.Семенова , в которой было сказано о научных ошибках Лысенко и о том, что он и его сторонники перевели "научную дискуссию в плоскость демагогии и политических обвинений" ( 12_142 ). Почти половина апрельского номера журнала "Биология в школе" была также посвящена критике лысенкоизма. Страстно и убедительно говорил об этом в статье "О развитии генетики в нашей стране и научной истине" новосибирский генетик М.Д. Голубовский ( 12_143 ).

3 мая Лысенко переслал в Президиум Академии наук текст своих "Замечаний". В тот же день представил свои замечания Ф.В.Каллистратов и заместитель директора по административно-хозяйственным вопросам Горок Ленинских В.С.Бендерский .

Ф.В.Каллистратов утверждал с первой строки: "В докладе и выводах комиссии по отдельным вопросам допущено необъективное суждение" ( 12_144 ), причисляя к "отдельным вопросам" все основные выводы комиссии.

В.С. Бендерский нашел, что в пользу Горок свидетельствуют другие факты, не имеющие, в общем, никакого отношения ни к "теориям" Лысенко, ни к тому, как он и его подчиненные вели научную работу:

"За обследуемый ею [комиссией - В.С] 15-летний период не было никаких санкций со стороны вышестоящих органов и других административных и финансовых организаций за нарушения сметно-финансовой дисциплины, невыполнение плановых показателей, обязательств по продаже продукции государству и т. д." ( 12_145 ). "Комиссией не обращено внимания на значительное улучшение жилищно-бытовых Условий работников экспериментального хозяйства. Жилищная площадь увеличена с 5180 кв. м в 1953 году до 10657 кв. м в 1964 г. ... Увеличена площадь детских учреждений со 100 койко-мест до 160 койко-мест. Расширена амбулатория, в которой работают 5 врачей вместо ранее работавших 2 врачей. Значительно расширено благоустройство дорог, тротуаров (до 41455 кв. м). На территории усадьбы дороги все асфальтированы" ( 12_146 ). И далее в том же духе. Затем наступили летние каникулы. Хотя развязку и удалось оттянуть, но ситуация за это время не стала для Лысенко болеее безоблачной. Но и хуже не стало. Во всяком случае перестали "трепать" имя Лысенко в печати. Других организационных мер тоже пока не последовало. К тому же удалось уломать одного из членов комиссии С.И.Слесарева оспорить выводы комиссии по одному из вопросов, с которым ранее он соглашался. Слесарев передал руководству академии наук свое "особое мнение" по вопросу, как подсчитывать рентабельность фермы Горок. Учтя, что продукцию фермы Иоаннисян и команда продавала по завышенным ценам, комиссия пришла к выводу, что ферма была на самом деле убыточной. Теперь же Слесарев писал, что задним числом корить работников фермы не за что: продали - так продали, никуда не денешься. Меж тем время текло. С момента создания комиссии прошло уже более полугода. Проверку закончили еще в марте, а до сих пор доклад не стал предметом разбирательства на Президиуме АН СССР. Лысенко своими замечаниями и несогласиями умело затягивал сроки принятия решения. На составление замечаний, их рассмотрение комиссией, ответа на замечания, отправку всего этого в Президиум и т. п. ушло уже больше времени, чем на проверку всего хозяйства Горок.

Стало очевидным, что и руководителям науки и, в первую голову, Келдышу не под силу что-либо ускорить. Накал страстей кто-то властно сбивал. Только 31 августа 1965 года упоминавшиеся выше "Разъяснения Комиссии в связи с замечаниями академика Т.Д.Лысенко" были приняты в аппарате Президиума. Теперь вроде бы вся подготовительная работа была завершена.

На 2 сентября, уже очень спеша, Келдыш назначил открытое обсуждение всех материалов на совместном заседании Президиума АН СССР, Коллегии Министерства сельского хозяйства СССР и Президиума ВАСХНИЛ. В этот момент для Лысенко должно было стать ясным, что дело проиграно. И что было для него не характерным - он струсил. То ли годы брали свое, то ли не мог выносить, чтобы его имя в его же присутствии трепали (вспомним, как трусливо он прослушал лекцию Ю.Жданова в запертой комнате, соединенной динамиком с залом, в 1948 году). Он позвонил Келдышу и сообщил, что на заседание не придет. В тот же день он написал письмо Келдышу, в котором попытался еще раз навести тень на плетень в ясный день:

"Глубокоуважаемый Мстислав Всеволодович!

Вчера, 31 августа 1965 г., Вы сообщили мне, что 2 сентября будет совместное заседание ... по рассмотрению доклада комиссии ... Вы мне передали также проект постановления указанного совместного заседания. В отосланных еще 4 мая Вам подробных моих замечаниях по докладу комиссии я аргументированно опровергаю допущенные комиссией многочисленные извращения моих научно-исследовательских работ. Несмотря на это, в проекте решения объединенного заседания эти мои замечания совершенно не учтены. В этих замечаниях ясно говорится, и во вчерашней устной беседе я опять же говорил Вам, что комиссия в своем докладе возвела на меня совершенно незаслуженное тяжелое обвинение. Так, на стр. 22 доклада комиссии говорится: "Академик Т.Д.Лысенко утверждал с трибуны Пленума ЦК КПСС (февраль, 1964 г.), что за десятилетний период ни одно животное не было выбраковано из стада по причине жидкомолочности. В действительности это не так". Я утверждал и продолжаю утверждать, что это злостная клевета ... на ферме за десятилетний период ни одно животное не было выбраковано из стада по ПРИЧИНЕ ЖИДКОМОЛОЧНОСТИ. Я не могу понять, Мстислав Всеволодович, почему Вы не хотите проверить этот вопрос и выяснить, кто прав ... Уже одно это говорит о том, что подход к проверке и к предстоящему объединенному заседанию является предвзятым, необъективным, а, следовательно, и не в интересах науки.

Я считаю, что главная причина всей истории с обвинением меня заключается в том, что члены комиссии и те, кто разбирают ее доклад, не знают, что существует ТАКАЯ БИОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ, исходя из которой можно жидкомолочное стадо коров за 5-7 лет путем скрещивания превратить в жирномолочное стадо без выбраковки жидкомолочных "выщепенцев". Но в экспериментальном хозяйстве ... создано такое уникальное стадо крупных высокоудойных жирномолочных коров. Отрицать это невозможно...это стадо видели и любовались им десятки тысяч людей. Вот почему уже давно злые языки начали распространять слухи что на этой ферме всех (а их якобы было немало) жидкомолочных помесных коров браковали. Это были слухи. Теперь это уже не слухи, а комиссия записала в своем докладе, тем самым слухи узаконила. Выходит, теперь пусть академик Лысенко говорит сколько ему угодно ... все равно этому не поверят ... Разговоры же Лысенко о какой-то действенной прогрессивной биологической теории - это просто так себе, обман. Комиссия заявляет, что эта теория не подтверждается ... Все руководимые академиком Лысенко экспериментальные работы не подтверждают этой теории, потому что все эти его опыты, эксперименты ведутся не по ихней, шаблонной методике. Выходит, согласно проекту постановления по докладу комиссии, академик Лысенко должен вести эксперименты ... не своими способами, не своими методами, разными в разных случаях, а по методикам, т. е. шаблонам, подсказанным объединенному заседанию противниками мичуринской биологии.

Всю свою жизнь я развивал и буду развивать, в единстве с колхозно- совхозной практикой, прогрессивную биологическую теорию, которая всегда пользовалась поддержкой партии и правительства. Я уверен, что и теперь и дальше партия и правительство поддерживают и будут поддерживать прогрессивное материалистическое направление в науке. В течение всей моей научной деятельности (за исключением небольших перерывов) с разрабатываемой мною биологической теорией и связанными с ней практическими рекомендациями высказывались несогласия и нередко возводилась на них напраслина... К сожалению, мало кому известно, что все до единой как большие, так и малые дискуссии вокруг руководимых мною биологических исследований начинались и велись не по моей инициативе, а по инициативе моих противников науки.

Особенно широким фронтом ведется наступление на мои работы в последнее время, в том числе и в обшей печати. Не брезгуя никакими средствами, пытаются в корне ликвидировать развиваемое мною направление в биологической науке [далее Лысенко ссылался на статьи Н.Н.Семенова и М.Д.Голубоеского - В.С].

Iстислав Всеволодович, без проверки справедливости высказанного мною заявления с трибуны Пленума ЦК КПСС (в феврале 1964 г.) я не вижу смысла обсуждать на объединенном заседании все остальные вопросы, изложенные в докладе комиссии, допустившей не только многочисленные извращения, но и злостную клевету в мой адрес. И так как, несмотря на мои просьбы, руководство объединенным заседанием не принимает меры по проверке достоверности возведенного на меня тяжкого обвинения, я не могу принимать участия в этом заседании.

Уважающий Вас академик Т.Д. Лысенко

1 сентября 1965 г." ( 12_147 ).

Возможно, он еще надеялся, что в отсутствие его персоны разбор дел в Горках не состоится, а, оттянув время, позже удастся что-то поправить (не потому ли он не без блефования ссылался на поддержку партией и правительством всего материалистического безупречного). Но это уже было не в его силах. См. Заседание АН СССР по разбору дел в Горках состоялось

Ссылки: