Первый расстрел

В то время, благодаря агитации, с одной стороны, и внезапному страху приближения большевиков - с другой, поднялись казаки ближайших к Ростову станиц. Поднялись главным образом старики. Кто в чем, бородатые, на разномастных конях, с разнообразным оружием, казаки напоминали войска Ермака, Разина, Булавина. Как-то раз на станцию возвращается разъезд таких казаков. Они едут, галдят... Впереди, на великолепном рыжем англичанине, в кавалерийском седле, с мундштуками,- старый казак.

"Откуда конь-то такой, станичник?"

- "Большевистский, захватили",- отвечает казак, легко спрыгнул с коня и подвел привязать к изгороди. Казаки спешились. Обступили коня. Наперебой, громко крича, рассказывают, как они захватили разъезд, и восторгаются добычей... Нервный конь перебирает мускулистыми, крепкими ногами и бочится. Другой казак подвел захваченную кобылу. Кобыла - хуже. Всем нравится рыжий англичанин. Казаки спорят о нем и нападают на старика.

"На что он тебе?!"

- "Отдай молодому!"

- "Все равно продашь",- кричат казаки. Старик отнекивается:

- "Да я же его взял!"

- "Ты взял, а я где был?!" - кричит, вскидывая головой и размахивая руками, молодой казак-претендент. Во время спора я заметил среди них высокого, черноусого, с бледным лицом солдата, в серой, хорошей шинели. Он стоял немного поодаль, не вмешиваясь в разговор.

"Это ваш казак?" - спросил я старика.

"Нет, их - захватили",- нехотя отмахнулся он, ему было не до разговоров - казаки отбивали коня в пользу молодого. Пленного никто не замечал, все были увлечены спором о коне, о нем забыли. Солдат не выдержал, дернул крайнего казака за рукав и тихо спросил:

"Ну, куда же мне-то?" Тот недовольно обернулся:

"Постой... ребята, кто-нибудь отведите-ка пленного к начальнику, Ведерников, отведи ты",- приказал казак, и опять все загалдели вокруг коня. Ведерников нехотя вышел из толпы. Солдат, на ходу поправляя пояс, двинулся за ним. Я стоял - смотрел на галдеж казаков, но вдруг сзади услыхал разговор проходивших солдат:

"Видал? Поймали одного, сейчас расстреливать",- и пошел вместе с ними к путям. Навстречу мне солдаты Корниловского полка с винтовками в руках вели этого самого черноусого солдата. Лицо у него было еще бледнее, глаза опущены. Со всех сторон из вагонов выпрыгивали и бежали люди: смотреть. Черноусого солдата вели к полю. Перешли последний путь...

Я влез в вагон. Выстрел -один, другой, третий... Когда я вышел, толпа расходилась, а на месте осталось что-то бело-красное. От толпы отделился, подошел ко мне молоденький прапорщик.

- Расстреляли. Ох, неприятная шутка... Все твердит: "За что же, братцы, за что же?" - а ему: ну, ну, раздевайся, снимай сапоги... Сел он сапоги снимать. Снял один сапог: "Братцы,- говорит,- у меня мать- старуха, пожалейте!" А тот курносый солдат-то наш: "Эх, да у него и сапоги-то дырявые..." - и раз его, прямо в шею, кровь так и брызнула.

Пошел снег. Стал засыпать пути, вагоны и расстрелянное тело... Мы сидели в вагоне. Пили чай.

Ссылки: