Страна узнала о кончине Главного конструктора (королева С.П.) не сразу

Страна узнала о кончине Главного конструктора не сразу, а лишь 16 января. Это было вызвано полной неожиданностью свершившегося и необходимостью принять решение о его рассекречивании. Центральные газеты опубликовали некролог с портретом отца, подписанный руководителями государства, видными военачальниками и известными учеными, сообщение о его смерти от Академии наук СССР, информацию от комиссии по организации похорон, а также медицинское заключение о болезни и причине смерти. Лишь теперь с имени отца спала завеса и безымянный Главный конструктор обрел свое настоящее лицо. Эта завеса была настолько мощной, что даже в институте, где я работала, почти никто не знал, чем занимается мой отец. Когда я позвонила туда и сказала, что не приду на работу, потому что у меня умер отец, сослуживцы не ассоциировали это с сообщением о смерти Главного конструктора. В доме на Октябрьской, где почти сорок лет жила бабушка и десять лет прожил отец, люди были потрясены тем, что они не имели понятия, чья мать живет по соседству. На вопросы соседей бабушка всегда уклончиво отвечала, что работа сына связана с авиацией, и они думали, что он летчик. 17 января гроб с телом отца установили в Колонном зале Дома союзов и тысячи людей, несмотря на сильный мороз, пришли, чтобы с ним проститься. Венков было такое множество, что они не умещались в огромном пространстве зала. Ими были заполнены все фойе, они стояли на лестнице и в вестибюле. Среди них венок с надписью на ленте: "Сергею Павловичу Королеву от А.Н. Туполева" - ученику от учителя. В почетном карауле - члены Политбюро, космонавты, сотрудники присутствием хотят отдать последний долг Главному конструктору и выразить поддержку членам его семьи. В восемь вечера доступ в Колонный зал прекратился и там остались только родственники и близкие друзья. Когда бабушка прощалась с сыном, стоявший рядом офицер вынул из гроба розу и дал ей на память - она находится в нашем домашнем музее. Поздно вечером состоялась кремация тела отца в крематории Донского монастыря. На следующий день, 18 января, урна с его прахом была установлена на два часа в Колонном зале и так же, как накануне, мимо нее проходил нескончаемый людской поток. Затем траурная процессия медленно направилась на Красную площадь , где собрались тысячи людей. Урну установили перед Мавзолеем.

На траурном митинге Келдыш, в частности, сказал: "Наша страна и вся мировая наука потеряли ученого, с именем которого навсегда будет связано одно из величайших завоеваний науки и техники всех времен - открытие эры освоения человеком космического пространства". По окончании траурного митинга урна с прахом отца была перенесена к Кремлевской стене и под залпы артиллерийского салюта и звуки Государственного гимна установлена в нише. На черной мраморной плите золотыми буквами написано:

СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ КОРОЛЕВ

1906 (30.12)-19669 (14.01)

По Красной площади прошли, печатая шаг, воинские подразделения, отдавая последние почести Главному конструктору первых баллистических ракет и космических кораблей. Все центральные газеты освещали прощание с отцом и похороны на Красной площади. Впервые о нем написала и зарубежная пресса. В январском номере журнала "Paris Match" была опубликована заметка:

"МОСКВА: НАЦИОНАЛЬНЫЕ ПОХОРОНЫ НЕИЗВЕСТНОГО Во вторник 18 января в Москве шел снег, когда торжественная похоронная процессия проходила по Красной площади. В окружении почетного караула урну, покрытую цветами, несут на плечах руководители правительства СССР во главе с Леонидом Брежневым и Подгорным. За ними идут одиннадцать космонавтов, которых Россия посылала в космос. Все взволнованы: человек, прах которого покоится в урне, создал сверхмощные советские ракеты и обеспечил успех СССР в космосе. Его зовут Сергей Королев, ему было 60 лет. С 1957 г. русские называли его только "главным конструктором" и отказывались раскрывать что бы то ни было, касающееся его личности. До самого конца Королев сохранял свое инкогнито: только с его смертью приоткрылась завеса секретности, и всем стало известно имя одного из великих ученых XX века".

После похорон в останкинском доме отца состоялись поминки. Все вспоминали его с огромной теплотой и благодарностью. Очень тяжело переживали утрату космонавты. На следующее после похорон утро я, охваченная душевным порывом, поехала к Нине Ивановне . Я искренне сочувствовала ей, понимая, как тяжело остаться в такой момент одной. Мы встретились и провели день вдвоем, как подруги, вспоминая отца, отдельные эпизоды его жизни, сопереживая наше общее горе. Мне показалось, что нам обеим стало немного легче. Она проводила меня до остановки троллейбуса, и я еще долго находилась под впечатлением этой встречи. В те скорбные дни мы с бабушкой получили множество телеграмм со словами сочувствия и поддержки, в том числе от президентов двух академий наук - СССР и УССР.

М.В. Келдыш писал: "Глубокоуважаемая Мария Николаевна!

Нет слов, чтобы выразить Вам мое глубочайшее сочувствие по поводу такой безвременной смерти Сергея Павловича.

Прекрасно понимаю, как безутешно Ваше горе. Пусть же послужит Вам некоторым утешением то, что Сергей Павлович прожил такую яркую, такую творческую жизнь, которая навсегда оставит неизгладимый след в истории человечества.

Ваш сын - это гордость нашей науки, нашего народа, нашей Родины. Благодарная память о нем как о прекрасном человеке, о выдающемся ученом сохранится у всех наших людей. Еще раз, глубокоуважаемая Мария Николаевна, примите мое сердечное сочувствие.

Ваш М. Келдыш 19 января 1966 г.".

Президент Академии наук Украины Б.Е. Патон прислал телеграмму из Киева:

"Дорогая Мария Николаевна!

Прошу Вас принять мое искреннейшее и глубокое соболезнование в связи с постигшим Вас огромным горем.

Ваше горе - горе горячо любившей незабвенного Сергея Павловича матери, очень близко нам - искренне любившим и преклонявшимся перед ним людям.

Для меня Сергей Павлович был образцом великого ученого и Человека, тем идеалом, к которому все мы должны стремиться, но никогда его не достигнем.

Ссылки: