Фронту требовались туполевские бомбардировщики: испытание Ту-2

О победе мечтали все, но до нее еще было далеко. Фронту требовались туполевские бомбардировщики и следовало быстро наладить их производство. Война требовала таких темпов работы, которые по мирным меркам казались невероятными. Когда контуры строящегося в Омске завода стали вырисовываться, А.Н. Туполев выделил из числа заключенных девятнадцать человек и назначил их помощниками начальников цехов по подготовке производства (начальниками работали вольные инженеры). Отец получил должность помощника начальника фюзеляжного цеха и даже отдельный кабинет, расположенный на так называемых антресолях, куда надо было подниматься по деревянной лестнице. Его непосредственным начальником был Л.А. Италийский . Помощники обедали вместе с начальниками цехов в отдельном зале заводской столовой. Кормили плоховато, но лучше, чем других, - из НКВД для заключенных специалистов присылали дополнительные продукты. Хлеба давали по 800 г в день и еще 200 г добавляло заводоуправление. Работали с предельным напряжением - ведь до конца года нужно было наладить выпуск туполевского бомбардировщика, а времени оставалось мало. И вот 15 декабря 1941 г. пришел знаменательный день - первый омский Ту-2 готов к летным испытаниям. В назначенный час работа в цехах и отделах остановилась. Сотни людей высыпали на заводской двор, а кое-кто забрался на крышу. Наконец все увидели своего первенца в воздухе. Пролетая над цехами, летчик-испытатель М.П. Васякин приветствовал заводчан покачиванием крыльев. Лишь несколько минут продолжался полет, но волнение и радость переполняли собравшихся, в глазах у многих стояли слезы. Это был настоящий праздник - ведь за пять месяцев удалось сделать столько, на что в других условиях потребовались бы годы. Отец радовался вместе со всеми - грозная боевая машина несла в себе частицу и его труда.

Наступал новый, 1942 год. Четвертый раз отец отмечал этот праздник вне дома: 1939 год - в Новочеркасской тюрьме, 1940-й - во Владивостоке, на этапе возвращения из Магадана в Москву, 1941-й - в спецтюрьме на улице Радио и вот теперь 1942-й - в Омске. Что сулил ему год наступающий? Освобождение после успешного начала летных испытаний Ту-2 или все ту же, кажущуюся уже беспросветной, участь заключенного? Ответить на этот вопрос не мог никто, тем более что шла тяжелейшая война. В минуты грустных раздумий отец, как ранее в Москве, переписывал для себя соответствовавшие его настроению стихи и отрывки из разных книг. Вернувшись после освобождения домой, он привез в папке листочки, помеченные его рукой: 40-41 гг. Когда отца не стало, Мария Николаевна передала эту папку в архив Российской академии наук. Есть там такие стихи:

Молчи, скрывайся и таи

И чувства, и мечты свои.

Пускай в душевной глубине

И вспыхнут, и зайдут оне,

Как звезды ясные в ночи,

-Любуйся ими и молчи...

На отдельном листке переписано стихотворение в прозе И. С. Тургенева "Как хороши, как свежи были розы...". Еще листок с отрывком "Я мертв" из книги американского летчика Джимми Коллинза "Летчик-испытатель". Он начинается словами, которые можно полностью отнести и к моему отцу:

"У меня была мечта... Я не могу Вам сказать, в чем она заключалась. Могу только сказать, что желание летать было одним из ее проявлений. Так было в дни моей ранней молодости. Так было с тех пор, как я себя помню. Когда я стал старше, я почувствовал это еще сильнее. Такой большой мечте, такой сильной страсти нельзя противостоять.

И вот я стал летать. Я помню эту мечту в дни моих первых полетов. Я помню вспышку славы и как ее сияние озарило мир и мою сверкающую молодость. Мечта творила меня. Она сотворила мою жизнь. Человек живет не одним лишь хлебом. Не может так жить. Его мечты и видение поддерживают его".

На этом же листке отец написал:

Жить просто - нельзя,

Жить надо с увлечением! Эти крылатые слова были смыслом его жизни.

Ссылки: