 |
Фабриканты, Москва и губерния хотят присвоить электростанции Общества
В конце января "Русские Ведомости" сообщили о разгорающейся конкуренции за Раушскую станцию: "Группа московских фабрикантов и заводчиков, руководимая Ю.П. Гужоном , решила вести борьбу с Московским городским управлением и не допускать муниципализации электрической станции Общества 1886 года. В случае, если дело дойдет до ликвидации, Общество заводчиков и фабрикантов намерено выступить на будущих торгах конкурентом московскому городскому управлению. Общество предполагает купить станцию в свою собственность, предложив 20 миллионов руб., если оценка предприятия будет произведена по стоимости производства и имущества, или же набить цену до максимальной суммы и только в этом случае уступить станцию московскому городскому управлению".
Не пожелала отставать от города и губерния. В феврале "Русские Ведомости" разместили такую информацию (с очередными, уже избитыми клише по поводу "Синдиката", но для нас здесь интересно, прежде всего, умение муниципальных деятелей словоблудить по поводу защиты интересов электората и не сказать ни слова по существу переговоров): "Губернская земская управа при содействии профессора технического училища Б.И. Угримова и земского юрисконсульта В.В. Новикова разработала вопрос о ликвидации Общества "Электропередача" и о секвестре принадлежащего ему имущества. Управа пришла к следующим заключениям. После того, как Общество электрического освещения 1886 года все свои предприятия в уездах Московской губернии передало в собственность акционерного Общества "Электропередача", губернским земством были выработаны основные положения, направленные к ограждению интересов населения и промышленности в губернии, а также интересов самого земства, и вступило в договорные отношения с Обществом относительно прокладки электрических кабелей на участках, принадлежащих земству. Общество признало эти положения для себя неприемлемыми и от заключения договора отказалось. Вместе с тем оно вошло в переговоры с частными собственниками о постановке на их землях электрических мачт и столбов, совершенно обойдя тем земство. В настоящее время Общество обходными путями устраняет всякий контроль земства и достигает своей цели - экономической эксплуатации населения, не будучи ничем сдерживаемо и ограничиваемо. <...> Единственным выходом из такого положения является изъятие предприятий Общества "Электропередача" из германских рук, что может быть достигнуто лишь путем прекращения деятельности Общества "Электропередача" и приобретения всего предприятия общественными учреждениями. Все устройства центральной богородской станции Общества находятся теперь в такой стадии, которая является исключительно благоприятной для того, чтобы московское губернское земство взяло ее в свои руки. К настоящему времени заканчивается главное оборудование как самой электростанции и линий высоких напряжений в 30 тыс. вольт в Орехово и прилегающий богородский район и 70 тысяч вольт на Москву, так и добычи торфа на приобретенных Обществом болотах. Заканчивается также оборудование подстанции, построенной в Измайловском Зверинце, причем эта подстанция уже начала питать некоторые фабрики и заводы электрическим током. Так как предприятие в настоящее время еще не в полном ходу, то выкупная цена за него будет не так высока, как через два-три года. Сумма, затраченная Обществом "Электропередача" по устройству дела, составляет, по расчету управы, 8-10 милл. руб. С ходатайством о займе необходимой суммы на выкуп предприятия следует обратиться к правительству, которое должно оказать земству свое содействие в столь важном национальном деле."
В марте 1915-го на четырех полосах (формата А2!) "Русских Ведомостей" появилась знаменитая " Записка швейцарских акционеров " (оплаченная, как злобствовали "Московские Ведомости", по тройному тарифу). В ней, понятное дело, делался упор на то, что немецкие акционеры "Общества 1886 г." уже давно не составляют большинства, а таковым стал конгломерат из швейцарских банков.
Но для нас здесь представляют следы деятельности нашего героя. Итак, первый след: Р.Э. Классон владел 20 акциями "Общества 1886 г." , на 10000 рублей. Собственно, это была, по-видимому, минимальная планка для членов правления и директоров-распорядителей, на раннем этапе становления компании. Например, В.В. Старков , перешедший в 1913-м с Трамвайной станции и ставший, так же как и наш герой, директором-распорядителем, таких акций не имел. Ответная докладная записка московского городского головы об Обществе 1886 г. в совет министров квалифицировала это владение так: "На долю русского участия в Обществе 1886 г. приходится лишь сумма в 114 тыс. руб., которая и принадлежит как имущественный ценз для гг. членов правления Общества". И второй след:
"В доказательство зависимости от Берлина и германских капиталов самого Общества в лице его петроградского правления противники Общества ссылаются на два письма правления московскому отделению от 11-го апреля и 19-го июля 1914 г. Текст этих писем при сем приложен, и действительное содержание их легко проверить. Между тем смысл их противниками Общества прямо извращается. Первое из них - письмо от 11-го апреля 1914 г., N 1029, прямо говорит о необходимости, ввиду отсутствия свободных средств, задержать некоторые платежи иностранным поставщикам, причем из приложенной к этому письму копии письма правления фирме Сименс-Шуккерт в Берлине видно, что дело шло о задержке крупного платежа именно тому "тресту", от которого будто бы всецело зависит Общество 1886 г.
Вторым письмом, от 19-го июля 1914 г., N 2275, правление извещает московское отделение о невозможности, ввиду политических осложнений, произвести платеж двум наиболее крупным поставщикам впредь до получения сумм, вырученных от реализации нового выпуска акций. Как уже указано было выше, в счет этих сумм 1000000 рублей был переведен из Берлина в Петроград через несколько дней - 24-го июля, и тогда соответствующие платежи были произведены. Таким образом, ни в первом, ни во втором письме, вопреки категорическим заявлениям противников Общества, нет указаний на необходимость задерживать платежи русским фирмам. Письма эти свидетельствуют о противном - о большой осторожности, которую правление проявило по отношению к иностранным фирмам. Но еще ярче они доказывают самостоятельность петроградского правления по отношению к предполагаемому "тресту"". Из самих писем становится известно, что директор-распорядитель московского отделения Р.Э. Классон просил петроградское правление заплатить фирме Сименс-Шуккерт-Заводы 420 тысяч марок за поставленное ею оборудование. А правление мягко укоряло его за ранее скоропалительно выданное обещание немцам: "Мы просим Вас всем Вашим заграничным поставщикам, так же как и кабельным заводам, никаких обещаний об уплате денег не давать, пока Вы с нами не выясните, имеются ли у нас свободными эти суммы?.
И третий след, в связи с набившим оскомину сюжетом об "управлении московским отделением из Берлина":
"Противники Общества 1886 г. утверждают далее, что независимо от национального состава акционеров Общество должно быть признано германским, так оно в действительности управляется не законным правлением своим в Петрограде, а другим, незаконным правлением, находящимся в Берлине. Предположение это могло бы иметь юридическое значение только в том случае, если бы было доказано, что правление Общества в Петрограде существует только фиктивно, говоря точнее - совсем не действует, а представляет только ширму, прикрывающую деятельность другого, внеуставного, правления, находящегося за границей. Такой порядок управления делами Общества представлялся бы прямым нарушением устава и мог бы быть признан достаточным основанием для прекращения деятельности Общества. Между тем о полной бездеятельности законного правления в Петрограде не говорят и сами противники Общества 1886 года. Напротив, как будет указано ниже, они ссылаются на некоторые весьма важные распоряжения этого правления. Они утверждают только, что московское отделение Общества получало ряд указаний непосредственно из Берлина, помимо петроградского правления. Это утверждение основано на неправильном истолковании нескольких писем, взятых из переписки между директором-распорядителем московского отделения с двумя членами петроградского правления, гг. Брюниг и Брейль , проживавшими в Берлине.
Эти два инженера раньше долго работали в России, были хорошо знакомы с условиями деятельности московской станции, в особенности г. Брюниг, который в свое время строил ее, и могут быть особенно полезны своими техническими познаниями. Ввиду этого они и после того, как переселились в Берлин, продолжали принимать деятельное участие в разработке технических проектов и в обсуждении некоторых хозяйственных вопросов, возникавших в связи с расширением московской станции. Но эти два лица не могли составить и не составляли чего-либо подобного особому правлению, находящемуся в Берлине. Свои письма, адресованные в Москву, они иногда подписывали от имени Общества 1886 г., но исключительно в качестве представителей петроградского правления его".
А вот и письмо Р.Э. Классона за май 1913-го (как контраргумент): "Обществу электрического освещения 1886 г., Берлин". Сим имею честь сообщить Вам, что я, как было обусловлено, разделю свой отпуск на две части, причем я первой частью воспользуюсь теперь, с 27-го мая/9-го июня, а вторую часть отпуска проведу после возвращения господина Буссе из его отпуска. С совершенным почтением - Классон?.
И четвертый след (в записке швейцарских акционеров) активной и вполне самостоятельной деятельности нашего героя: "Утверждают, что новое здание московской станции было построено берлинским архитектором и согласно указаниям, сделанным из Берлина. На деле берлинский архитектор Мутезиус, личный знакомый г. Брюнига, предложил только свои чертежи для фасада здания, так как он хотел принять участие в предполагавшемся в Москве конкурсе фасадов. Что же касается самого здания, его внутреннего расположения и приспособления к техническим задачам, то оно было произведено всецело согласно сметным предположениям, утвержденным общим собранием акционеров, состоявшимся в Петрограде 24-го апреля 1913 г. Притом именно при постройке этого здания московское отделение проявило в пределах предоставленных ему полномочий полную самостоятельность по отношению к указаниям, которые делались ему членами правления, проживавшими в Берлине. Последние советовали произвести новую стройку из кирпича; тем не менее московское отделение, руководствуясь местными условиями, предпочло возвести ее из железо-бетона?. Отметим здесь, что на тот момент здание из нового материала - железобетона оказывалось дешевле кирпичного. И Р.Э. Классон решил сэкономить, но без ущерба для надежности конструкций!
В марте 1915-го появился еще один след бурной деятельности нашего героя. Приведем сначала фрагмент из докладной записки московского головы М.В. Челнокова в Совет министров, посвященной отслеживанию "противоправных действий" монополиста: "Имею честь приложить еще один документ, свидетельствующий, что не только общая деятельность московского отделения направлялась из Берлина, но даже вопросы, касающиеся отдельных абонентов, не могли быть решены без распоряжения из Берлина. Документ этот, хранящийся в делах комиссии, образованной главноначальствующим города Москвы для ревизии и контроля над деятельностью Общества 1886 г., представляет из себя письмо, отправленное из московского отделения по адресу: Берлин, Общество электрического освещения 1886 года. ("Русские Ведомости", 3 марта 1915 г.).
И продолжение сюжета, в рамках набившей уже оскомину темы "наступления немцев на Москву": "Из выступления Н.В. Тесленко на заседании городской Думы 3 марта: "В справке городского управления имеется любопытное приложение - письмо московского отделения в берлинское Общество [1886 года]. Тут запрашиваются указания по самым мелочным вопросам и, между прочим, сообщается, что в Москве усилилось домостроительство, новые дома должны быть присоединены к сети, но это убыток для Общества. С другой стороны, задерживать их присоединение неловко, можно подорвать престиж Общества. Как же быть? Отклонять ли все новые присоединения или лишь особенно убыточные?" <...>
[А] К.К. Мазинг говорил о связи Общества 1886 г. с Обществом "Электропередача" . В междуведомственном совещании вопрос о ликвидации остался неразрешенным. Гласный говорил тогда, что если "Электропередача" останется, это равносильно тому, что станция Общества 1886 г. будет перенесена в Богородский уезд, откуда будет эксплоатироваться Москвой. В восточной части города в его территорию врезался клином земский треугольник, часть уезда. Там устроена Измайловская подстанция Общества "Электропередача" и оттуда проведены провода на московский Металлический завод . Завод прежде питался энергией от московской станции, теперь от богородской станции "Электропередача". Во время осмотра завода комиссией градоначальствующего кабели Общества 1886 г. были отключены, но всегда есть возможность установить на заводе передачу электрической энергии с богородской станции на московскую.
Я, - говорил гласный, - далек от мысли обвинять в этом владельца завода Ю.П. Гужона, но я знаю, что помещения для трансформаторов запираются Обществом на ключ, и туда по договору с Обществом могут входить только его агенты и днем, и ночью, которые могут делать соединения станции при таких приспособлениях. Подойдет время выкупа, и мы должны будем выкупить предприятие Общества 1886 г. по громадной цене, так как оно, пользуясь током с богородской станции, может чрезвычайно увеличить свою доходность" ("Русские Ведомости", 4 марта 1915 г.).
В том же месяце была опубликована такая информация:
"Как известно, собрание городских уполномоченных Павловского посада еще 9 июля 1913 г. одобрило проект договора на отдачу концессии Обществу электрического освещения 1886 года на эксплуатацию электрической энергии в Павловском посаде, и договор этот в настоящее время находится на рассмотрении Министерства внутренних дел. Не ожидая утверждения договора, Общество 1886 года приступило к оборудованию в Павловском посаде уличной сети электрических проводов и уличного освещения. А затем, по приемке особой правительственной комиссией электропроводных линий Обществу "Электропередача", к которому от Общества 1886 года перешло все оборудование электрической станции и торфяное болото в Богородском уезде, было разрешено производить отпуск энергии на основах проекта договора. В настоящее время от Общества "Электропередача" энергией пользуются до 200 абонентов для освещения и промышленных целей. Ныне, ввиду отказа Общества "Электропередача" от заключения договора с Богородским городским управлением, перед Павловским посадом встал вопрос, в какой мере является соответственным при существующих обстоятельствах заключение с Обществом проектируемого договора? Собрание городских уполномоченных [Павловского посада], рассмотрев на днях этот вопрос, вынесло такое постановление: ввиду возбужденного Московским городским управлением и губернским земством вопроса о ликвидации Обществ 1886 года и "Электропередачи" и невыясненности в данное время положения Общества 1886 г., вопрос о проектируемом концессионном договоре оставить открытым" ("Московские Ведомости", 3 марта 1915 г.).
А следом были растиражированы и такие данные о засилье "немецкого" "Общества 1886 г.", обнародованные на заседании Московской городской Думы: " К.К. Мазинг указал, что одновременно с ликвидацией Общества 1886 года необходима ликвидация и "Электропередачи", так как в противном случае германцы перенесут электрическую станцию с Раушской набережной в Богородский уезд и оттуда будут снабжать столицу электричеством. Меры в этом роде ими уже предусмотрительно приняты. Связующим звеном служит Московский металлургический завод, который раньше получал энергию из Москвы, а теперь снабжается ею из Богородска через подстанцию в Измайловском зверинце. Кроме того, недавно обнаружено, что по Б. Семеновской улице проложен электрический кабель, который выходит за пределы Москвы и соединяется так же с Измайловским зверинцем" ("Московские Ведомости", 4 марта 1915 г.).
Антинемецкая пропаганда возымела свое действие на ряд абонентов. Из "Миниатюр" журналиста "Неизвестного"?:
"В Москве агенты Общества бегают теперь и усиленно собирают плату за освещение. Во многих квартирах деньги платить отказываются и приводят мотивы: "Мы заплатим после секвестра, и тогда наши деньги не попадут в берлинские банки". Но зато другие московские обыватели, по большей части, покоряются и вносят то, что следует" ("Московские Ведомости", 19 февраля 1915 г.). А в марте "Неизвестный" выступил уже с таким пассажем: "Вот какой разговор я слышал в трамвае. Толковали двое пассажиров, по одежде - как бы лавочников. "И у тебя немчура был?", - услышал я вопрос. "Был, был. Такой рыженький". "Не - у меня-то чернявый старался, вроде как бы из иерусалимцев. Что те твой-то говорил?" "Да то же, что и твой - тебе. Мы, говорит, вам даем настоящее электричество, а ежели, сохрани Бог, нас ликвидируют, то берегись, господа купцы: Городская Дума вам настоящего электричества не даст! Я спрашиваю: а какого же она даст? А, говорит, вот какого: твоя [стоваттная] лампочка сейчас в 1 час тебе обходится в 2,5 коп., а тогда - и 5 коп. будет мало! Я думаю себе: ври, ври! А он все свое несет, а потом говорит: подпиши протест, чтобы наше Общество не трогал город! Я рассмеялся и говорю: в жизнь свою, окромя векселей и чеков, ничего не подписываю?" Этот странный разговор - что-то такое "подпольное". Значит, агенты Общества бегают по абонентам и уговаривают их высказаться за оставление немецкого учреждения незыблемым? Уж не знаю, право, так ли это. Москве, однако ж, надоело переплачивать немцам 200%% барыша за электрическое освещение. Пора бы покончить с таким ограблением жителей Москвы" ("Московские Ведомости", 4 марта 1915 г.).
В апреле появилась такая информация: "Общество электрического освещения 1886 года обратилось в городскую управу с докладной запиской, в которой ходатайствует о присоединении городской сети к работе Богородской станции, работающей на торфе. Ходатайство это возбуждено Обществом, очевидно, ввиду опасения прекращения работ московской станции вследствие недостатка нефтяного топлива, которым исключительно пользуется эта станция, расходуя его 13-18 тыс. пуд. в сутки. Ввиду заявления электрического Общества городская управа обратилась к Московскому градоначальнику с указанием на необходимость передачи московской станции Общества в руки города, который сумеет обслуживать население столицы электрической энергией без присоединения к Богородской сети" ("Московские Ведомости", 11 апреля 1915 г.).
Последний пассаж представляет собой, как понимает читатель, демагогию чистой воды: если уж Общество 1886 года, у которого "все схвачено", страдает от перебоев в работе железной дороги и речного транспорта, то что сможет сделать Москва - построить свою ветку из Баку? Организовать собственное речное пароходство с нефтяными пристанями? Все это потребовало бы, естественно, немалых средств.
"Русские Ведомости" были более объективны: Общество 1886 г. вчера подало в московскую городскую управу докладную записку, в которой указывает, что "оно находило бы весьма желательным начать сколь можно скорее передачу в Москву электрической энергии от Богородска (т.е. со станции Общества "Электропередача" ), примерно около 8-10 тысяч лошадиных сил, что дало бы возможность значительно уменьшить потребление на московской станции Общества нефтяного топлива и повело бы к освобождению около 2000, до 2500 вагонов-цистерн для подвоза жидкого топлива для Москвы". Свое заявление Общество 1886 г. ставит в связь с переживаемым сейчас Москвой кризисом в области топлива. Московская станция Общества пользуется нефтяным топливом, расходуя его 13-18 тыс. пуд. в сутки.
"При теперешнем крайнем недостатке угля и нефти, а также вагонов для их подвоза Общество, - говорит записка, - лишено твердой уверенности в том, что будет вовремя и в достаточном количестве получать нужное ему топливо. Станция "Электропередачи", производящая на месте в очень широком размере добычу торфа и вполне им обеспеченная, могла бы, передавая свой ток в Москву и снабжая ее таким путем торфяной энергией, очень значительно улучшить создавшееся положение" ("Русские Ведомости", 10 апреля 1915 г.).
А пока городские власти продолжали противодействовать "немцам":
"13 апреля московский городской голова М.В. Челноков отправил председателю Совета Министров статс-секретарю И.Л. Горемыкину телеграмму, извещающую о последнем заявлении Общества электрического освещения 1886 года, которое ходатайствует перед городским управлением о включении, ввиду недостатка нефтяного топлива, в городскую сеть кабеля Богородской станции. В телеграмме указывается на невозможность удовлетворения этого ходатайства, так как оно во всех отношениях является убыточным для города" ("Московские Ведомости", 14 апреля 1915 г.).
Понятно, что последнее утверждение - очередная демагогия, но в политической борьбе все средства хороши! Более того, городские власти попытались перевести свой конфликт с энергетиками в уголовную плоскость: "Под председательством городского головы М.В. Челнокова состоялось очередное собрание Московской Городской Думы. <...> [Гласный] А.С. Шмаков предлагает просить управу о предоставлении справки:
1) почему Электрическое Общество не платит городу премию за энергию, доставляемую за пределами Камер-Коллежского вала и
2) какие существуют соединения городского и богородского кабеля электрического тока. Справку эту А.С. Шмаков предлагает передать на рассмотрение гласных-юристов для выяснения, не нарушило ли Общество договор с городским управлением и нет ли в действиях Общества уголовно- наказуемых поступков. Предложение это Думой принимается" ("Московские Ведомости", 15 (28) апреля 1915 г.).
В апреле 1915-го бельгийский конкурент был наконец-то добит, якобы Обществом 1886 г.: В начале заседания [Московской городской Думы] были оглашены поступившие в Думу заявления. Среди них обращает на себя внимание заявление бельгийского анонимного Общества центральных электрических станций, заключившего в 1911 г. с городским управлением договор на предмет сооружения и эксплуатации в Москве электрической станции и уличной кабельной сети общественного пользования. В заявлении указывается, что на пути осуществления концессии бельгийское Общество встретило непреодолимые препятствия со стороны финансовых групп электрического Общества 1886 года, тесно связанных с немецким банком. Заграничная пресса, инспирируемая немецким синдикатом, распространяла слухи о невыгодности этой концессии, стараясь не допустить возможности образования складочного капитала путем подписки. "С октября 1911 г. до мая 1913 г. мы, - говорится далее в заявлении, - четыре раза составляли группы солидных финансовых фирм: русских, бельгийских, английских и французских, которые были готовы финансировать предприятие, но всякий раз соглашение расстраивалось мерами самого грубого финансового насилия со стороны немецкого синдиката. Теперь, когда Бельгия разорена и защитники ее держатся на последнем клочке родной земли, когда цветущие города и селения в государстве превращены в груды развалин - потребуются колоссальные средства на возрождение страны, что исключает для бельгийского анонимного Общества всякую возможность осуществить концессию. Ввиду этого Общество ходатайствует об уничтожении его договора с городом, о возврате внесенного Обществом городу залога в сумме 1 миллиона рублей, а также о возврате участка земли, купленного Обществом на имя гор. Москвы" ("Московские Ведомости", 29 апреля 1915 г.).
Дефицитом топлива, как следует из публикации о борьбе "слуг народа с немцами", озаботились и фабриканты:
"Вчерашнее очередное собрание Московской Городской Думы открылось заявлением городского головы М.В. Челнокова о положении вопроса по борьбе с Обществом электрического освещения 1886 года. Городской голова сделал краткий обзор прохождения этого вопроса в Думе и коснулся работ междуведомственного совещания под председательством Т.С. Ильяшенко . Затем он остановил внимание гласных на последнем циркулярном воззвании председателя Общества фабрикантов и заводчиков г. Гужона , в котором последний заявляет членам Общества, что ввиду недостачи вагонов для перевозки твердого топлива и цистерн - для перевозки жидкого, может якобы последовать в недалеком будущем сокращение выработки электрической энергии на местной электрической станции. Поэтому необходим созыв совещания представителей фабрик и заводов для выработки мероприятий, которые дали бы возможность предприятиям "пользоваться электрической энергией, хотя бы и в минимальном количестве, необходимом для продолжения производства". Этим циркуляром, вызвавшим тревогу в промышленных кругах Москвы, г. Гужон, как всем понятно, играет в руку электрическому Обществу. Далее городской голова ознакомил Думу с письмом, отправленным им министру внутренних дел. В этом письме заключалась просьба сделать все возможное для быстрого и окончательного решения вопроса о ликвидации электрического Общества, причем указывалось, что задержка в этом отношении вызывает тревогу в кругах московского населения. Кроме того, в письме отмечалось, что задержка вопроса под предлогом опасения нарушения условий русского кредита в будущем не встречает признания в Москве, так как французы и англичане тем охотнее пойдут нам навстречу, чем решительнее мы оборвем отношения с немцами. Гласный К.К. Мазинг указывает на производящееся Обществом электрического освещения соединение Богородского тока с Московской станцией и предлагает принять меры к недопущению этого" ("Московские Ведомости", 6 мая 1915 г.). Журналист, укрывшийся за псевдонимом "Неизвестный", конечно, не мог не оттянуться по этому поводу в своих ежедневных "Миниатюрах":
С 28 ноября 1914 года началась борьба Московской Думы с немецкими контрагентами. Но вот уже май 1915 года, а "потонувший колокол" все на дне неизвестности. Городской голова заявляет: "Благодаря такому замедлению с неотложным делом секвестра Общества 1886 года москвичи со страхом спрашивают: "Если немцы настолько сильны, что во время войны могут тянуть без конца спешный вопрос, то чего же они не смогут сделать после войны?!" А теперь, господа, к прежним страхам присоединяется еще один: председатель Общества фабрикантов Ю.П. Гужон обратился к членам своего Общества с таким циркуляром". Голова огласил содержание циркуляра. Циркуляр г. Гужона, действительно, может испугать. Он грозит, что Общество 1886 года не в силах будет дать достаточное количество энергии для освещения заводов и фабрик. Дескать, вот вам! Не бунтуйте против Общества! Это прямо немецкий удар сзади, и нам кажется, что настала пора прекратить невыносимое для Москвы положение. Надо удовлетворить ходатайство нашего головы, потому что ликвидация Общества 1886 года принесет нам, во-первых, избавление от немецкого ига, затем от дороговизны в плате за электрическую энергию, от немецких провокаторов, от немецких сторонников и от онемечившихся господ Гужонов. Зачем нам все это? Петроград-батюшка, выручай Москву-матушку! ("Московские Ведомости", 7 мая 1915 г.).
В мае "Общество 1886 г." выступило с двумя предложениями. Первое было адресовано московским властям:
"Правление Общества электрического освещения 1886 года обратилось к городскому голове с заявлением, в котором выражает готовность вступить с городским управлением в переговоры относительно условий, на которых город может допустить включение электрической энергии Богородской станции "Электропередача" в городскую кабельную сеть Общества. Для ведения переговоров Обществом уполномочен г. Ульман " ("Московские Ведомости", 7 мая 1915 г.). Однако власти города продолжали тупо считать, что активы энергетиков свалятся им под ноги совершенно бесплатно, как перезревшие груши, и поэтому нечего вступать с ними в переговоры. Как будет видно дальше, это предложение М.В. Челноков проигнорировал.
Со вторым предложением энергетики вышли уже на имперский уровень: "Общество "Электропередача" обратилось в министерство торговли и промышленности с ходатайством о разрешении ему передавать на станцию Общества электрического освещения 1886 года электрическую энергию в количестве около 8-9 тысяч лошадиных сил. Свое ходатайство Общество "Электропередача" основывает на желании содействовать разрешению наблюдающегося в Москве кризиса топлива, так как при получении энергии от Общества "Электропередача", работающего на собственном торфе, Общество электрического освещения 1886 года может отказаться от получения нефти в количестве 2-2,5 тысяч вагонов-цистерн [ежегодно]. Ходатайство это было подвергнуто детальному обсуждению как в министерстве торговли, так и в министерстве путей сообщения, куда это ходатайство было передано на заключение. Как передают, в результате оба министерства отнеслись отрицательно к возбужденному ходатайству, так как проектируемая Обществом передача, без сомнения, существенно затронет интересы города. Отказ же Общества 1886 года от части необходимой ему нефти в действительности выразится в количестве 6-7 вагонов-цистерн в сутки, что при настоящем подвозе топлива в Москву представляет совершенно ничтожную величину, которая ни в каком случае не может отразиться на разрешении вопроса о топливе" ("Русские Ведомости", 13 мая 1915 г.).
Продолжение майской хроники травли "немцев":
"Под председательством Московского городского головы М.В. Челнокова состоялось очередное заседание Городской Думы. <...> По вопросу о положении дел Общества электрического освещения 1886 года гласные Н.В. Щенков и Н.И. Астров предложили Думе признать, что городской голова в этом вопросе действует в полном соответствии с пожеланиями Московского городского управления. Необходимость такого признания вызывается появлением в одной из московских газет, упорно защищающей электрических немцев, темных намеков на то, что городской голова в вопросе о ликвидации электрического Общества проявляет якобы деятельность за свой страх. Вместе с тем Н.В. Щенков предложил просить городского голову личной поездкой в Петроград поддержать перед председателем Совета Министров ходатайство города о скорейшем разрешении вопроса по поводу ликвидации электрического Общества. Предложение это Думой принимается" ("Московские Ведомости", 7 мая 1915 г.).
На последнее решение "Неизвестный" откликнулся следующей "Миниатюрой": В Московской Городской Думе обсуждали несколько любопытных вопросов. Прежде всего по поводу Общества 1886 года. История с секвестром этого Общества застряла, "приостановилась течением", и гг. гласные, дружно тянувшие веревку своего тирана, теперь в минорном тоне поют: "Что ты, свая моя, стала? Аль на камешек попала!?" Городской голова не мог определить, что это за "камешек". "В положении дела секвестра Общества 1886 года за последнее время никаких изменений не произошло!" - только сказал он. Н.И. Астров укоризненно покивал на Петроград: "Это все его штучки!" Гласные, "подумавши да посоветовавшись", предложили городскому голове опять съездить в Петроград. В 666-й раз. "Просим, Михайло Васильевич, чтобы, значит, ускорили с эфтой "прокламацией"". Мне давно хочется сказать по поводу секвестра Общества 1886 года следующее. Если Городская Дума, в конце концов, добьется своего и станет хозяином электрического освещения в Москве, она обязана удовлетворить нужды обывателей. Это прежде всего. Первая и главная здесь нужда - дороговизна электричества. Мы уплачиваем по 2,5 коп. за 1 час-гектоуатт, тогда как в Петрограде за тот же час горения плата назначена в 1 коп. Судите сами, сколько переплачивает Москва. Таким образом, сравнять московский тариф с петроградским - вот первая задача нашей Думы. Засим надо сделать так, чтобы присоединение квартир к электрическому кабелю производилось быстро, без той волокиты, какая в городских делах нам, обывателям, ой-ой, как хорошо известна ("Московские Ведомости", 7 мая 1915 г.).
Из этого пассажа становится очевидным, насколько "Неизвестный" был несведущ в экономике (или же ему ради своей "правды искусства" требовалось подтасовывать факты?). Ведь если бы город смог приобрести Общество 1886 г. (по-видимому, только через крупный заем в каком-нибудь банке), то ему пришлось бы не один год возвращать долг и проценты по нему. Из каких средств? Скорее всего, из доходов за отпускаемое электричество! Какое уж тут снижение тарифа?! Забегая вперед, отметим, что этот же бойкий журналист повторял досужие домыслы о перекачке в Берлин 10 миллионов русских рублей!
Ссылки: