Классон во время Бакинских стачек 1905 г

В автобиографии, написанной в 1939-м, А.В. Винтер приводит такой скорбный эпизод: "В 1905 г. я занимал должность помощника заведующего Биби-Эйбатской станцией . На станции работал тогда т. Мантин, который был в октябрьские дни убит на улице в Баку. Тело его было выставлено в конторе станции и затем в сопровождении громадной процессии было перевезено для погребения в Тифлисе" (ф. 618 РГАЭ).

Отметим еще раз такие слова Р.Э. Классона: "Во время студенчества неоднократно подвергался всякого рода арестам, хотя и кратковременным, долгое время находился под надзором полиции, который постепенно, по- видимому, ослабел, когда я перестал активно интересоваться политической жизнью. Участие мое в политике проявлялось лишь в том, что я, как директор крупнейших электрических предприятий, имел возможность давать приют целому ряду гонимых политических деятелей, что и проявилось, в конце концов, в том, что очень значительная часть современных деятелей вышла из О-ва 1886 г., Электропередачи и двух Бакинских станций. Все они дали значительный контингент революционных деятелей, так как я считал своей обязанностью каждому гонимому по мере сил давать приют и возможность работать" (из анкеты, заполненной в 1925-м, ф. 9508 РГАЭ). В то же время позволим себе предположить, что в глубине души наш герой уже в начале 1900-х стал испытывать тревогу, в связи с поджогами и прочими эксцессами на промыслах и электростанциях, за свое любимое дело: в какую пропасть ухнет Россия, если эсеры или социал-демократы возьмут власть в свои руки. Но это лишь предположение, пусть и достаточно логичное с высоты уже прошедших лет. А пока же Р.Э. Классон и с рабочими вроде бы не боялся говорить о марксизме и отношениях между "трудом и капиталом".

Весьма примечательны воспоминания по этому поводу уже цитировавшегося нами рабочего, а затем мастера И.И. Зайковского .

После совместной службы с Робертом Эдуардовичем в Москве, его забрали в армию. Когда же он вернулся с военной службы, то Р.Э. Классон уже работал в Баку. Вслед за ним поехал и И.И. Зайковский, который с благословения нашего персонажа отправился на Балаханскую трансформаторную подстанцию, к Н.И. Языкову. Правда, из-за своего неуживчивого характера, И.И. Зайковский в 1901-м вынужден был уволиться из "Электрической силы" и перейти работать на электростанцию нефтяного общества "Апшерон". Как видно из дальнейшего, он, тем не менее, регулярно общался с нашим героем. В 1903-м рабочий примкнул к одному из политических кружков в Баку. А в 1905-м получил ценное указание от Р.Э. Классона: "Вы работаете в партии, но вы настолько еще незрелы, что вас учить надо, чтобы вы действительно были марксистом, а не кем-нибудь другим. Поэтому я предоставляю вам право найти себе человека или двух в известной профессии, пусть это будет конторщик или рабочий, но только настоящий марксист, а не таким марксистом, которые наклеивают себе ярлык на лоб" (Памяти Р.Э. Классона. МОГЭС, 1926). Далее И.И. Зайковский развивал эту тему, пусть и несколько коряво, но достаточно самокритично: "Однажды, когда Центральное Правление прислало немецких представителей, чтобы сменить Р.Э. [и его соратников], тут рабочие усугубили положение. Конечно, рабочие хотели помочь, но помощь рабочих иногда выливается в такое русло, что они вместо помощи делают только хуже. Приезжают эти немецкие представители, а рабочие "Электрической Силы" бастуют. Те хотят в город ехать, а рабочие говорят - "лошадей не дадим". В ночь бегут все немцы с "Электрической Силы", не только те, которые приехали. Положение получилось такое, что якобы мы тем самым Р.Э. еще хуже сделали. Потому что те же банкиры стали смотреть хуже, чем прежде. Однажды Р.Э. сказал мне: "Вот вы требуете, а когда немцы ушли, мое положение еще хуже стало. Ты вот получаешь 80 руб. [в месяц] и везде получишь, а я получаю 12000 [в год], и если мне на 80 руб. поступить, то положение будет незавидное. Если эти банки обрушатся на меня, то как раз мне и придется пострадать". И.И. Зайковский, кстати, обрисовал в своих воспоминаниях, пусть и неуклюже, и такие ценные черты Р.Э. Классона: "Он никогда не любил, чтобы ему врали, и если кто сказал на другого, [то] он никогда не слушал. Это черта цельного человека. К тому же он был таким, что если кто что-нибудь испортил, то скажи прямо, даже если это дорого стоит - об этом ни слова. "Кто, - говорит, - ничего не делает, тот не ошибается. Если же ты соврал, конечно, тут другая картина".

Ссылки: