 |
Забастовки на Бакинских промыслах 1904-1905 гг
В "Воспоминаниях о В.В. Старкове" наш герой так описывал развитие стачечного движения: "В 1904 году впервые начались забастовки на промыслах. Остановились все промысла, но забастовка совершенно не коснулась обеих наших электрических станций. На станциях продолжалась работа полным ходом, несмотря на то, что промысла стояли и [электрической] нагрузки не было. Объяснялось это тем, что в 1904 году общие условия работы на промыслах были очень тяжелыми. Рабочие требовали 8-часового рабочего дня, вежливого обращения со стороны администрации, сносных жилищных условий и проч. Все это на "Электросиле" (так называлось наше предприятие, имевшее две электрические станции в Белом городе и на Биби-Эйбате и промысловую сеть) было давно осуществлено, и потому не было соответственных требований со стороны рабочих. Мы очень гордились этим обстоятельством с Василием Васильевичем, указывая нередко на это банкам, финансировавшим в то время предприятие, и говорили, что затраты, которые произведены нами на жилища (нас всегда упрекали в постройке "дворцов"), окупились, так как репутация "Электросилы" очень повысилась благодаря тому, что она осталась совершенно вне забастовочного движения. В это время уже начинались разговоры с рабочими, преимущественно на общие темы, но самое движение в 1904 году носило еще не вполне оформленный и массовый характер. Забастовки носили идеалистический характер. К ним не примешивалось почти никаких чисто личных, отдельных требований, и шла главным образом речь об общем поднятии положения рабочего класса.
В 1905 году положение изменилось: забастовки внезапно произошли только на станциях "Электросилы". Естественно, что остановились и промысла, но там рабочие продолжали получать жалованье, так как они заявляли, что готовы работать, но не могут, так как нет тока. Я помню, мы с В.В. Старковым вызвали представителей рабочих и спросили, какие у них требования. Требований не оказалось никаких. Они заявили, что требований у них нет, но что они бастуют в интересах промысловых рабочих, так как если бы промысловые рабочие сами бастовали, то они не получали бы жалованья. А раз бастуют станции, то хозяева обязаны платить рабочим жалованье. Постановка вопроса была очень оригинальна, но крайне неприятна для нас, так как она совершенно подрывала идею централизации [выработки энергии] и электрификации промыслов. На нас посыпались градом обвинения со стороны нефтепромышленников, посыпались жалобы в Правление [Общества "Электрическая Сила"]. Начались бесконечные переговоры между нами и рабочими, в которых неизменно принимал участие Василий Васильевич. Разговоры осложнялись тем, что среди рабочих не было приверженцев определенной, господствующей партии. Напротив, приверженцы социалистов-революционеров и приверженцы социал-демократов между собой враждовали и притом в очень резких формах, доходивших даже до того, что когда одна из партий на станции Биби-Эйбат объявила забастовку, то другая партия не соглашалась и с револьверами в руках стояла у машин, не допуская их остановки".
В этот период диаграмма работы станции Биби-Эйбат имела множество провалов нагрузки с соответствующими примечаниями: "общая забастовка" (декабрь 1904 г.), "армяно-тюркские беспорядки" (август 1905 г.), "забастовка" (октябрь и декабрь 1905 г.), "конституция (погромы)" - декабрь 1905 г., "забастовка на промыслах" (август 1906 г.)
Здесь объективности ради стоит отметить, что большевики хотя, в отличие от социалистов-революционеров (эсеров), и не увлекались террористическими актами против представителей власти, зато грабили банки и почтовые кареты, перевозившие деньги (наиболее отъявленным грабителем был известный революционер С.А.Тер-Петросян по кличке Камо ), не останавливаясь перед убийством ни в чем не повинных служивых, кучеров и лошадей. Например, 1907-м при ограблении инкассаторов Государственного банка в Тифлисе Камо с подельниками, чтобы похитить 341 тысячу рублей, убил и покалечил около полусотни человек и с десяток лошадей.
В то же время один из лидеров большевиков Л.Д. Бронштейн-Троцкий в своей книге "Наша первая революция" и все эсеровские теракты зачислял в плюсы борьбы революционеров с царизмом. Из хронологии, приведенной в приложении к этой книге и касающейся только Бакинской губернии:
1904 г. Июль 4. Убит бакинский вице-губернатор Андреев.
1904 г. Декабрь 13. Началась забастовка в бакинских промысловых районах.
1904 г. Декабрь 23. Столкновение рабочих с казаками в Балаханах.
1905 г. Январь 5. Закончилась 22-дневная забастовка на бакинских промыслах.
1905 г. Февраль 6-8. Армяно-татарская резня в Баку.
1905 г. Апрель 7. Забастовка железнодорожных служащих и рабочих в Баку.
1905 г. Май 11. Убит брошенной бомбой бакинский губернатор Накашидзе.
1905 г. Май 14. Кончилась забастовка в Баку.
1905 г. Май 20. В Баку полиция обнаружила мастерскую бомб.
1905 г. Август 22. На Кавказе горят нефтяные промысла. В Баку беспорядки.
1905 г. Август 30. В Баку орудийная стрельба.
1905 г. Октябрь 1. Приговорены к смертной казни 5 обвиняемых в убийстве бакинского губернатора Накашидзе.
1905 г. Октябрь 19. В Баку полиция и войска стреляют в мирное население.
1905 г. Октябрь 20-26. Армянский погром в Баку.
Позволим себе попытаться разобраться, пусть и чисто любительски, в технологии революционной деятельности и соответствующих контрмерах царского правительства на примере забастовок Бакинских рабочих на промыслах. Л.Д. Бронштейн-Троцкий в разгар событий 1905 г. давал такие рецепты "революционным массам": "Прежде всего нужно установить, что главной ареной революционных событий будет город. Этого теперь никто не решится отрицать. Несомненно далее, что демонстрации только в том случае могут превратиться в народную революцию, если в них участвует масса, т.е., прежде всего, фабрично-заводской пролетариат. На улицу в первую голову должен выступить он, чтоб получило смысл выступление революционной интеллигенции, в частности студенчества и городского мещанства. Чтобы двинуть рабочие массы, нужно иметь сборные пункты. Для фабрично-заводского пролетариата такие постоянные концентрационные пункты имеются: это - фабрики и заводы. От них и нужно исходить. Нам может не удастся - и в сущности все демонстрации показали это - собрать рабочую массу из тех кварталов, в которых она ютится, в одно заранее назначенное место. Но нам несомненно удастся - и это подтверждает опыт ростовской стачки и особенно южных волнений 1903 года - вывести уже собранную массу из фабрик и заводов. Не собирать рабочих по одиночке, не скликать их искусственно к определенному часу, но взять за исходный момент их естественное, повседневное "скопление", - вот выход, который диктуется нам всем нашим прошлым опытом. Оторвать рабочих от машин и станков, вывести за фабричные ворота на улицу, направить на соседний завод, провозгласить там прекращение работ, увлечь новые массы на улицу, и, таким образом, от завода к заводу, от фабрики к фабрике, нарастая и снося полицейские препятствия, увлекая прохожих речами и призывами, поглощая встречные группы, заполняя улицы, завладевая пригодными помещениями для народных собраний, укрепляясь в этих помещениях, пользуясь ими для беспрерывных революционных митингов с постоянно обновляющейся аудиторией, внося порядок в передвижения масс, подымая их настроение, разъясняя им цель и смысл происходящего, - в конце концов превратить таким образом город в революционный лагерь, - вот в общем и целом план действий".
А вот как эти внешне красивые фразы реализовывались на самом деле. Из донесения Начальника Бакинского губернского жандармского управления в Департамент полиции от 3 декабря 1904 г.: "С начала Ноября месяца деятельность революционных организаций, существующих в г. Баку, была направлена к тому, чтобы устроить общую забастовку промысловых, заводских и фабричных рабочих, которая сопровождалась бы вооруженной демонстрацией, предполагая действовать оружием, если администрацией будет применена сила к водворению порядка. Частичные сходки 7-го и 14-го Ноября выяснили, что, несмотря на всяческие заверения пропагандистов о необходимости забастовки и демонстрации, [они] не вызвали общего соглашения: часть рабочих (в большинстве русские) находили забастовку с вооруженной демонстрацией несвоевременной и если соглашались на забастовку, то не желают примешивать к ней целей политических. Разногласия вызвали ссоры, доходящие до драки - (этот материал, как и нижеследующие, хранится в ф. 102 ГАРФ). Как видим, какого-либо единодушия между русскими и рабочими других национальностей заведомо не было ("ссоры, доходящие до драки"), не было такового, как будет видно ниже, и между эсерами и социал-демократами.
Из донесения Начальника Бакинского губернского жандармского управления в Департамент Полиции от 8 декабря: "Назначенная на 5 Декабря массовая сходка состоялась близ г. Баку, на Балаханском шоссе, в разрушенных постройках. Состоявшуюся сходку именовать массовой можно только по названию, т.к. количество собравшихся, считая социалистов- революционеров и демократов, не превышало 160 человек, причем демократам принадлежала большая половина. Демократическая сходка была открыта около 2-х час. дня и продолжалась до 3х, революционеры собирались по соседству и открыли сходку по окончании таковой у демократов. Пропагандисты обеих партий говорили на одну и ту же тему, которую в общем можно резюмировать так: ввиду того, что общая забастовка в настоящее время не может состояться за отсутствием солидарности среди рабочих, рекомендуется избегать забастовок частичных, но не покидать мысли о возможности единодушия и массовой забастовки, которая могла бы перейти во всеобщую демонстрацию. Ораторы просили слушателей передать всем рабочим, чтобы они готовились к забастовке и демонстрации, т.к. это есть единственный исход к улучшению их экономического положения и "низвержению существующего правительства, приносящего народу столько бедствий". Сходка [социалистов-революционеров] разошлась в 6 час. вечера; присутствующим раздавались прокламации Балахано - Биби-Эйбатских рабочих - "Требования Бакинских Рабочих"".
Из донесения Начальника Бакинского губернского жандармского управления в Департамент полиции от 14 декабря: "<...> 11-го Декабря близ городской Михайловской больницы [состоялась сходка] <...>. Сходка состояла из 50-60 человек и [была] открыта в 11 час. вечера. На сходке присутствовали делегат от Российского Социал-Демократического Комитета и от "Союзного", три представителя от Бакинских социал-демократов и три - от Балахано - Биби-Эйбатских рабочих. Дебаты шли по вопросу примирения группы Бакинских социал-демократов с группой Балахано - Биби-Эйбатских рабочих, но к положительным результатам не пришли ввиду того, что представители Балахано - Биби-Эйбатских рабочих настаивали на необходимости всеобщей забастовки, которая бы затем перешла в демонстрацию. Бакинские же демократы с забастовкой не согласны и находят необходимость лишь в демонстрации, организованной с возможной обширностью. Делегаты поддерживали Бакинскую группу, но рабочие настаивали и остались при своем мнении. В заключение все же было решено оказывать содействие бастующим, и Бакинский Комитет не отказывался от руководящей роли. Сходка была очень бурной и окончилась в 5 час. утра. 12 Декабря было две сходки: одна социалистов-революционеров по Балаханскому шоссе, близ Баку, вторая - Балаханских рабочих возле Балаханов. Результатом той и другой была объявлена общая забастовка, начавшаяся 13-го с 6 час. утра одновременно на Балаханском промысловом районе и Биби-Эйбате. После обеда, в тот же день начали бастовать Черный и Белый Городки. Много промыслов и заводов приостановили работу по принуждению, хотя без особых насилий".
Из донесения Вице-губернатора Бакинской губернии Министру внутренних дел от 14 декабря: "До сих пор забастовка выразилась пока в том, что телефонная линия с Балаханами повреждена, и отдельные группы рабочих, не проявляя насильственных действий, прекращают работы, приостанавливая действие машин выпусканием пара и предлагая рабочим, не принявшим участие в забастовке, оставить работу. Массового скопления пока не наблюдается, но имеются сведения, что забастовщики предполагают занять казенные и общественные учреждения и прервать телеграфное сообщение с Центральной Россией. Во время прекращения работ на промыслах Каспийско- Черноморского Общества из толпы рабочих был произведен выстрел из револьвера, которым прострелена шинель городового Гравшенкова. Кроме того в Балаханах задержано несколько человек, буйствовавших и разбивавших стекла в домах. В числе этих лиц между прочим оказался крестьянин Тамбовской губернии Дмитрий Фокин, молотобоец Французского Общества, который на промыслах Нобеля остановил работу, выпустив пар. При обыске у него за спиною под пиджаком найден проволочный жгут с свинцовыми наконечниками, у некоторых же других лиц отобраны имевшиеся при них револьверы".
Здесь стоит отметить, во-первых, несоответствие утверждения Л.Д. Бронштейна-Троцкого по поводу "мирных толп", выходивших на забастовки и демонстрации, во-вторых, основательную "техническую" и организационную подготовку революционеров и, в-третьих, появление пропагандистов- революционеров из Центральной России. Все это будет весьма рельефно проявляться и в последующих донесениях Бакинских властей в Петербург.
Из донесения Начальника Бакинского губернского жандармского управления в Департамент полиции от 16 декабря: "14 Декабря близ Балаханов на горе "Стеньки Разина" была сходка рабочих Балаханского и Биби-Эйбатского промысловых районов свыше 1000 человек. Пропагандист говорил о необходимости продолжить забастовку и применять силу на тех промыслах и заводах, где с утра начали работать. По окончании сходки рабочие отправились на работавшие промыслы, повыгоняли рабочих, а там, где им было оказано сопротивление, разбивали кочегарки и портили машины. Около 4-х час. пополудни толпы рабочих явились в Черный и Белый Городки и разгромили кочегарки на заводах Манташева и Нобеля; работы совершенно прекратились. В некоторые магазины в Баку заходили по 2-3 человека и требовали прекращения торговли, но магазины не закрывались".
Из донесения Вице-губернатора Бакинской губернии Министру внутренних дел от 19 декабря: "На Биби-Эйбатских нефтяных промыслах забастовка началась 13 Декабря около 9 час. утра, когда на промысле "Олеум" был дан тревожный свисток, продолжавшийся 2 часа. По прибытии на этот свисток Биби-Эйбатского Полицейского пристава оказалось, что на промысел этот явилась партия посторонних рабочих и потребовала от рабочих этого промысла прекратить работы и начала выпускать пар, а затем направилась на другие промыслы. Таким образом были прекращены работы на промыслах Манташева, Тифлиского товарищества, Борн и Шибаева. В то время, когда Полицейский пристав нагнал толпу забастовщиков у промысла Борн, последние рассеялись. На следующий день, то есть 14-го сего Декабря, с утра на Биби-Эйбатских промыслах никакого движения рабочих и беспорядков не замечалось, только у промысла Борн на шоссе стояло человек 15-20 рабочих, которые прибывшему на место приставу заявили, что они явились с целью узнать, когда начнутся работы. Рабочие эти по предложению пристава тотчас же разошлись. После полудня 13 Декабря на промыслах были установлены разъезды из казаков и чинов полицейской стражи с целью рассеивания забастовщиков; причем один разъезд был направлен на окружающие Биби-Эйбатские промысла возвышенности, где и при прежних забастовках обыкновенно устраивались сходки. И, действительно, около 12 час. дня на упомянутых возвышенностях собралась толпа около 1000 человек, из которой при появлении разъезда из чинов полицейской стражи был произведен выстрел из револьвера, не причинивший никому вреда. Когда же на подкрепление этого разъезда подошла команда казаков, толпа постепенно рассеялась".
Из донесения Вице-губернатора Бакинской губернии Министру внутренних дел от 20 декабря: "15 сего декабря значительная толпа рабочих собралась в разрушенном амбаре около извозчичьей слободки. В толпе этой было несколько интеллигентных, подстрекавших рабочих к упорной стачке и уличным беспорядкам. Для рассеяния этой толпы был послан взвод конных казаков, которые, прибыв на место, окружили толпу и предложили разойтись. Но рабочие заволновались и стали кричать: "Товарищи, постоим грудью свою свободу! Долой самодержавие! Долой царское правительство!? После этого небольшими группами толпа направилась, как казалось, по домам, но дойдя до Каспийского машиностроительного завода, рабочие ворвались во двор его и контору и стали бить стекла и затем убегать в степь. Из числа буйствовавших удалось задержать 57 человек, причем наиболее выделявшиеся 14 человек, как главнейшие подстрекатели к беспорядкам, заключены под стражу в Бакинскую тюрьму, на основании Положения об усиленной охране - на сроки от трех месяцев до шести дней. В тот же день, то есть 15 сего Декабря, вблизи табачной фабрики бр. Мирзабековых задержан житель местечка Салоит Ковенской губернии Абрам Гершов Абрамович, заподозренный в подстрекательстве рабочих этой фабрики. При обыске у него найден счет Бакинского Комитета Партии социалистов-революционеров за Ноябрь месяц 1904 года. <...> Во время настоящей забастовки среди участников таковой наблюдаются два течения, а именно забастовщики делятся на принадлежащих к партии социал- демократической и социал-революционной. Первые преследуют цели исключительно экономические, как то - увеличение заработной платы, сокращение рабочего дня и т.п., а вторые - изменение существующего государственного строя, свержение самодержавия и созыв учредительного собрания. Партия социалистов-революционеров, по сравнению с прежнею забастовкою, значительно возросла и, по-видимому, руководит деятельностью социал-демократов, подстрекнув их к настоящей забастовке. По имеющимся у жандармского надзора сведениям недавно было прислано из Петербурга лицо со специальной миссией объединить указанные две партии и согласовать их действия <...>".
23 декабря "мирные забастовки и демонстрации" достигли своего апогея. Из донесения Вице-губернатора Бакинской губернии Министру внутренних дел от 26 декабря:
"Ввиду состоявшегося между представителями нефтепромышленников и выборными от рабочих соглашения по вопросам о прекращении забастовки предположено было приступить к работам 23 сего Декабря, о чем на всех промыслах как в Балаханах, так и на Биби-Эйбате были вывешены объявления. Посему 23 сего Декабря в 6 часов утра на Биби-Эйбатских нефтяных промыслах стали раздаваться свистки, приглашающие к работам. Местный Полицейский пристав, желая удостовериться в том, начались ли работы, запросил по телефону управляющих наиболее крупных фирм, которые ответили ему, что явившиеся рабочие вновь расходятся, потому что упомянутые выше объявления от Совета съезда нефтепромышленников запоздали. Затем, спустя три-четыре часа Биби-Эйбатскому приставу дали знать, что на промысле "Олеум" рабочие бьют окна и промысловых рабочих, желающих работать. Сообщив немедленно об этом по телефону Уездному начальнику, пристав отправился на место буйства и здесь застал большую толпу рабочих, вооруженных дубинками. Толпа эта при появлении пристава с городовыми остановилась, но, теснимая сзади командою полицейской стражи во главе с офицером поручиком Коджаманбековым, бросилась вправо от шоссе на промысел Набатова. Здесь пристав выяснил, что еще на промысле "Олеум" разбушевавшиеся рабочие напали на двух стоявших у ворот стражников полицейской стражи и, свалив их неожиданными ударами, отняла у них ружья. Одно из этих ружей в тот же день найдено было на промысле Набатова, розыски же другого продолжаются. Сегодня, 26 Декабря, найдено и другое. В то время, когда упомянутая выше толпа просилась на промысел Набатова, приставу дали знать, что другая толпа числом до 300 человек громит промысел "Шихово". Прибыв на этот промысел, пристав застал эту толпу, причем часть ее направилась к нему, а остальная часть засела за валом. В это время на Биби-Эйбатские промысла прибыл Бакинский уездный начальник с командою стражников, почему Полицейский пристав вместе с поручиком Коджаманбековым, присоединившись к нему, доложили о положении дела. Прибыв к промыслу "Борн", Уездный начальник застал здесь прибывшую с промысла "Шихово" толпу, которая имея в руках большие шесты и железные прутья разбивала стеклянную галерею одного из жилых помещений, но тотчас же была рассеяна чинами полицейской стражи, причем тут же были задержаны четыре человека из числа буйствовавших, а затем еще девять человек и все они заключены в тюрьму. После этого беспорядки на Биби-Эйбатской площади не возобновлялись. При дальнейшем объезде промыслов Уездным начальником выяснено, что буйствовавшая толпа во многих местах повыбивала стекла в окнах. На промысле же Мухтарова, встретив отпор со стороны рабочих этого промысла, вступила с ними в драку, во время которой произведенными выстрелами из револьверов, кинжалами и палками нанесены многим [нападавшим] поранения и даже один неизвестный армянин убит. По произведенному подсчету раненых оказалось 18 человек (в том числе девять армян и восемь лезгин), в том числе пятеро - тяжко. Из рабочих же промысла Мухтарова поранено только двое. Нападавшая толпа состояла почти исключительно из армян, лезгин и персидских чернорабочих. В тот же день, то есть 23 сего Декабря, в районе Балахано-Сабунчинских нефтяных промыслов толпа рабочих пыталась произвести буйство на промыслах Нобеля и разбить окна в жилых помещениях, но попытка эта благодаря принятым полициею мерам не удалась. Затем до 2х часов дня порядок ничем не нарушался, но затем внезапно большая толпа рабочих напала на промысловую контору Нобеля, побила окна, переломала некоторые машины и произвела несколько выстрелов, после чего направилась на промысел Балаханского Товарищества, где также побила все стекла в окнах. Здесь к этой толпе присоединилось еще две толпы, образовав массу около тысячи человек, преимущественно армян. В это время толпу эту нагнал казачий разъезд от 6-й сотни, в который из толпы стали производить выстрелы из револьверов и бросать камнями. С другой стороны к толпе тоже подошел казачий разъезд, причем казаки, несмотря на то, что в них стреляли, не могли прибегнуть к огнестрельному оружию, опасаясь попасть в своих. Второму разъезду удалось наконец пробиться сквозь толпу и соединиться с первым, а к тому времени прибыл еще разъезд 3-й сотни под командой хорунжего Мачнева. Во время беспорядков из нижних чинов пострадали: приказный Фисенко, раненный камнем в щеку, у казака Михаила Попова от удара камнем треснула ложа винтовки, бывшей в чехле, у лошади казака Григория Долгучева выбит глаз, казак Николай Кравченко, упавший с лошади, был сильно избит толпой, у стрелка первой роты 4-го стрелкового батальона Семена Шевцова пулей сбита фуражка. Хорунжий Мачнев многократно предлагал толпе разойтись, не подходить, обещая стрелять. Но толпа, продолжая забрасывать камнями и стреляя, все напирала на казаков, пытаясь их охватить. В это время к месту скопления толпы подоспел Балахано-Сабунчинский полициймейстер, вместе с Товарищем Прокурора Бакинского Окружного суда Бароном Раденом, и просил хорунжего Мачнева не прибегать без крайности к оружию. Но толпа, не внимая увещаниям, все напирала, продолжая стрелять. Тогда по команде хорунжего Мачнева казаками был сделан залп по толпе, причем трое оказались убитыми и пятеро раненными. В числе раненых один татарин, а остальные все армяне. Кроме того задержаны девять человек участников беспорядков. После этого, около 3 часов пополудни, порядок восстановился, но тем не менее казаки совершали усиленные разъезды и от стрелков были высланы патрули. Кроме промыслов Нобеля и Балаханского Товарищества в Балаханах подверглись нападению промысла: Манташева, Кавказ, Сумбатова, Шумахера и Васпуракан, где были побиты стекла и выпущен пар из паровиков, причем на промысле Манташева буровой [рабочий] Маснеф Надыров, погнавшись за толпой, поранил лезгина Каин-бека Мирза-бек оглы и еще неизвестного, скрывшегося татарина. Вечером же 23 декабря на промысле Мотовилиха была обнаружена попытка поджечь буровую вышку, вовремя предотвращенная.
В ночь на 25 сего Декабря на шестом промысле Товарищества бр. Нобель в Романах начался пожар, продолжавшийся всю ночь и уничтоживший 16 вышек у Нобеля, 6 - у Московского Товарищества и до 30 саженей деревянной забойки. Всего от пожара этого убытку около 150 тысяч руб., причем пожарный служитель Гасан Мамед оглы получил ожоги обеих ног. Пожар начался одновременно с двух рядом стоящих вышек Нобеля и вследствие сильного ветра и отсутствия, по причине забастовки, пара и воды быстро распространился на соседние вышки. Причина пожара ввиду прекращения работ на промыслах несомненно должна быть приписана поджогу". Вице- губернатора дополняет Начальник Жандармского губернского управления, в своем донесении в Департамент полиции от 27 декабря он пишет: "22 декабря положение без изменения; Комиссия от нефтепромышленников вошла в соглашение с представителями рабочих, установив норму в 9 часов денной и 8 ночной, на 23-е с утра предполагалось везде начать работу. 23-го на всех промыслах и в мастерских были даны утренние свистки, но начали работу не все бастующие рабочие. Около 8 часов утра на Биби-Эйбатских промыслах собралась толпа бастующих и напала на промысел "Олеум", спустила пар и начала выгонять рабочих, отняв у двух полицейских стражников винтовки. Остановив работы у "Олеум", толпа тремя партиями перешла на другие промысла, где продолжала буйствовать. На заводе Мухтарова рабочие отказались подчиниться требованию пришедшей толпы и бросить работу, произошла драка, сопровождаемая выстрелами. В результате: один рабочий убит, два ранены. Такие же драки со стрельбой произошли и на других промыслах, начавших работу. По сделанному подсчету в приемном покое оказалось: один убитый, пять тяжело раненных и 13 - легко. Прибывшими казаками порядок был восстановлен, но работы на всех промыслах прекратились. В тот же день, близ Балаханов, около "Каспийского Трубопровода" собралась сходка бастующих Балахано- Сабунчинского района, не пожелавших стать в этот день на работу, и 3 часов пополудни в количестве 500 человек отправилась на Промыслы Нобеля, произвела буйство, разбила: контору, квартиры управляющего и заведывающего промыслами, кочегарку. Разгромив промысла Нобеля, толпа пошла по шоссе к Балаханскому Нефтепромышленному Обществу, где также разбила кочегарку и повыбивала окна, но подоспевшие в это время два казачьих разъезда соединились, толпа была задержана и, желая смять казаков, начала бросать в них камнями и стрелять из револьверов. Начальник разъезда хорунжий Мочнев произвел в толпу залп. Оказалось три убитых и шесть раненых. Толпа рассеялась, и порядок восстановлен. Нужно думать, что легко раненных было больше, но они скрылись. День закончился благополучно. 24- го с утра были сделаны попытки к новой сходке близ Балаханов, но патрулирующие войска не позволяли собираться, и сходка не состоялась. Вечером были подожжены промысла Нобеля и Московско- Кавказского Общества. У Нобеля сгорело 16, а в Обществе - шесть буровых вышек. Забастовка продолжается".
Такие донесения продолжали поступать в С-Петербург и далее, но и из уже приведенных читатель может вынести для себя мнение о "мирном" характере забастовок и сходок. Разоблачим здесь заодно и большевистский миф о том, что царское правительство лишь в конце 1905-го пошло на серьезные политические и экономические реформы. Из фундаментального донесения Главноначальствующего Гражданской частью на Кавказе генерал- лейтенанта Маламы Министру внутренних дел князю Святополк-Мирскому от 18 января 1905 г.: "31 Декабря [1904 г.] общее положение дел в Бакинском промысловом районе значительно ухудшилось несмотря на то, что на всех промыслах и заводах и в механических мастерских были вывешены новые объявления от имени нефтепромышленников и керосинозаводчиков, в которых устанавливался срок постепенного введения трехсменной системы работ и заявлялось о готовности выдать заработную плату за все дни стачки, с тем чтобы забастовщики в течение трех суток стали на работу, а в противном случае рабочие должны будут считаться уволившимися - стачка не прекращалась. Ввиду столь серьезного положения я признал нужным подробно ознакомиться с обстоятельствами дела на месте, для чего 2 Января я выехал в гор. Баку, где мною была получена шифрованная телеграмма Министра Финансов, из которой между прочим усматривается, что проявленная нефтепромышленниками уступчивость, последовавшая под давлением угроз со стороны рабочих, обратила на себя внимание Его Императорского Величества Государя Императора, так как уступчивость эта может отразиться чрезвычайно неблагоприятными последствиями на других фабричных и заводских районах. Это Высочайшее предусмотрение, как оказалось, не замедлило оправдаться на деле, а именно рабочие литейных и других заводов потребовали от предпринимателей тех же уступок, которые были сделаны рабочим нефтепромышленниками и на которые владельцы заводов, ввиду меньшей доходности их предприятий и конкуренции со стороны заводов внутренней России и заграничных, никоим образом не могли согласиться. Указав Бакинскому Губернатору на нежелательность уступок рабочим, идущих во вред предприятиям, особенно еще и потому, что Бакинская стачка , как первая в текущем [1905] году, несомненно послужит примером для рабочих других городов предъявлять такие же требования, я в то же время указал явившейся ко мне депутации от нефтепромышленников на допущенную ими ошибку - удовлетворение рабочей платой за время забастовки. Уступка эта сделана была в отсутствие Губернатора, Князя Накашидзе, которому, а равно и нефтепромышленникам, мною было предложено на будущее время входить с рабочими в такие соглашения, которые будут одобрены Губернатором. Обращаясь к существу тех причин, какими вызвана настоящая забастовка рабочих Бакинского промыслового района и без устранения коих необходимо ожидать повторения стачки через известные промежутки времени и - быть может - в более острой форме и с более серьезными последствиями, я должен сказать, что корень этого зла таится в неустройстве экономического быта рабочих. Так мне заявлено, что причинами наиболее побуждающими рабочих и мастеровых названного района к забастовкам и беспорядкам, являются:
1) отсутствие, за малым исключением, здоровых и удобных помещений для рабочих;
2) недостаток, а иногда и совершенное отсутствие на промыслах питьевой воды, вынуждающие рабочих пить негодную воду из колодцев;
3) непринятие мер к облегчению приобретения на месте продуктов первой необходимости по нормальным ценам;
4) уклонение большинства заводов (за исключением Нобеля, Ротшильда и Шибаева) от проведения в жизнь весьма важного для урегулирования взаимных отношений работодателей и рабочих закона 10 Июля 1903 г. о фабричных старостах;
5) недостаток в банях, особенно тягостный при тех условиях, при которых приходится и во время господствующих в Баку несколько месяцев почти тропических жаров, и
6) недостаток просветительных учреждений (школ, вечерних курсов, народных домов и прочего), а также дешевых чайных.
Наконец, рабочими высказано о необходимости введения здесь, по примеру фабричного района Царства Польского, больничных и сберегательных касс, с участием в них как рабочих, так и нефтепромышленников. Из перечисленных вопросов некоторые уже имеют свою историю. В частности вопрос об устройстве рабочих поселков вне промысловых площадей возник еще в 1897 г., когда грозившая Империи опасность занесения в наши пределы свирепствовавшей в Индии чумы выдвинула необходимость упорядочения имеющихся на Бакинских промыслах помещений для рабочих. Так как возведение новых помещений на самых промыслах, вследствие тесноты и загрязненности последних, не представляется возможным, то признано было неизбежным вынести жилые помещения за пределы эксплуатируемых нефтяных площадей. Ввиду сего Советом и съездами Бакинских нефтепромышленников были возбуждены ходатайства о предоставлении в их распоряжение нескольких казенных земельных участков вне промыслового района для устройства рабочих поселков. Эти ходатайства еще в 1901 г. были рассмотрены в Особом совещании под председательством Министра Земледелия и Государственных Имуществ и проектируемая мера была признана наиболее действенным средством к улучшению гигиенической обстановки быта рабочих. Затем на происходившем в 1903 г. последнем XVIII съезде Бакинских нефтепромышленников этот вопрос был обсужден во всех его деталях, но в самое последнее время отвод намеченных участков земли неожиданно был отложен под выставленным местным Управлением Земледелия и Государственных Имуществ предлогом, что таковые участки принадлежат к числу нефтеносных. Что вся земля вокруг нефтяных промыслов, - весьма вероятно, - также заключает в своих недрах нефть, - было известно и ранее, и посему подобное обстоятельство, на мой взгляд, отнюдь не должно служить тормозом к скорейшему разрешению настоятельно назревшего вопроса о рабочих поселках. Посему я предполагаю в ближайшее время просить содействия Статс-Секретаря Ермолова по настоящему делу. Равным образом, нежелательно и уклонение большинства предприятий от введения у себя института фабричных старост.
По закону 10 Июня 1903 г. фабричные предприятия лишь имеют право, но отнюдь не обязаны, вводить у себя фабричных старост. По вопросу о причинах уклонения владельцами предприятий от введения старост, а также и о роли последних на тех заводах, в которых они имеются, мною затребованы подробные сведения от Бакинского Губернатора, по получении которых я и войду в особое по настоящему предмету обсуждение. Что же касается до исполнения остальных домогательств рабочих (недостаток воды и бань, дороговизна продуктов первой необходимости и прочее), то таковые, являясь законными по существу, могли бы быть обсуждены и проведены в жизнь обычным порядком, через Съезд нефтепромышленников. В ближайшем будущем, 31 Января, должен быть созван очередной XIX съезд, в программе занятий коего значатся, между прочим, связанные со сметой на текущий год вопросы благоустройства промыслов и заводских районов и по проекту положения о кассах обеспечения Бакинских нефтяных промыслов".
Ссылки: