В.П. Некрасов после снятия Н.С. Хрущева

Милые Вера и Николай Алексеевич! <...>Вскоре мы опять уедем ненадолго в Москву, где Вика должен сдать в редакцию "Нового Мира" свою "Камчатку". Когда это будет напечатано - не знаю! К праздникам октябрьским мы ненадолго съездим в Москву и, должно быть, там и отпразднуем и мои именины.<...> Зина

<...>Зашел еще вчера Исаак. Он приехал из Москвы. Говорит, что <...> Вика уже получил 60% за книгу своих рассказов, должна скоро выйти, так что деньги у них есть. Что Зине там гораздо лучше чем в Киеве, там по крайней мере никто ее не раздражает. Очевидно имеет в виду меня. Ева ведь приходила говорить, чтоб я никогда Зине ни в чем не возражала. Ну понятно, в чужом доме (в Москве) Зина не может устраивать таких криков, что у Гани в кухне что-то пригорело.

<...> Вика не был у меня и пяти минут, привез на такси Зину и Ганю и сейчас же ушел с каким-то киношником, который совсем мне не понравился. Увы, ничего из Викиных писаний пока не печатается. Работает над каким- то фильмом.

<...> Я тебе писала, что Викины "Окопы Сталинграда" вышли отдельной книгой в Италии? А его "По обе стороны Океана" в переводе на немецкий? За границей Вику расхваливают вовсю. Что главное для США? Деньги! И они пишут полно чепухи. Что Вика самый любимый писатель у нас и что ему платят самую "высшую плату". У нас же не частники, есть общая такса. Для лауреатов - высшая. Но для всех лауреатов, а вовсе не для одного Вики. А его все-таки [у нас] ничего не печатают! Он ставит какой-то фильм о Камчатке, но он пойдет не раньше чем через три месяца. Это мне его товарищ сказал, который ездил с ним в Камчатку. <...>Был Вика [с Зиной], ужасно мне неприятный. Пришло письмо, что сборник, где должен быть мой рассказ о Брюсове, выйдет только в 1967 году, т.е. через три года. Я уже жить не буду тогда. Показываю ему. Он не читая швыряет его Зине и иронически говорит: "Читай, страшно важный документ".

<...>Сейчас [6 января 1965 г.] был Вика. Зина заболела, температура 37,7, лежит. Она, по-моему, очень часто болеет, то ангина, то желудочное. Стоит ей съесть немного говяжьего жира - заболевает! А в их-то "домах творчества" все [жарится] на чорт знает каком жиру, и она ничего есть не может. Приезжает оттуда страшно худой. Она могла бы требовать диетическое питание, но она ни в коем случае этого не делает: она все может есть. Вика тоже находит, что Зина часто болеет, но она все говорит, что она никогда не болеет. Вика подтверждает: "Да, мама так всем говорит". И никто ей не возражает, возражать Зине - не велено.

Дорогие Вера и Николай Алексеевич! Пишу опять, перед отъездом в Дубулты (Латвия), куда мы с Викой поедем или полетим на Ту-4 или Ил- 18, если погода будет летная, а в противном случае - поездом. Тогда не так долго!

Я "предварительно" проделала все, что было надо в Киеве - т.е. в день просмотра Викиного фильма заболела "гриппом" и не могла пойти на его просмотр. Затем, через день, Вика пошел к Жене Гридневой - его старой приятельнице, а я не могла еще туда итти, чтобы не заразить их всех (особенно маленького внука Жени - Сережу, названного в честь деда - мужа Жени, Сережи Долганского - Викиного товарища еще по средней школе, где они вместе учились и который погиб на войне). Наконец, последней неудачей был мой привычный вывих правого колена, который давно уже не повторялся, и, как всегда, я начала делать какие-то движения и "стращать" саму себя, что надо бу-дет "оперировать" плечевой сустав, чтобы все поставить на место. И после десяти минут упражнений каким-то образом все это кончилось - плечевой сустав снова стал работать нормально, но Вика уже ушел на студию смотреть последний раз свой фильм, перед нашим отъездом в Прибалтику.<...>.

Но, конечно, в Дубултах, в нашем Доме отдыха, верно, поставят этот фильм, когда мы там будем жить. А на лето мы, как всегда поедем в Ялту, где отдыхаем почти ежегодно, т.к. там и природа хороша и море, куда мы ездим или на машине или пароходом на пляж и до обеда там купаемся, "пляжимся" и загораем, иногда под тентом или просто на солнце под зонтом.<...>

Зина История с постановкой фильма о Камчатке и об участии в этом В.П. Некрасова требует дополнительного исследования. А в N12 "Нового мира" за 1965 год будет опубликован очерк "За двенадцать тысяч километров. Из камчатских записей" . Как отмечал потом исследователь творчества писателя Лазарь Лазарев , очерк был изуродован свирепствовавшей цензурой и в первоначальном виде был затем опубликован под названием "О вулканах, отшельниках и прочем" в эмигрантском журнале "Грани" (N4, 1970). Кстати, в том же номере "Нового мира" В.П. Некрасову удалось напечатать военно-фантастический рассказ (с перемещениями героя во времени) "Случай на Мамаевом кургане".

А вот как сам герой описывал вязкую технологию прохождения очерка: "<...> Только что вернулся из Москвы. Пропихивал в "Новый мир" свой новый "opus". Рассказы. Вроде как о Камчатке и в то же время не только о ней. Все делается со скрипом. Все всего боятся, осторожничают: Первый этап - редакцию - вроде как преодолел. Но впереди еще множество Сцилл и Харибд: Пока не получишь в руки экземпляр журнала, ни во что не веришь. Такое время: "(из письма В.П. Некрасова в Ленинград своему школьному другу А.Б. Воловику в ноябре 1965-го).

В латвийских Дубултах наши герои в январе-феврале 1965-го хорошо отдохнули и пообщались в "приличном обществе", а их "биограф" "творческо-издательские" события и поведение племянника в быту пристрастно комментировал. Некрасовы же опять отправились отдыхать - на сей раз в Ялту, а потом в Коктебель, появляясь в Киеве в короткие промежутки между пребываниями в Москве и домах творчества:

<...>Пришла от Зины телеграмма, что они уже приехали и "хорошо устроились". От Евы Пятигорской узнала, что с ними будут жить Лунгины . Есть общество для Викиного катания на лыжах. M-me Лунгина переводчица чуть ли не со всех языков. А он сценарист.

<...> Ганя сказала, что <...> к ним пришла телеграмма, что Московский Союз писателей вызывает Вику. Что это? А Зина пишет, что Вика продлил их пребывание в Дубултах до конца февраля. Мы с Ганей не знаем, поедет ли Вика один в Москву или возьмет Зину с собой. Тогда пропадет их путевка. Лишь бы хорошо эта поездка кончилась. Ведь уже два года Вику не печатают.

<...>После Гани зашел Исаак [Пятигорский] . Но от него толком ничего узнать нельзя, он ведь все скрывает. Сказал, что Зина с Викой 15-го приедут в Москву, что Викины вещи начнут уже печатать. В *1 "Нового Мира" будет Викин рассказ и там же будет Эренбург. * "В мире таинственного". ** <...>Прочла Викин рассказ. Ну и чепуха. Его печатают, потому что он известный писатель. У Вики ужасное "ячество". Люди вообще любят говорить о себе, изображая себя особенно достойными, приказывающими и пр. Это я чувствую почти во всех Викиных вещах. Напиши такую чепуху как Вика обыкновенный писатель, никогда бы не поместили.

<...>У меня была Ева [Пятигорская] , сообщила, что Викин рассказ (2. страницы чепухи) произвел фурор в Москве. Герои его рассказа - два стула, стоят у меня. Я их долго принимать не хотела. Ужасающе неудобные. Но Зина заявила: "Ты же будешь в кресле сидеть, а это будет для твоих гостей". Пришла [как-то] ко мне гостья девяноста лет, Викина поклонница. Села на стул, и сиденье сломанное вцепилось ей в юбку, едва, едва отцепили. Не знаю, кому этот стул "мстил". Надо бы на них сделать подушечки и привязывать к ножкам, но я и своего починить не могу! <...> В 10 час вечера [16 марта] прибегает соседка: "Идите скорее, Виктор Платонович выступает". <...> Я, держась за стену, едва дошла до нее. Гляжу на Вику на экране, в телевизоре какой-то туман, ни звука не слышу и вдруг вспоминаю - у меня плитка включена, яичница жарится.

Поползла к себе в комнату. Я думала, это Вика будет свой фильм показывать, оказалось, он говорил только 10 минут о войне.

Не люблю я серых экранов телевизоров, ушла. А сегодня пришла ко мне девочка (приходит говорить со мной по-французски). <...>Девочка рассказывает, она вчера была на именинах у своей кузины, когда на экране появился Вика, это был всеобщий дикий восторг. Он уже года три не выступал. Ну, слава богу, позволили ему и писать, и говорить. Даже, будто бы, приказ пришел в Киев - в первую очередь печатать Вику.

<...>Исаак [Пятигорский] <...>говорит, что Вика уже все свои дела кончил. Все пока благополучно. <...> Теперь писатели-фронтовики говорят по телевизору в разных городах. Первым был выпущен Вика: "Киевский писатель-фронтовик" - (Идеологические власти СССР начали широкомасштабную кампанию в связи с двадцатилетием Победы).

Ссылки: