Письмо Р.Э. Классона В.И. Ульянову-Ленину (о работе Гидроторфа 1921 г)

10 июня 1921 г.

Многоуважаемый Владимир Ильич,

Отвечаю по пунктам на Ваш запрос.

Приглашение заграничных химиков Химиков в Германии я не пригласил потому, что именно это дело у нас поставлено хорошо. В Москве при Гидроторфе работают два химика . профессор Стадников и доктор химии Берков (рекомендация тов. Сосновского ). Оба знающие и добросовестные люди и поставили дело на должную высоту. Их работа дала уже определенные результаты, особенно в связи с теми данными, которые я им сообщил о заводе "Мадрук". Я не думаю, чтобы можно было дать "сдельно" за границей поручение открыть способ обезвоживания. Над открытием способа можно проработать много времени и не получить результатов. Значит, пришлось бы платить просто помесячно за то, чтобы люди работали над данным вопросом. Одного подходящего человека я нашел - это химик Горбст , изобретатель "Мадрука", но сейчас в заграничных химиках нужды нет, так как дело идет хорошо и с нашими химиками.

Сезон 1921 года Сезон 1921 г. упущен только количественно, так как в этом году важно было не столько добыть много торфа, сколько окончательно выработать типы машин и все детали производства. А это мы успеем сделать во второй половине сезона, когда будут готовы новые машины, строящиеся в Москве.

Что касается выработки большого количества торфа, к сожалению, запоздание машин на этом отразится. Новые машины, которые должны быть испытаны в этом году, были почти закончены уже в конце апреля, на некоторых оставалось на тричетыре дня работы. Но настала Пасха, а за ней продовольственный кризис , и вот уже полтора месяца заводы не работают. И мы не можем закончить машин, и только три дня тому назад удалось отправить первые две новые машины на болото. Через месяц будет готов сормовский кран, который изготовлялся два года, его постоянно отодвигали из-за спешных военных заказов. Заводы не работают потому, что нет продовольствия, и против этого мы бессильны, так и работа стоит за отсутствием продовольствия.

Сезон 1922 года Несомненно, что мы сейчас теряем массу времени, нужного для подготовительных работ 1922 г. Нам нужно подготовить площади для разлива торфа, и эта работа стоит за отсутствием хлеба . Сейчас я вернулся из Сормова. Там необходимо подготовить к будущему году площадь для разлива, хотя бы на 1-2 миллиона пудов торфа, но к работам приступить нельзя за отсутствием хлеба. В Ярославле эксплуатация должна начаться 10 июня, все готово, но, может быть, сегодня или завтра придется отпустить рабочих, так как нет хлеба. На "Электропередачу" в конце мая пришло 2 400 человек рабочих для подготовки наших площадей, но в самый момент их прихода нам пришлось отпустить из них 1 100 человек за недостатком хлеба. Сейчас мы на "Электропередаче" работаем только двумя машинами, а не тремя, которые имеются, так как нет рабочих для подготовки площадей, то есть рабочих сколько угодно, но нет хлеба для них. Из-за этого мы ежедневно теряем около 8 000 пудов сухого торфа. производство одного торфососа. Конечно, подготовка для будущего года там пока не производится.

Потребности Гидроторфа Перехожу к вопросу о том, что нужно для Гидроторфа. Для успешного проведения кампании 1922 года нам нужно:

1. Получать в течение лета и осени этого года достаточно продовольствия для ведения подготовительных работ на болотах всего для 6 000 человек, занятых тяжелым физическим трудом. Сейчас мы получаем только треть того, что нужно, и то без уверенности в завтрашнем дне.

2. Получить хорошие машины со всеми теми усовершенствованиями, которые мы еще внесем на основании опыта этого сезона. Изготовить эти машины на русских заводах безнадежно. Единственный способ - заказать их в августе, когда выяснятся все приобретения этого сезона, за границей. Соответственную заявку мы составили и представили во Внешторг на рассмотрение, но она потребует ассигновки около 40-45 миллионов германских марок. Если возможно ассигновать такую сумму, то машины у нас будут и будут работать хорошо.

3. Затем нам нужен один завод в полное наше распоряжение как ремонтная мастерская и база при Гидроторфе. Таким заводом мы намечаем завод "Русская машина" в Москве, и соответствующее ходатайство уже возбуждено. До сих пор мы спасались тем, что спешные работы производили в ремонтной мастерской Московской государственной электрической станции, но сейчас это невозможно. Станция сама в очень тяжелом положении, так как персонал разбегается из-за недостатка продовольствия.

Нам нужно иметь завод "Русская машина" в полном нашем распоряжении, так как только тогда мы сумеем организовать на нем производство. Сейчас уже настало время, когда работать на заводах можно при условии, что в работу не вмешиваются центральные учреждения и союзы.

Поясню примером: в последние дни на заводе "Русская машина" доканчивались перед его закрытием наши работы. Работало всего несколько человек, в том числе токарь, который стал работать на двух станках сразу. Казалось бы, это надо приветствовать. Если ткач работает на четырех станках, почему токарю не работать на двух. Но оказалось, что он при этом заработал около 2 500 рублей в день (меньше стоимости одного фунта хлеба), и за это Гомомезой , как за нарушение тарифа металлистов, был оштрафован управляющий завода. Ясно, что работа прекратилась. Этот же токарь как чернорабочий или даже как токарь, но на частной работе или на работах Комгосоора и других советских учреждений, мог бы заработать 20-30 тысяч рублей в день, но, работая на большом заводе, он на это не имел права, так как это нарушает тариф Союза металлистов ! Конечно, при таких условиях и мы ничего не могли бы сделать при всех наших организационных навыках. Но, если назвать завод ремонтной мастерской, тогда тарифы применяются другие и работу производить можно, и мы сумели бы привлечь квалифицированных рабочих, из которых все-таки многие упорно держатся за свою специальность, хотя она их кормить не может.

Если окажется возможным передать нам завод "Русская машина", мы устроили бы на нем техническую базу для всех ремонтных работ, испытаний машин, доделок и ремонтировали бы свои и заграничные машины. Завод хорошо оборудован, и при благоприятных условиях на нем можно интенсивно работать.

4. "Мадрук". Очень желательно получить к 1922 г. завод "Мадрук", на который мы теперь, после работ наших химиков, возлагаем еще большие надежды. Постановление Совета Труда и Обороны о заказе уже имеется, но реально осуществление заказа потребует еще много времени, так как нужно изменить и подробно разработать проект завода применительно к использованию жидкого торфа и повторного отжатия, а для этого надо кому-нибудь ехать на место. Откровенно говоря, я надеялся после того, как послал из Берлина доклад о "Мадруке", что туда будет переведена непосредственно необходимая сумма денег и тогда бы я поехал на несколько дней на Рейн и заказал бы во всех деталях завод. К сожалению, этот вопрос был передан в разные комиссии, и комиссии затратили на это уже около двух месяцев. На получение паспорта для нашего инженера уйдет еще месяца два, и к сезону 1922 г. завод вряд ли поспеет. А это очень жаль, так как, если окажется, что завод в комбинации с гидроторфом даст непосредственно топливо, горящее в котлах, на что мы твердо надеемся, то задача упрощается и совсем отпадает дорогостоящая подготовка полей сушки и все сводится к заводской работе в любом масштабе.

Итак, наши желания сводятся к четырем пунктам:

1) валюта для заграничных машин;

2) продовольствие, твердо закрепленное за нами;

3) завод как ремонтная база в Москве;

4) скорейший заказ "Мадрука".

В заключение я хотел бы сказать, что за эту зиму наш персонал произвел огромную работу. Правда, в большинстве случаев с очень низким коэффициентом полезного действия, так как главная наша энергия уходит на борьбу с бюрократизмом. Например: нам нужно было выстроить дома на "Электропередаче" для наших рабочих, и мы обратились в Главлеском за материалами. Но для нас оказалось легче самим вырубить лес на корню, арендовать лесопилки, перевезти на них срубленный лес, распилить и перевезти материал на "Электропередачу" за много верст и затем выстроить семь великолепных домов со службами, чем получить доски из центрального учреждения. Вся эта работа была проделана раньше, чем пришла первая партия леса от Главлескома в конце мая. Этот небольшой пример показывает, что в тех случаях, когда можно было хозяйственно работать, мы сумели произвести очень большую работу. В большинстве же случаев энергия уходила на непроизводительное трение и на хлопоты, а не на реальную работу. Я все же надеюсь, что в будущем году можно будет легче и успешнее работать.

P.S. Завтра отсылаем отчет за 7 месяцев работы Гидроторфа со дня его основания.

Журнал "Исторический архив", 1956, N1 ЦГАОР СССР, ф. 647 (РГАЭ, ф. 758)

Ссылки: