В ноябре 1919-го подвели итоги торфяной кампании

Оставим будущим исследователям сложных отношений между "трудом и Советами" разбираться, как был "с участием чекистов улажен конфликт" и какую роль при большевиках вообще играли профсоюзы (теоретически - защитники прав трудящихся). Упомянутыми выше документами наполнены многие архивные папки многочисленной переписки изобретателей с инстанциями.

В ноябре 1919-го они подвели итоги прошедшей торфяной кампании. Из записки В.Д. Кирпичникова и Р.Э. Классона в Главторф:

В общем кампанию 1919 года по добыче гидравлического торфа приходится признать неудачной. В прошлом, 1918 году вся техническая сторона дела была совершенно выяснена, и были спроектированы и заказаны все механизмы, необходимые для того, чтобы поставить добычу гидравлического торфа безукоризненно в техническом отношении. В частности, было заказано 4 крана с приспособлением для вытаскивания пней фирме [инженера] Фаянс в Петрограде и в течение всей зимы мы получали категорические заявления, что краны будут вовремя доставлены. Когда же наступил сезон, то оказалось, что ни один кран не изготовлен и доставлен быть не может. Поэтому пришлось спешно собирать старые, заведомо непригодные краны и подвешивать к ним торфососы, что вызвало очень большую задержку и к нормальной работе пришлось приступить только 18-го июня, по истечении почти половины торфяного сезона. Такая же задержка произошла и с фасонными частями труб для разлива массы. Из всех заказанных фасонных частей была доставлена в конце сезона только ничтожная часть, и потому весь разлив пришлось производить без указанных частей. То же самое произошло со всеми остальными механизмами, которые или вовсе не были доставлены или были доставлены по окончании торфяного сезона.

<...> Медленность изготовления в настоящее время простейших опытных аппаратов и машин и невозможность быстро изготовить сколько-нибудь сложные механизмы тормозит разрешение этого важнейшего с государственной точки зрения вопроса. При этом фирма инж. Фаянс могла быть и не виновата напрямую в срыве заказов: как мы уже видели, приходилось ходатайствовать в многочисленных советских учреждениях о лимитированном отпуске материалов, топлива и электроэнергии, а рабочие в Москве и Петрограде питались скудно.

В январе 1920-го Р.Э. Классон и В.Д. Кирпичников отправили очередное письмо в "родной" Главтоф: Настоящим мы вынуждены сообщить Главному торфяному комитету относительно того ненормального положения, в которое попало производство гидравлического торфа на "Электропередаче". Последние полтора месяца работы мастерской по ремонту инвентаря и по подготовке новых машин для предстоящего сезона почти совершенно не подвигаются вперед, и масса драгоценного времени потеряна, вследствие того, что слесаря всецело поглощены вопросами о невыдаче им премии и о невыдаче им обмундирования. На "Электропередаче" все рабочие получают премию, и заработок их поэтому вдвое и даже более превышает заработок слесарей и рабочих, работающих у нас. Кроме того, весь персонал "Электропередачи" получил очень полное обмундирование (теплые костюмы, валенки, тулупы и прочее), тогда как наш персонал не получил почти ничего. Даже тот персонал "Электропередачи", который не получает бесплатно обмундирования, нужного ему по роду производства, получил возможность очень дешево приобрести отдельные части обмундирования. Так, например, валенки продавались всему персоналу "Электропередачи" по цене 293 рубля, тогда как на рынке наши слесаря могли бы их купить только по цене 6-8 тысяч рублей. "Электропередача" не включила наших рабочих в свой список по обмундированию и отказывает им в выдаче даже самых необходимых предметов, без которых работа на морозе идти не может. Главный же торфяной комитет выдал обмундирование лишь на ничтожную часть наших рабочих, благодаря чему создались такие условия работы, при которых совершенно ничего сделать нельзя - слесаря не работают, а только разговаривают о валенках и о премии. Требовать от людей, чтобы они работали на морозе по ремонту кранов, не имея валенок, мы не можем. Рабочий, получающий 2-3 тысячи рублей жалованья, не может покупать за 6 тысяч рублей себе валенки. <...> Перед нами стоит альтернатива - или совершенно остановить работы и признать, что мы в предстоящем сезоне добывать торф гидравлическим способом не будем, или поставить наш персонал в такие условия, при которых он может работать, то есть дать ему необходимое обмундирование и оплатить его труд так же, как оплачивается труд их товарищей на "Электропередаче". На этом документе начальство Главторфа поставило визу: "В дело", т.е. на жалобу изобретателей гидроторфа бюрократы не отреагировали по существу.

Аналогичная реакция была и по поводу высоких непромокаемых сапог, как видно из письма Р.Э. Классона и В.Д. Кирпичникова в высокие инстанции за май 1920 го:

"Для рабочих, обслуживающих машины Гидравлической добычи торфа, нам необходимо иметь до 50-ти пар сапог, с высокими голенищами и непромокаемые, т.к. при добыче рабочие должны спускаться в карьер, наполненный жидкой торфяной массой. Ввиду изложенного, а также ввиду отказа как со стороны Главторфа, так и со стороны иных учреждений, к которым мы обращались, просим Вас сделать зависящее распоряжение о предоставлении нам 50-ти пар сапог".

В том же месяце председатель Совета Труда и Обороны В.И. Ульянов-Ленин телеграфировал в Заводоуправление Сормовского завода Зная загруженность Сормовского завода военными заказами, президиум ВСНХ и Председатель Совообороны тем не менее предлагают вам принять к исполнению заказ Главторфа от 17 февраля на гусеничный торфяной кран, согласно разработанных вами чертежей, и исполнить его в кратчайший срок".

Кран этот, как будет видно ниже, предназначался как раз для добычи торфа гидравлическим способом. По-видимому, к 1920 году и к "проталкиванию" изготовления гусеничного крана на Сормовском заводе относился и фрагмент такой жалобы Классона (в инстанции?), который сохранился в архиве Радченков :

"Нами совместно была выработана очень хорошая конструкция крана, заказ был передан через Торфяной Комитет, но, к сожалению, в последнюю минуту Сормовский завод отказался делать кран, согласно прилагаемого при сем письма. Мы считаем это большой потерей, т.к. Сормовский завод по своему оборудованию мог бы строить большое число кранов, а для этого необходимо, чтобы ближайшим летом выработанная конструкция была практически испробована. Мы, конечно, не можем снабдить Сормовский завод ни продовольствием, ни топливом, и потому и с этой стороны встречаются почти непреодолимые препятствия. Одна надежда остается на наши собственные средства, но и тут мы встречаемся с бюрократическими препятствиями. Вам известно, что мертвые ставки для оплаты труда квалифицированных рабочих до известной степени были смягчены введением премиальной системы. К сожалению, различные учреждения различно смотрят на это, и, в частности, для персонала Гидроторфа, несмотря на бесконечные хлопоты и ходатайства, не удалось провести премии, т.к. введение премиальной системы встретило принципиальные возражения в надлежащих инстанциях. Получилось совершенно нелепое положение, при котором рядом, в "Электропередаче" работали слесаря на ремонте старых торфяных машин, получая премию, а наши работали на машинах нового типа, производя совершенно аналогичную работу, и не получали премии. Выходило, что одни слесаря получали в месяц 2000 руб., а их товарищи рядом 5000 руб. В результате слесаря Гидроторфа всю зиму больше разговаривали об этой несправедливости, чем работали, и было потеряно около двух месяцев драгоценного времени. Затем мы потеряли много времени из-за невозможности получить для 18-ти слесарей, работавших на снегу по ремонту крана, 18 пар валенок. Из-за этих 18-ти пар валенок слесаря отказались работать вне мастерских, на снегу, и в результате мы летом будем работать на одном кране, а не на двух, а это означает потерю в добыче торфа для "Электропередачи" около 400000 пуд. торфа. Эта величина явно не соизмерима со стоимостью 18-ти пар валенок, даже если бы их купить на вольном рынке, что было строжайше воспрещено. Получается несообразность, что из-за торжества мертвого принципа (не покупать на вольном рынке) губится живое дело".

Ссылки: