Рязанов Ф.А. - начало работы по гидроторфу, революция 1915 -1918

<...>Весной 1915 г. я кончил работу и вернулся в Москву для сдачи оставшихся экзаменов и получения задания на дипломный проект от профессора Бориса Ивановича Угримова . Но вскоре В.Д. Кирпичников предложил мне вновь ехать на "Электропередачу" в качестве техника- практиканта, но уже для работы по опробованию предлагаемых Р.Э. Классоном новых способов добычи торфа. Там я встретил другого студента- практиканта из Петербургского Политехнического Института К.К. Палуева . Вначале производилось опробование датского наливного способа добычи торфа. Вынутый торфяниками торф поступал в дробилку, куда подавалась также вода, и жидкая измельченная масса выливалась в вагонетки и отвозилась вручную по узкоколейке на суходол. Здесь масса выливалась на выложенные в ряд деревянные рамы с ячейками. Через несколько дней, в зависимости от погоды, рамки приподнимались и удалялись; затем кирпичи торфа укладывались вручную последовательно в пятки, клетки и наконец, после достаточной просушки, в штабели.

Очень скоро Р.Э. Классон решил, что этот способ не даст эффективных результатов, и предложил вести размыв залежи торфа водяной струей. Помню первое опробование струи от насоса давлением 15 атм. Был наскоро сооружен станок для укрепления брандспойта. При этом недостаточно была учтена сила реакции струи, и как только вода попала в брандспойт, он вместе со станком приподнялся, и струя описала большой полукруг. При ярком солнечном освещении это было эффектным зрелищем. Результаты обработки залежи струей оказались положительными - струя резала торф, как нож сыр. Но мне не пришлось продолжить эти опыты, так как проф. Угримов был приглашен во вновь организованный "Земгор" заведующим электроотделом, и он предложил мне быть его помощником. Предложение было очень заманчивое. Мне - студенту - предлагалась высокая инженерная должность с соответствующим окладом в 250 руб. в месяц. В.Д. Кирпичников, которому я сказал об этом, не решился даже отговаривать от принятия такого блестящего предложения, хотя ему и не хотелось расставаться со мной.

<...>В Земгоре набиралась группа студентов для посылки в Америку в качестве приемщиков заказанных станков и другого оборудования. У нас в электроотделе никто этим не соблазнился, а студент К.К. Палуев просил меня устроить ему такую командировку. Это мне удалось через Угримова, и Палуев уехал в Америку.

<...>Зимой 1915/1916 г. я по приглашению В.Д. Кирпичникова выполнял вечерами с чертежниками станции проект одной электростанции на подмосковном угле. В сентябре 1916 г. я защитил дипломный проект. В основу проекта лег проект электростанции на подмосковном угле, который я выполнял с чертежниками станции для Кирпичникова. Пришлось в основном перечертить проект, написать пояснительную записку и добавить несколько деталей опор электролиний и конструкций закрепления их в почве по чертежам, позаимствованным мною из технического архива станции "Электропередача".

<...>Через два месяца после защиты диплома мне позвонил в Земгор В.Д. Кирпичников и предложил перейти на должность инженера московской станции. Он прибавил, что такие вакансии случаются очень редко, и советовал воспользоваться таким предложением. Я переговорил с Б.И. Угримовым, указав при этом, что на московской станции нет ни одного инженера из МВТУ, и просил меня не задерживать. Он согласился, и я перешел на станцию О-ва 1886 г. <...>Возглавлял станцию директор Р.Э. Классон, которому были подчинены и кабельные сети, и установочный отдел. Заведующим станцией был В.Д. Кирпичников , его помощником Б.В. Крылов . Самым молодым инженером станции был Б.А. Барсуков. Я с ним быстро подружился, и мы много времени проводили вместе. Первые годы я работал заведующим Техническим бюро станции, где опытные чертежники- конструкторы в основном занимались в тот период проектированием машин для гидроторфа - главным образом торфососа.

Летом 1916 г. Классон окончательно убедился, что гидравлический способ добычи торфа является перспективным, и вместе с Кирпичниковым усиленно занимался подготовкой к сезону 1917 г. Так как у меня основная нагрузка была по гидроторфу, то станцией я занимался мало.

Февральскую революцию на станции встретили с большим энтузиазмом. Проходили общие собрания, на которых выступали большевики и меньшевики. Меньшевиков было значительно больше; из них основными ораторами были Епифанов, Гурьев, а также Яновицкий , который вернулся с фронта и стал заместителем Кирпичникова. К выборам в Учредительное собрание энергично готовились все партии. П.Г. Смидович , как депутат Московского Совета, был в эти месяцы очень занят и на станционных собраниях бывал очень редко - один-два раза. Г.М. Кржижановский и В.В. Старков на этих собраниях никогда не бывали. Они вдвоем часто ходили на большие общественные предвыборные собрания, которые происходили на больших заводах и фабриках и, кажется, в Политехническом музее. Там они изучали настроение собравшихся и выступали, осторожно проводя большевистскую линию.

Октябрьская революция большинством рабочих и служащих станции была воспринята молчаливо, но персонал станции вел себя лояльно и продолжал честно работать. Лишь летом 1965 г. я узнал от М.С. Радина , что в октябрьские дни партия для надежности поручила ему взять станцию под свою ответственность. Об этом написано в книге "Октябрь в Замоскворечье" . Но все это прошло так, что многие работники станции об этом даже не знали. На станции продолжали работать все ее работники. Но в Правление были введены представители партии.

<...>Наряду с огромным большинством москвичей мы тоже в первые годы после революции голодали. Заметно улучшилось в нашей семье положение с продовольствием лишь после постановления Совнаркома или СТО от 30 октября 1920 г. о предоставлении работникам гидроторфа совнаркомовских пайков. Во время лево-эсеровского мятежа в июле 1918 г. Р.Э. Классон находился на "Электропередаче". Через несколько дней Кирпичников командировал туда меня, очевидно, чтобы информировать Классона о происходящих событиях. В то время на "Электропередачу" добирались или через Богородск или через Павлово-Посад. Лишь Классон ездил туда из Москвы на автомобиле. От обоих этих городов нужно было ехать на лошадях примерно 20 км.

В Павлове-Посаде я остановился в конторе "Электропередачи", и там пришлось переночевать, так как никакого попутчика не было, а заказывать лошадей только для себя я не рискнул. Это стоило тогда 200 руб. На следующий день я спросил заведующего конторой, нет ли у него велосипеда. Получив велосипед, я через два часа был у Классона. Когда он узнал, что я не решался затратить 200 руб. на лошадей, он назвал меня "великим экономистом".

Ссылки: